– Ну, справедливости ради могу заметить, что у вас нет болезней, от которых вы становитесь беспомощными или умираете. И дивы живут почти бесконечно долго, если сравнивать с человеком. Но… ты прав, жизнь в Пустоши не сахар. Но это ваш мир, и я не знаю, почему он так устроен.
– Может, мы правда черти? Которых изгнали в ад за грехи? Только в аду не сковородки, а лед.
– Так… – вздохнул Аверин, – это откуда? Маргарита?..
– Ну… не совсем. Одна передача, которую она смотрела. Там человек говорил про дивов, что они и есть черти, а Пустошь – Ад. А другой человек, священник, с ним спорил. Но не объяснял, почему мир устроен так несправедливо.
– Потому что это не священники должны объяснять, а ученые. И, похоже, пришло время для изучения Пустоши.
– Да? – обрадовался Кузя. – Значит, мы скоро всё-всё узнаем? А у людей ведь получится что-то исправить? Люди умеют строить базы даже в Арктике.
– Возможно. Но ты должен понимать, что быстро ничего не случится.
– Ага. А пока – либо свобода в Пустоши, либо здесь – вот это, – он снова потянул себя за ошейник, – ну или как хотела Белка.
– Белка?
– Алина Белицкая. Я ведь про нее поговорить с вами хотел.
– Да, я помню. Ты полностью сохранил ее память? – осторожно поинтересовался Аверин.
– Да ну, зачем она мне? Ничего там не было… хорошего. Просто я думаю, вам надо знать кое-что. Помните тот алатырь с кольями? Мы думали, оттуда должны были появиться дивы из Пустоши.
– Конечно. До сих пор мороз по коже.
– Вот. На самом деле план был другой. Они с этим Григором собирались «выпустить в мир Пустошь».
Аверин нахмурился:
– Что значит «выпустить Пустошь»?
– Я не знаю. И она особо не знала. Но это то, о чем она думала в последний момент. Вы же разберетесь, да?
– Обязательно, – заверил дива Аверин, хотя совершенно не понял, о чем речь. Понял только, что услышанное ему очень не нравится.
– Прорыв… – задумчиво проговорил он, – а не много ли прорывов стало в последнее время? Это ведь редчайшее явление.
– Разве? – Кузя подцепил ногой одеяло и натянул его на себя, брезгливо отряхнув с той стороны, что пострадала от дождя. – Ну, дивов на Крестовском они специально хотели вызывать, без всякого прорыва.
– Надо поинтересоваться статистикой. Мне эта история с прорывами не нравится. Да и вообще, с этой ведьмой… сдается мне, что-то мы упускаем.
– Ну я же вернулся! – Кузя улыбнулся во весь рот нормальной человеческой улыбкой. – А значит, мы всё расследуем и разберемся, – он хитро подмигнул, а потом сполз с подоконника и спросил:
– Гермес Аркадьевич, а как вы думаете, чей это был кошмар про Пустошь? Ваш или мой?
– Не знаю, Кузя. Но главное – чтобы он не стал общим… Давай спать. Завтра на пробежку и тренировку. А потом еще надо заехать на собрание к дамам, рассказать что-нибудь интересное.
Эпилог
– Улыбочку!
Див послушно растянул губы. Раздался щелчок фотоаппарата, и в руки колдуна упала фотография. Он дождался, когда проявится изображение, критически оглядел и произнес:
– Ну и рожа. Девка выглядит, как покойница.
– Она давно мертва, – бесстрастно произнес див, меняя облик девчонки на свою истинную форму, – этого достаточно, надеюсь?
– Да, – колдун засунул фотографию в конверт, – всё равно эта идиотка попалась. А от старухи никакой пользы.
– Она контролирует чародейку, – див протянул руку.
– Да… только польза от этого какая, если чародейка будет в тюрьме? Ладно, попытаюсь вытащить. Она нам еще пригодится. Вот, – он передал диву сверток с жезлами.
Див взял его, открыл и пересчитал.
– Тут только восемь.
– И что? – колдун начал выходить из себя. – Я что могу сделать? Я чародей?! Нет! Где я, по-твоему, должен их взять? Больше нету, – отрезал он.
– Хорошо. Этого должно хватить. Пока.
– Да. Фото я старухе всё равно отправлю, тем более что оно последнее. Как некстати, что приходится отсылать тебя… Но посыльных больше нет. Граф Аверин, проклятая ищейка… какого дьявола он всё время стоит у меня на пути и ломает планы?! – колдун пнул стол. С него, звякнув, на пол слетела старая масляная лампа. – Это проклятие какое-то, что ли? С другой стороны, подарок он нам тоже сделал княжеский. Нет, даже императорский! – колдун захохотал.
Див терпеливо ждал. Человек был невероятно скучным. И див испытывал удовольствие от мысли, что десятилетняя работа с ним наконец закончена.
– Ладно, всё, пора, – колдун словно бы спохватился. Подошел к вырезанному на камне посреди зала алатырю и опустил мостки. Див прошел по ним в самый центр и замер в ожидании.
– Скоро всё начнется, – прошептал колдун, – и тогда никто, никто нам уже не помешает, правда? – он подмигнул диву, убрал мостки и начал делать руками пассы, раскручивая звезду.
Див ничего не ответил. Его больше не волновал этот мир. Крепко сжав сверток с жезлами, он высвободил демонический облик, и поднявшийся вихрь унес его в Пустошь. В одном этот глупый человек был прав. Теперь никто не сможет им помешать.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ПОСЛЕДНЕЕ ДЕЛО ЧАСТНОГО СЫЩИКА. Глава 1
Николай Антонович зашел в кабинет и вежливо поклонился. Императорский див оторвал взгляд от бумаг и посмотрел на него.
– Чем могу служить? – осведомился Николай Антонович. Он долго ждал перед высокими дверьми: вызвали его еще полчаса назад.
Вместо ответа Императорский див поднялся со своего места, и почти сразу же Николай Антонович ощутил летящий ему в лицо удар. Он едва успел уклониться, и рука дива лишь слегка коснулась щеки.
– Что же, неплохо, – одобрительно произнес Императорский див и, придвинувшись почти вплотную, заглянул ему прямо в глаза:
– Я хочу, чтобы вы честно ответили мне. От этого зависит наше дальнейшее… сотрудничество.
Николай Антонович взгляда не отвел. Он прекрасно понимал, что имеется в виду под «сотрудничеством». Если колдун ответит неверно – то отнюдь не отставка ему грозит. Это отчетливо читалось в глазах Императорского дива.
– Конечно, – спокойно произнес Николай Антонович. Он не сомневался, что его ожидает подобная проверка. И будет она не одна.
Императорский див вернулся на свое место. Он двигался так быстро, что даже Николаю Антоновичу с трудом удавалось за ним уследить.
Сев за стол, Императорский див снова смерил его взглядом.
– Итак, вы знали?
Николай Антонович задумался, но только на секунду. Это люди считали, что див не может солгать колдуну, а вот наоборот – сколько угодно. Ошибка, которая многим стоила жизни. У дивов очень тонкое обоняние, а лгущий человек, особенно нервничающий или испуганный, пахнет иначе.
