Она не позволит себя запугать.
В конце концов, Шульц не всесилен.
Кто он Алисе по документам? Никто…
А она — ее мать, та, кто растил девочку с рождения. Именно она ее кормила, одевала, обувала, сидела с малышкой, когда та болела, бесконечно любила. Если дело дойдет до суда, ей будет что противопоставить Эмилю. Не все судьи продажны, в конце концов. Ведь правда?
Этим утром, собирая дочку в садик, Лора до такой степени нервничала, что пришлось целых три раза переплетать Алисе косички. Никак не получались ровные, хотя она — настоящий ас, когда дело доходило до причесывания непослушных волос малышки.
Выходя из подъезда, Лора нервно оглянулась, отчего-то показалось, что за ней следят, хотя явных признаков она не заметила.
«Хватит трястись как осиновый лист», — попыталась она себя успокоить.
Пока отводила дочку в садик, мысленно составляла план действий, чтобы быть готовой, когда Эмиль придет к ней снова. Он дал ей сутки на раздумья, но что-то ей подсказывало, что явится раньше.
Однако теперь бывший муж уже не застанет ее врасплох, она будет ждать его во всеоружии.
Первым пунктом нового плана Лоры значилось ввести в курс дела маму.
Придется признаться ей во всем.
И вот тебе пожалуйста — новый армагеддец, который свалится на ее бедовую голову.
Мама будет очень зла… Но ведь поддержит? Она же ее мама, по умолчанию воин, который всегда будет сражаться на ее стороне. К тому же сильный!
С этими мыслями Лора пошла домой.
Когда заходила в подъезд, вдруг встретила соседку по лестничной клетке, ту самую женщину, которая, казалось, все время ходила в неизменной белой шляпке.
— С Рождеством вас, — проговорила она, заходя с Лорой в лифт.
«Какое, к чертям, Рождество? Июль на дворе…» — мысленно простонала Лора.
Ей сейчас для полного счастья не хватало только общения с этой мадам не от мира сего.
— С Рождеством, — тихо проговорила Лора, всем своим видом показав, что не желает вступать в беседу.
Но соседка проигнорировала ее неприветливый вид, продолжила:
— А вы знали, что раньше елки украшали настоящими свечами?
Лора от такого вопроса на секунду подвисла, представила, как легко могут загореться от свечки сухие елочные иголки. Ее аж передернуло, и она ответила чуть резковато:
— Слава богу, теперь есть вполне себе безопасные электрические гирлянды.
Она с облегчением выдохнула, когда лифт остановился на нужном этаже. Шмыгнула к своей квартире.
Руки немного затряслись, когда доставала ключи.
«Все будет хорошо», — повторила Лора про себя.
Но это не помогло. Она никак не могла отделаться от чувства, что ее ждет что-то плохое. Что-то черное…
Неотвратимое.
Глава 56. Неотвратимое
Эмиль занял выжидательную позицию у дома Лоры еще на рассвете.
Припарковал машину таким образом, чтобы не бросалась в глаза. В то же время у него был отличный угол обзора.
Он замер, приготовился ждать.
Справедливо рассудил — раз сегодня пятница, значит Лора, скорей всего, поведет дочку в садик. То, что она в принципе ходила в садик и в какой именно, он уже успел разнюхать.
Он не хотел устраивать разборок при ребенке. А то, что разборки будут, — тут к гадалке не ходи, особенно после того, что он наговорил Лоре вчера.
Догадался же ляпнуть самой упрямой женщине в мире: «У тебя сутки на сборы…»
Лучше способа и не придумать, чтобы Лора уперлась и не дала Эмилю никакого шанса даже приблизиться к дочке по-хорошему. После такого она вообще не факт что откроет ему дверь, не то что пойдет на нормальный диалог.
Но Эмиль сдаваться не собирался. Он заставит Лору его выслушать.
Алиса — его дочь тоже, у него есть права.
Самое меньшее, на что он был согласен — это переезд Лоры не в его квартиру, а куда-то рядом. Лучше всего приобрести ей жилплощадь в соседнем доме. Или даже на одной лестничной клетке. Да, это идеальный вариант.
Будет так и никак иначе.
В конце концов, должна же Лора понимать, что Эмиль — отец. Алиса такой же его ребенок, как и ее. Он и без того был слишком долго лишен возможности общаться с дочкой.
Лучше бы Лора не творила всю ту дичь с местью и доставщиком, а сразу призналась Эмилю, что учудила его мать пять лет назад.
Он был дико зол на свою родительницу, но с ней он разберется позже.
И тем не менее он ведь понятия не имел, что творилось в голове у бывшей жены все эти годы. Она не может винить его в том, что он якобы собирался забирать у нее ребенка, потому что он никогда не хотел этого делать.
Об этом он ей и объявит, как только Лора вернется домой из садика.
И все же он до сих пор не понимал, как она могла скрыть от него ребенка. Неужели она действительно так плохо думала об Эмиле, что предпочла вообще удалить его из жизни собственной дочки? Она так паршиво его знала, что считала способным всерьез ей навредить? Не такой уж он и изверг, в самом деле, чтобы его лишали ребенка.
С тех пор как он узнал о дочке, прошло уже около полусуток, а он все продолжал кипеть от гнева. И казалось, еще долгие годы будет кипеть.
Эмиль все крутил в голове заготовленную для Лоры речь, когда увидел, как она вышла из подъезда с малышкой за руку. Невольно залюбовался молодой мамой и маленькой девочкой — так они мило смотрелись, пока шли по тротуару. Косички Алисы забавно подпрыгивали при каждом шаге.
И такая это умилительная была картина — наблюдать как скачет по тротуару твой ребенок, что неожиданно съедавший его гнев поутих. Эмиль даже не понял, как это произошло. Но один вид этих двоих будто отрезвил.
Он бы вечность на них смотрел, но вскоре они скрылись за поворотом.
Садик находился в двух кварталах отсюда, так что ждать возвращения Лоры осталось всего чуть.
Эмиль оказался прав. Уже через пятнадцать минут Лора спешила обратно к подъезду.
Он уже собрался к ней выйти. На языке продолжало вертеться все то, что он крутил в голове последние часы.
Но в самый последний момент он все-таки остановил себя. Передумал. До него дошло — если он сейчас вывалит на Лору все наболевшее, заодно озвучит план с ее переездом, то чего добьется? Очередного скандала.
Скандала ему не хотелось. Разве это чем-то поможет делу?
«Нет, надо как-то по-другому…» — подумал он.
А как по-другому — не знал. Уставший мозг отказывался выдавать варианты.
Поэтому, вместо того чтобы пойти за Лорой в подъезд, Эмиль завел машину и порулил в центр. Остановился возле ресторана, зашел.
