Она не поймала его на горячем, как ни старалась.
Каждый день, что они проводили вместе, лишь сильнее убеждал ее в том, что у Эмиля к ней настоящие, крепкие чувства. Он писал ей с периодичностью раз в час-два. Все свободное время стремился проводить только с ней. Она чувствовала его заботу, внимание.
Это было волшебно!
И вот теперь он пришел домой с кольцом. Явно же для нее, да? Ведь не раз намекал на то, что хотел сделать ей предложение.
Как после этого всего она могла совершить то, что намеревалась?
Лора надеялась, что несколько дней в компании Эмиля помогут ей определить, что он такой, каким был раньше. Но этого не случилось.
Чем больше времени она проводила с ним, тем сильнее убеждалась, что он буквально на ней зациклен. И тем крепче увязала в этих отношениях. Потому что сама давно и безнадежно была на нем повернута.
С каждым днем она осознавала все больше и больше, что эти пять лет несмотря на съедающую ее обиду и ненависть, продолжала его любить. Это чувство никуда не исчезло, как она думала раньше. И оно расцвело теперь, когда Эмиль вел себя с ней так, как она всегда мечтала.
Да, у нее было катастрофически мало времени.
Разве за несчастные две недели можно что-то определить? Тем более разобраться в истинной природе человека и его мотивах. Когда она это затевала, была уверена — этого будет достаточно. Теперь понимала — и близко нет.
Пожалуй, будь Лора одна, она бы забила на все на свете и позволила себе просто наслаждаться этими отношениями.
И будь что будет. Хоть трава потом не расти.
Но Лора не была одна.
В Кабардинке ее очень ждала четырехлетняя девочка, которая страшно соскучилась по маме. Каждый день разлуки с ней был для Лоры маленькой смертью.
И теперь она встала перед выбором.
Либо идти дальше напролом, осуществлять свой план, либо…
О втором варианте Лора боялась даже думать.
Ведь если она ошибется, обратной дороги не будет.
Признайся она Эмилю, доверься ему, и это навсегда изменит две жизни — ее и дочки. Она ответственна не только за себя, но и за маленькую Алису.
Пока они с Эмилем ехали в клуб на концерт, Лора бесконечно крутила в голове эти мысли.
Уже в зале клуба, когда Лора стояла возле сцены, прижатая к Эмилю, он вдруг спросил, наклонившись к ее уху:
— С тобой все в порядке?
— Не очень, — честно призналась она.
— Давай выйдем на воздух, — предложил Эмиль.
Взял ее под руку и вывел из душного зала.
Уже на улице, в прохладе летней ночи, спросил:
— Что тебя гложет? Я же чувствую, что что-то не так…
— Эмиль, я нашла у тебя в портфеле кольцо, — вдруг ляпнула она, сама от себя не ожидая. — Извини, я не хотела лазить, просто он упал и…
— Не извиняйся, — проговорил он глухо. — Оно там лежит уже вторые сутки, все не решаюсь подарить. Я хотел как-то по-особенному… Лор, я не собираюсь на тебя давить или еще что. Просто очень хочется…
— Чего? — спросила она с круглыми глазами.
— Я очень хочу, чтобы мы с тобой поженились. Чтобы по жизни рука об руку, чтобы навсегда вместе… Ну, ты понимаешь, да?
О, Лора понимала.
И как в далекие девятнадцать, ее сердце замерло в сладкой судороге.
А потом в памяти всплыло личико маленькой Алисы.
— Как ты относишься к детям? — спросила она и чуть сама себе не прикрыла рот ладонью.
Не иначе, как у нее сегодня какое-то словесное недержание.
— Отлично отношусь, — проговорил он с улыбкой, потом прижал ее к себе. — Я буду счастлив иметь детей с тобой. Если ты мне родишь, это будет для меня все… Просто крышеснос!
— Правда? — спросила она с замирающим сердцем.
— Конечно… — кивнул он, ни на секунду не задумавшись. — А почему ты об этом спрашиваешь?
— Просто… — Лора замялась, думая, как лучше сказать. — Я очень хочу детей, но… Раньше, если честно, я думала, что тебе дети нужны только для галочки. Что ты ими не будешь на самом деле дорожить, возиться с ними.
Сказала и впилась в него взглядом в ожидании реакции.
Эмиль немного задумался, а потом ответил:
— Я примерно догадываюсь, почему ты так могла подумать. Я раньше очень хотел успеха, понимаешь? Чтобы деньги рекой, чтобы крепкий, успешный бизнес. Это было для меня самым важным. На остальное я не обращал особенного внимания.
Он сказал это и посмотрел на нее выжидающе, будто тоже очень хотел увидеть ее реакцию. При этом выглядел немного виноватым.
— А теперь? — спросила она.
— А теперь у меня этот бизнес есть. Даже не один. И сейчас я хочу просто жить… С тобой, Лора. Если у нас появятся дети, я сделаю все, чтобы они чувствовали себя любимыми.
Лора уставилась на него чуть повлажневшим взглядом. От переизбытка чувств у нее распирало грудь.
А Эмиль продолжил добивать ее своими признаниями:
— Я тебе честно признаюсь, раньше, может, и не занимался бы детьми. Стояли другие цели, их было много. Сейчас я более зрелый. У меня есть друзья, которые уже успели нарожать по два ребенка, рассказывают мне, как это здорово — проводить время с собственным чадом, наблюдать, как малыш растет. Я чувствую, что много смогу дать своему наследнику или наследнице… Вообще без разницы, какой пол.
— А если ребенок более взрослый? — снова вырвалось у нее практически против воли.
— Что ты имеешь в виду? — насторожился он.
— Ну… — Лора закусила губу, думая, как лучше ответить. — Я просто сегодня смотрела один фильм, который меня очень тронул. Представь ситуацию, когда мужчина узнает о том, что женщина родила, уже намного позже, когда ребенок подрос… Бывают же такие случаи. Просто любопытно, что бы ты сделал в такой ситуации?
— Я так понимаю, мы разговариваем гипотетически? — спросил он с прищуром.
— Ага, очень гипотетически, — тут же закивала Лора.
— В таком случае, я бы постарался дать ему все, что он недополучил. Любовь, заботу, финансовую поддержку, будущее… Я бы отдал все, что у меня есть. Ребенок — это же здорово. Это маленький ты. У меня нет детей, как ты знаешь, но я, бывает, представляю, сколько всего бы сделал для своего малыша. У меня вот не было отца, я тебе рассказывал. Он срулил от матери, когда я еще в люльке лежал. Я бы никогда так не сделал, для своего малыша я бы расстарался по полной. Не понимаю женщин, которые скрывают беременность от мужчин. Дитя — это божий дар, который заслуживает любви обоих родителей.
После его слов Лора враз почувствовала себя самой большой гадиной на земле.
