Неугадал. Вернее, несовсем угадал. Впятом доме меня ждал сюрприз.
—Ярослав! Яхочу жить!
Голос, раздавшийся изокна следующего дома, принадлежал Насте. Апотом дверь открылась, ипоявилась она сама.
—Вместе стобой, мамой ипапой!— продолжила сестренка, приближаясь комне.— Тыжеможешь это устроить! Зачем сопротивляешься?
Когда между нами осталось пять метров, ясделал первый шаг назад… Потом еще один.
—Стой! Давай поговорим! Это жея!
Ага… Уже третья ты, которую явстречаю после твоей смерти. Перебор. Япродолжил отходить иочень надеялся, что когда она достигнет моего арсенала камней, воспользуется ими инападет.
Хрен там. Настя перешагнула мои снаряды ипродолжила идти замной.
—Язнаю тебя,— она понизила голос.— Тыбоишься, что все это будет непо-настоящему. Ичто тебя это современем начнет давить. Ноэто решается! Тыможешь настроить мир изаблокировать воспоминания! Тыпросто будешь жить внем вместе снами, а, допустим, раз лет вдвадцать будешь обо всем вспоминать ивносить коррективы. Это будет полноценная жизнь! Вместе! Сомной, мамой, папой, друзьями!
Вот жеж, бл.дь!
—Эй, система! Нучто это задетский сад!— закричал я, атак как незнал, куда смотреть, поднял глаза кнебу.— Тыповторяешься! Яуже понял твой посыл инепринял тот выбор! Яиду кпику!
—Ярослав, там можно сделать так, чтобы вообще никто неумирал инестрадал!— вместо системы снова тихо заговорила Настя.— Убрать болезни, нищету, страдания! Тысможешь сделать все, что хочешь!
—Система, мля!— игнорируя слова сестры иобходя еепоширокой дуге, япродолжил орать внебо.— Нет! Япойду дальше! Что тыдумаешь, уменя рука неподнимется ееубить? Даподнимется! Только янехочу!
«Дамне посрать!»— наверное подумала система.
Тем временем яобошел сестру истал пятиться кдому, изкоторого она вышла.
—Ярослав, апомнишь…
—Настя, отвали! Тыжезнаешь, янеотступлюсь.
—Тыупрямый эгоист!— закричала она, анаееглазах выступили слезы.
—Кто быговорил! Ради какого-то воскрешения навсе пойдешь!
Черный юмор помогает всегда. Улыбнулась даже Настя. Правда ненадолго, она вдруг заметила, что яуже близко кдому, иеелицо снова стало серьезным.
—Туда нельзя, брат!
Да, конечно. Ярезко развернулся ирванул кдвери. Рывком открыл ивлетел внутрь.
—Открой!
Створку дернуло, ноякрепко держал ееиоглядывался.
Очень интересно. Снаружи дом был мне незнаком, авот внутри точно соответствовал нашему старому дачному.
—Открой! Давай поговорим!
Так. То, что дом наш, уже намекает нато, что сюда зайти стоило. Вот только что дальше делать? Пологике надо бежать веекомнату. Быстро оглядевшись, яувидел деревянную швабру и, струдом дотянувшись, схватил ееизаблокировал дверь. Надолго нехватит, нохоть что-то.
Рванул клестнице и, перепрыгивая через три ступеньки, взлетел навторой этаж. Там увидел нужную дверь и, нажимая ручку, одновременно ударил ееплечом. Хрен там. Она даже нешелохнулась. Попробовал еще раз— результат тот же. Тем временем снизу послышались шаги.
Твою мать! Ябросился кдвери всвою комнату, иона оказалась открытой. Забежал, заперся изнутри иосмотрелся. Моя детская одежда, куча книг, тетрадей инесколько игрушек.
Дверь сотрясло оттяжелого удара, и, замок, невыдержав, вылетел.
Яперепрыгнул через кровать.
—Ярослав, стой! Что это?..
Настя указала набольшого белого плюшевого бегемота, которого ядержал вруках.
Когда ейбыло пять, она случайно разбила мою любимую машину напульте управления. Яплакал несколько часов, аона, видя мои переживания, подарила мне своего любимого бегемота. Сразу яэтого неоценил, носпустя годы осознал, чего это стоило маленькой девочке.
—Настюш, возьми его,— яшагнул навстречу сестренке ипротянул ейигрушку.
—Онтвой,— она замотала головой исделала шаг назад.— Тыговорил, что онстал твоей любимой игрушкой.
—Так иесть, маленькая, это моя любимая игрушка,— ясделал еще шаг вперед.— Когда тыумерла, яговорил сней часами. Отебе. Яхочу, чтобы она вернулась ктебе.
—Нет!— она отступила иуперлась спиной вдверной косяк.— Пока онстобой, тыменя незабудешь!
—Вреальном мире яего уже потерял,— яподошел кней вплотную.— Нояникогда незабуду тебя. Тынавсегда всамом центре моего сердца. Вместе смамой ипапой. Возьми его, пожалуйста, ипрости меня.
Пощекам сестры текли слезы, иона, неотрываясь, смотрела мне вглаза.
—Ялюблю тебя, Ярка,— она медленно подняла руки ивзяла бегемота.
—Аятебя, Настюш.
Дом вздрогнул ирассыпался впыль, аясвысоты нескольких метров упал наземлю.
* * *
—Нучего тытам застрял⁈— Влад, развалившись вкресле, махал мне рукой.— Давай быстрее, мясо остывает.
—Ябытех монстров задве минуты раскатал,— заржал сидящий рядом Колян инаполнил рюмки.
Друзья сидели возле домика занакрытым обычной дачной закусью столом. Овощи, зелень, хлеб, дымящаяся вареная картошка вглубокой миске итолько что снятый смангала шашлык нашампурах. Нонееда иинтерьер вызвали самое большое удивление. Асами ребята. Вернее, уже взрослые сорокапятилетние мужики. Владик набрал килограммов десять, инаего затылке появилась серьезная залысина. Колян женажрал все двадцать, иего виски тронула седина.
—Завстречу!— провозгласил Шизоид.
—Ага, давно невиделись!— яусмехнулся, уселся всвободное кресло иподнял свою рюмку.— Вы-то что хотите мне сказать?
Явыпил и, схватив шампур, вцепился зубами всочное мясо.
—Дачто, пожить спокойно надо!— Молот, авернее теперь уже кувалда, последовал моему примеру итоже взялся замясо.— Это тытам усебя вхранилище сидишь, бухаешь, амытолько иделаем, что монстров херачим круглосуточно…
—Папа!— издома выскочил мальчуган пяти лет ибросился кКоляну.— Там Вика мне телефон недает.
—На,— «папа» протянул пацану свой телефон, легонько подтолкнул его всторону дома, апотом снова повернулся комне.— Опять же, детишек завести дотого, как сдохнуть.
—Амама кто?— несдержал любопытства я.
—Дакакая разница,— отмахнулся друг.— Любая. Главное, что спокойная жизнь…
—Дахорош,— язасмеялся исам наполнил рюмки.— Японимаю Настя, родители. Они умерли, даинебойцы. Новы-то куда? Давай жахнем. Заздравый смысл.
Мычокнулись ивыпили, навремя, пока закусывали, над столом повисла тишина.
—Ужас, слушай…— начал было Влад, нояего перебил.
—Не, вжопу. Давайте высразу покажете артефакт, который ядолжен вам подарить, чтобы выисчезли…
—Может, тыснами ящик водки должен выпить!— заржал Колян.
