Он снял с пояса гранату и бросил вперед. Однако ничего так и не произошло.
— Нужно что-нибудь потяжелее, — пробормотал автоматон, доставая с грузового шагохода какую-то железку, напоминающую большой бильярдный шар.
Шар покатился вперед. И вдруг замер, словно увяз в каком-то густом киселе.
— Все назад! — гаркнул Рейнар. — Это магнитный капкан!
Платформа прямо перед нами с противным металлическим лязгом рванула вверх — навстречу другой такой же массивной плите, которая рухнула с потолка. Грохот от их столкновения на секунду оглушил нас, а затем все снова вернулась на свои места. На земле валялся плоский блин с неровными краями — все что осталось от “бильярдного шара”. Опасно! Даже мой голиаф скорее всего не выдержит такого мощного удара.
— Пошли в обход, — предложил я.
— Да не кипишуй, начальник, прорвемся, — махнул рукой Палмер.
Автоматоны взяли с тележки несколько контейнеров с каким-то мелким мусором и бесстрашно пошли вперед, разбрасывая его перед собой, будто семена в поле. Я с удивлением понял, что это винтики, болтики, металлическая стружка и прочий лом. В тех местах, где под поверхностью платформы был спрятан мощный магнит, предназначенный для удержания жертвы, этот мусор тут же реагировал и кучковался вокруг ловушек, образуя круглые островки-ежики. С такой “подсветкой” пройти по платформе, не зацепив ни одной магнитной мины, не составило большого труда.
Ловушки вообще встречались с незавидной регулярностью — электрические, гравитационные, лазерные, механические и так далее. Мы будто оказались в культовом ужастике про выживание внутри тюрьмы с подвижными кубическими камерами*. К счастью, автоматоны не первый год изучают это место, и давно приспособились ко всем “неровностям ландшафта”.
(прим.: речь идет о триллере “Куб” 1997 года.)
По дороге я стал расспрашивать Рейнара о бегемотах. По его словам, раньше их было много, но сейчас осталось всего трое: Горгона — огромная змееподобная махина с человеческим туловищем, Гекатонхейр — многорукий гигант и Харибда — механический дракон. Все трое копошились где-то на нижних уровнях, постоянно сражаясь за ресурсы и сферы влияния — центры переработки сырья, реакторы и производственные модули. Большая часть Механикуса была поделена на сектора, а его ресурсы почти целиком уходили на бесконечную войну бегемотов друг с другом и Небесным Стражем.
К счастью, им просто не хватало “душевных сил” контролировать такое количество объектов. По словам Селесты, в том и заключалась главная подлость местной Системы — чем могущественнее становился бегемот, тем сильнее ему приходилось дробить собственную душу, для того, чтобы удержать территорию. По идее, они давно должны были деградировать и утратить разум, но по какой-то причине этого не произошло.
Вскоре мы добрались до своей цели — завода по производству новых монстров. Только захватив его, можно было перебраться на следующий уровень. На наших глазах огромный круглый люк, ведущий внутрь, откатился в сторону, пропуская очередную свору роботов во главе с голиафом. К счастью, нас они не заметили. Судя по внешнему виду врагов, этот модуль принадлежал Горгоне.
— Люк открывается каждые три часа, — прокомментировал Рейнар. — И примерно столько же времени осталось до следующего звездного парада.
— Думаешь, Зиг уже внутри?
— Судя по тому, что оттуда толпами прут монстры, внутри может быть только его труп, — пожал плечами автоматон. — Я вообще не понимаю, на что он рассчитывал. Бегемоты разумны, а вот их миньоны — в лучшем случае речь идет об инстинктах. Пытаться с ними договориться бессмысленно.
Посовещавшись, мы решили устроить собственную ловушку — повредить основание тропы, по которой должен будет двигаться новый рейд, и установить под ней взрывчатку. Все равно тут достаточно других тропинок.
Выполнив задуманное, мы выстроились напротив входа в производственный модуль, в ожидании новой волны монстров. Последние минуты казались часами, но все понимали, что ослаблять бдительность нельзя. Наконец, тяжелый люк с грохотом сдвинулся с места, открывая проход. Орды машин тут же хлынули наружу. Обнаружив нас, они начали палить из всех орудий. Нам ничего не оставалось, как выставить свои щиты и ждать их приближения.
— Держим строй! — Приказал Рейнар. — Нужно выманить их всех!
И действительно, вслед за основным рейдом из прохода выдвинулось еще больше машин, включая и дополнительного голиафа. По всей видимости они все это время находились в резерве и сейчас отрабатывали программу защиты своего логова. Первый вражеский гигант стал набирать скорость, очевидно собираясь врезаться в наш строй с разгона и, по возможности, столкнуть меня вниз.
— Освободите дорогу! — крикнул я союзникам, отступая назад, чтобы встретить его ответным ударом.
— Я тебе помогу! — отозвалась Селеста.
Будто спринтеры перед стартом, мы уперлись ногами в дорожное полотно. Селеста активировала прыжковый механизм “блохи”, помогая мне поскорее разогнаться. Я выставил вперед щит, позаимствованный от последнего убитого голиафа: столкновение гигантов, каждый из которых весит несколько тысяч тонн, — это не шутки. Ну че, погнали? За ВДВ!
Подземелье сотряс удар. Платформа под моими ногами вздрогнула. На мгновение я забеспокоился, что ослабленные опоры не смогут выдержать такой нагрузки и мы оба рухнем вниз, но обошлось. Борьба продолжалась недолго. Вражеский голиаф настойчиво толкал меня вперед, очевидно, намереваясь вытеснить за пределы платформы. Но тут его ждал сюрприз.
— Сейчас! — выкрикнул я, дождавшись момента, когда второй голиаф ступил на шаткую платформу, и отталкивая своего соперника.
Раздался взрыв. Дорога под ничего не подозревающими врагами покачнулась и рухнула вниз. Мы, не теряя времени, двинулись в обход, по пути уничтожая оставшихся в живых монстров. Оба вражеских гиганта успешно пережили падение, однако это уже не имеет значения — пока они поднимутся наверх, люк снова закроется и мы уже будем вне досягаемости, внутри производственного модуля. А мелкие монстры, оставшиеся наверху, просто не в состоянии дать нам отпор. Опытные бойцы Эльдорадо расправились с ними без каких-либо осложнений.
Внутри цеха нас встретил извилистый лабиринт конвейерных лент, манипуляторов, сборочных линий и чанов с расплавленным металлом, работающих в унисон, чтобы создать бесконечный поток чудовищных машин. Все это издавало постоянный скрежет, лязг и жужжание. Мы подошли к центру управления, металлическому кубу с круглыми иллюминаторами на каждой грани. Внутри него плескалась светящаяся жижа, которая, по всей видимости, и создавала ядра всех монстров, которые здесь производились. Селеста выбралась из своей “блохи”, положила руку на постамент, сосредоточилась. Огоньки на поверхности куба сменили цвет: с ядовито-фиолетового на белый.
— Все хуже, чем мы предполагали, — покачала головой она. — Им каким-то образом удалось…
Нас отвлек новый звук — заскрипел внешний люк. Огромное колесо пришло в движение, перекрывая выход. Одновременно с этим в центре зала начало открываться другое отверстие — спуск на нижние уровни. Вовремя!
