– Погоди-ка, – пробормотал Аверин, – а чтобы запечатать, выходит, имя Василя?..
– Да, только в имени Вазилиса Аркадьевича допущена ошибка. Оно должно быть написано «Βασίλισσα».
– Погоди, это же женское имя, Василиса, – удивленно сказал Аверин.
– Так и есть, – подтвердил Анонимус, но пояснять ничего не стал. Вместо этого произнес:
– Ключ не знает больше никто, и я обязан вас предупредить: это очень опасно.
– Я понял. Покажи мне вход.
Анонимус подошел к пустой и гладкой стене напротив ниши и приложил к ней руку:
– Он здесь. Если вы напишете свое имя – сможете увидеть, – он убрал руку и отошел в сторону.
Аверин повернулся к нише. Под его пальцами начали один за одним загораться греческие буквы. За спиной нарастал леденящий холод. Медленно он повернулся, и его глаза расширились.
На стене синим и красным светом мерцал странный узор. Аверин присмотрелся и понял, что это два переплетающихся алатыря. А звезда в центре имела шестнадцать лучей – восемь синих и восемь красных.
– Этот рисунок… где он?
– В обоих мирах.
Анонимус замолчал, прислушиваясь. А Аверин ощутил, как волосы у него на затылке встали дыбом. И это было очень, очень знакомое чувство.
– Кузя! – позвал он. – Кузя! Ты слышишь меня?
– Он вас чувствует, – тихо проговорил Анонимус, – он увидел, как с той стороны зажегся знак. И понял, что вы тут.
– Что он говорит? – внезапно севшим голосом спросил Аверин. Надежда в его сердце разгорелась с такой же силой, что и звезда на стене.
– Он просит о помощи. И слышит вас.
Анонимус сжал голову руками.
– Очень тяжело держать связь. Меня затягивает.
– Остановись, – велел Аверин.
Анонимус отшатнулся к стене, врезавшись в нее спиной.
– Он будет ждать у выхода из коридора, – проговорил он.
– Мы можем открыть коридор и выпустить его из Пустоши?
– Не получится. У него больше нет материальной формы.
– Значит, нужна жертва… проклятие, – Аверин сжал кулак. Но тут же его посетила идея: что, если жертвой станет он сам!
– Даже не думайте об этом, – сказал Анонимус, словно прочитав его мысли. И Аверин понял, что это действительно бессмысленно.
– А если я пойду к нему?
– Пустошь высасывает из человека силу. Обычный человек, вероятно, проживет там меньше минуты. Аркадий Филиппович однажды пробыл пятнадцать минут. И туда нельзя идти без подготовки. Вам нужно как следует поесть и отдохнуть. Потребуется очень много вашей крови, а вы… – фамильяр оглядел его критическим взглядом.
– Знаю, – отмахнулся Аверин, – но что есть – с тем и будем работать. Сколько уйдет времени на подготовку?
– Обычно мы готовились двое-трое суток.
– Понятно. Суток хватит?
– Можно попробовать. Но это очень большой риск.
– Значит, рискнем. Пойдем в дом. Времени терять нельзя.
Василю Аверин решил ничего не рассказывать. Иначе брат обязательно попытается помешать. Но и врать впрямую не стал – сказал, что хочет поработать вместе с Анонимусом над одним незаконченным отцовским проектом. За ужином он съел всё, что ему положили, и, когда, наконец, ему удалось вырваться в комнату вызовов, вздохнул с облегчением. Фамильяр уже ждал.
– Говори, что нужно делать, – без лишних предисловий перешел к делу Аверин. – Каким образом попасть в коридор?
– Раньше считалось, что в коридор может войти только див, но не человек. Аркадий Филиппович придумал технологию, – сказал Анонимус, – я крепко держал его, а он открывал коридор. Меня тут же затягивало в проход. Так мы оба попадали в Пустошь. В Пустоши я сразу отпускал хозяина, и он очень быстро, пока выход не закрылся, прочерчивал его своей кровью. Кровь удерживает проход минуты две. Потом рисунок необходимо обновлять.
– А там? Что нужно делать, чтобы выжить?
– Главное – теплая одежда. В Пустоши низкие температуры, по замерам его сиятельства один раз было минус 45 по Цельсию, а второй – минус 56.
– Значит, температура меняется, – заметил Аверин и добавил: – Что еще?
– Связь. Она должна быть очень сильной, поэтому каждый раз перед переходом Аркадий Филиппович давал мне много своей крови. И в Пустоши я должен постоянно получать небольшую дозу крови, иначе и связь, и мое материальное тело очень быстро разрушатся. Его сиятельство использовал восковые капсулы. В Пустоши достать живую кровь возможности нет.
– Я понял, надо сделать капсулы.
Зачарованные капсулы с кровью обычно служили для того, чтобы быстро подлечить дива во время боя или сразу после него, нарисовать какой-нибудь знак, когда колдун ограничен по времени или рядом находится див, способный напасть, если в спешке порезать себя сильнее, чем нужно. Каждый колдун сам изготовлял их, рассчитывая дозу крови, которую они вмещали. Ошибешься с дозой – потеряешь контроль над дивом.
В современном мире восковые капсулы заменили на желатиновые. И их можно было купить в любой лавке для колдунов. Чтобы кровь хранилась дольше, капсулы зачаровывали чародеи.
Наверняка у Любавы есть формы, и она поможет их подготовить.
– А как вы выходили обратно? – спросил Аверин.
– Его сиятельство снова обновлял выход кровью и уходил через него. Потом, уже снаружи, призывал меня.
– Призывал? Была нужна жертва? Или она нужна, только если материальное тело дива полностью разрушено?
– Да, я возвращался в том же теле. Поэтому мы обходились курицей, чтобы я чувствовал направление. И мог утолить голод. После Пустоши он очень силен и туманит разум. И, хозяин, вам надо знать, когда вы встретите Кузю. Ваша связь с ним разрушена. Он вас пока помнит и чувствует, но контролировать его вы не сможете. Голод может заставить его напасть.
– Что же, звучит не очень сложно, – Аверин постарался изобразить уверенную улыбку. Но Анонимус смотрел на него серьезно и встревожено.
– Вы в очень плохой форме, – наконец сказал он.
– Да… – вздохнул Аверин, – вот что. Мы с тобой оба отлично знаем, что я идиот. Поэтому предлагаю больше это не обсуждать. Ты сам говорил, как быстро разрушается связь в Пустоши. И мы понятия не имеем, почему Кузя до сих пор смог сохранить какое-то ее подобие. Этого ведь нет в записях отца?
– Нет, – подтвердил Анонимус.
– Поэтому времени восстанавливать форму у меня нет. Эта призрачная связь может порваться в любой момент. Кузя может потерять ориентир. Его могут там сожрать, в конце концов. Ведь так?
– Да, – согласился див. – Что вы собираетесь делать, если найдете его?
