Неожиданно он вспомнил, как Лора совсем недавно с грустью и робкой надеждой в глазах расспрашивала его, как бы он отреагировал, узнав, что у него есть ребенок. Чисто гипотетически.
Гипотетически, ага…
Нет бы ему сразу догадаться, в чем дело. С чего бы еще девушке прямо посредине концерта начинать рассуждать о подобных вещах? Он мог хотя бы проверить, ему бы это стоило ноль усилий.
— Я дебил… — тихо простонал он, пялясь в никуда.
Это утверждение все прочнее и прочнее укреплялось в его мозгу.
Все эти пять лет он мог жить с любимой женщиной, с дочкой. Но из-за того, что не посчитал нужным удержаться от походов налево, он себя этого лишил.
Думал, что Лора никогда не узнает, а даже если узнает, будет помалкивать. Думал, что ему можно.
А вот, оказывается, не можно!
Вот к чему приводят походы налево — к развалу семьи, которую он мог бы любить, о которой должен был заботиться все эти годы.
В очередной раз Эмиль убедился, что оно того и близко не стоило.
Теперь он как никогда жалел о том, что не воспринял всерьез слова Лоры, в тот момент еще желторотой студентки, о том, что измена — это конец отношений.
Только что толку с этих сожалений? Время вспять не повернешь.
Его дочь понятия не имела, кто он. А могла бы с рождения быть нежно им любима… И Лора бы никогда ему не изменила, не покажи он пример.
* * *
Лора все никак не могла успокоиться. Ее до сих пор трусило от неожиданной встречи с бывшим мужем, которой, как она надеялась, больше никогда не случится.
Она кормила дочку ужином, а сама то и дело поглядывала в окно — на одинокую фигуру бывшего мужа, сидевшего на лавочке.
Летом темнеет поздно — после восьми.
Но вот уже наступила темень, во дворе включились фонари. А Эмиль все продолжал сидеть на месте, освещаемый желтым светом. Причем совсем не двигался, держал руки на бедрах и смотрел впереди себя.
Неужели на него так подействовала встреча с дочерью?
«Может, он и не догадался, что Алиса — его дочка», — прокралась в ее голову робкая мысль.
Но тогда он наверняка бы спросил — чья она.
Эмиль не спросил.
И продолжал одиноко сидеть на лавке. Его будто стукнули по голове чем-то тяжелым.
Лора чувствовала себя ровно так же, ведь никак не ожидала встречи с Эмилем.
Она не понимала, как он так быстро ее нашел. А главное — зачем? Она ведь сделала все для того, чтобы он в ее сторону даже не хотел смотреть, не то что ехать за ней.
Переборщила? Слишком взбесила?
Ей стоило с ним ругаться после спектакля с другим мужчиной, теперь она это четко понимала. Надо было сделать, как планировала. Начать рыдать, рассказать, что ее просто сильно потянуло к другому, продолжить строить из себя глупую овечку. Тогда Эмиль точно вычеркнул бы ее из жизни. Но она не смогла. Ее как будто черти в спину пихали — высказала бывшему мужу все наболевшие обиды, даже выболтала, что узнала про его поездку в отель и новую измену. Все выложила, и результат не заставил себя ждать.
Эмиль наверняка приехал объясняться… Или просто на нее наорать, потому что ей не хватило терпения оставить последнее слово за ним. Не доиграла последний акт спектакля так, как надо.
И теперь Эмиль здесь. Он застал ее в самый неудачный момент, когда она и близко не была готова к встрече. Она гуляла с дочкой, наверстывала упущенные дни. Чуть в обморок не хлопнулась, когда увидела бывшего мужа почти на расстоянии вытянутой руки. А потом не нашла ничего лучше, как убежать.
Лора просто растерялась, не знала, что делать.
Она так долго боялась того, что Эмиль прознает про дочку, что теперь, когда все случилось, даже испытала что-то сродни облегчению.
Надо сказать, она ожидала от него другой реакции. Взрыва эмоций, какой-то бешеной злости или чего-то подобного. Угроз, обвинений в том, что скрыла ребенка. Но ничего этого не было.
Эмиль не атаковал ее звонками, не стучал в дверь.
Шульц сидел там совсем один, как брошенный пес…
Ей даже стало его чуточку жаль.
— Он что, всю ночь собрался там сидеть? — проворчала Лора себе под нос.
Скрипнула входная дверь, в прихожей послышался голос мамы:
— Лорочка, Алисочка, я пришла, конфет принесла.
Дочка тут же шмыгнула в прихожую обняться с бабушкой и получить свою порцию сладостей.
А Лора еще немного постояла у окна, наблюдая за Эмилем, который продолжал сидеть на том же месте, и тоже пошла в прихожую.
— Мам, — протянула она жалобно. — Ты не могла бы взять Алису и ненадолго сходить в гости к тете Вере на второй этаж?
— Это зачем? — удивилась родительница.
— Пожалуйста, — простонала она.
— Ты какая-то бледная и что-то недоговариваешь… — произнесла она, смерив Лору строгим взглядом учительницы.
— Мам, я потом все объясню, сделай, пожалуйста, — взмолилась она.
— Ладно, — кивнула мать. — Алисенок, пойдем в гости к бабушкиной подружке?
Ту два раза просить было не нужно, ведь ей прекрасно известно, что у бабы Веры можно будет слопать сколько угодно домашних печений, поиграть с котом Барсиком, попрыгать на диване и получить еще тридцать три удовольствия.
Через пару минут Лора осталась в квартире одна.
Тогда она достала телефон и написала Эмилю:
«Поднимись, поговорим. Полагаю, ты знаешь номер квартиры».
Глава 53. Тот самый разговор
Эмиль словно очнулся от анабиоза, получив сообщение от Лоры.
Перечитал его второй раз, третий.
Она его приглашает?
Что ж, он пойдет. Ему много чего есть ей сказать.
Внезапно в тело вернулись силы, а заодно понимание того, что ситуация, в которой он оказался и близко не нормальна.
Он поднялся с лавки. Казалось, вечность преодолевал те несчастные несколько десятков метров, что отделяли его от нужного подъезда.
Позвонил в домофон, и ему открыли.
Поднялся на нужный этаж, застыл возле черной двери с серебристой ручкой. Не думал, что скажет. Мозги его к тому времени уже превратились в кашу.
Позвонил, спустя время.
Ему открыли.
Он уставился на Лору…
Подметил ее бледное лицо, и то, как она теребила рукав серой кофты.
— Пройдешь? — спросила она, прищурившись.
Эмиль прошел.
Она поманила его на кухню, поставила перед ним стакан воды, указала на стул, сама села рядом.
