– Уверена, что у тебя получится это сделать?
А какой у него был при этом вид… Словно у победителя. Сидел на своем огромном черном кожаном кресле словно на троне. Белоснежная рубашка, костюм за баснословные деньги, дизайнерские туфли...
Красивый. Холеный. И совершенно безжалостный.
– Да что ты за человек такой, Каримов? – не сдержалась. – Я думала, что месть – не про тебя. Что ты выше всего этого!
– А кто сказал, что я мщу тебе, м? – он поднялся с кресла и, обойдя черный овальный стол, буквально задавил своей сбивающей с ног энергетикой.
Он стоял так близко, непростительно. И сердце мое забилось тоже непростительно громко.
Точно какое-то проклятие.
– Если не месть, то что? – гордо задрала подбородок, глядя прямо в его дьявольские глаза. Пусть не думает, что я так легко сдамся. – Мы же были когда-то вместе, а теперь ты определенно хочешь отравить мне жизнь.
Он вдруг рассмеялся, обнажив крепкие белые зубы. И я точно знала, что это подарок природы, а не заслуга дантиста.
– Ты слишком много берешь на себя, тебе не кажется? – спросил он, не стирая с губ отнюдь не добрую улыбку. – По-твоему, все эти три года я только и думал о том, как бы тебе отомстить? Ты вроде бы никогда не была дурой. Хитрой – да, но не дурой определенно.
– И в чем же заключалась моя хитрость?
– А еще неплохой актрисой.
– То же самое я могу сказать о тебе! Ты тоже хорошо делал вид, что у тебя есть ко мне…
Едва не вырвалось "какие-то чувства", но я вовремя себя сдержала. Ни к чему ворошить погребенные воспоминания. У меня есть от него сын, да, и спасибо ему за это. И на этом все.
– Так что у меня к тебе? – он перестал улыбаться и подошел еще на полшага ближе. – Ты не договорила.
– Ничего.
– И это правильный ответ. Ничего.
Все бесполезно. Он реально меня ненавидит…
– Рустам, пожалуйста, я не могу лететь. Правда.
– Сегодня вечером. Мой водитель довезет тебя до аэропорта, – резко отчеканил он и вернулся на свое место. Демонстративно переключился на какие-то бумаги, не удостаивая меня даже взглядом.
Я вышла из его кабинета и, едва сдерживая слезы, побрела в свой.
Каримов снова ворвался в мою жизнь и кажется, прежней она уже точно никогда не станет.
По дороге в аэропорт мое сердце разрывалось от боли. Пришлось закусить внутреннюю сторону щеки до крови, чтобы не разрыдаться прямо в авто. Но предательские слезы подступали к горлу, душили.
Я никогда не оставляла Артемку надолго. Особенно по ночам! А тут мне пришлось сорваться из города, причем непонятно на какой срок. Черт знает, что именно вдруг взбредет в голову Каримова. Он мог продержать меня в Германии несколько дней, а то и неделю. Про более долгий период думать не хотелось.
Я привыкла каждый вечер проводить вместе с сыном, читала ему сказки, купала, укладывала спать. Днем часто работала, но вечернее время полностью принадлежало нам двоим. Конечно, иногда приходилось отлучиться или работать допоздна за моим компьютером, только я все равно старалась найти возможность побыть с ребенком.
Теперь же нам придется оказаться вдали друг от друга.
Как Артем уснет без меня? А что почувствует, если проснется посреди ночи, а меня не будет рядом?
Я видела его сверкающие глазки. Четко. Так, будто он прямо сейчас смотрел и тихо укорял.
“Мама, мамочка, ну куда же ты едешь?” – я даже различала его звонкий голосок у себя в голове и сердце обливалось кровью.
“Все хорошо, сыночек, – отвечала ему в мыслях. – Я еду с твоим папой, и я сделаю все, чтобы он никогда о тебе не узнал и не разлучил нас. Прости меня, пожалуйста”.
Да, лучше разлука на день или даже на неделю, чем потерять сына навсегда. В том, что Каримов отнимет ребенка, я не сомневалась ни секунды.
А если он уже знает? Если проверил меня и все понял? Он же всегда собирал досье. Неужели тут не досмотрел и дал слабину? Не верилось в такую удачу.
Каримов вполне мог все выяснить.
Боже, а если пока я еду в этом проклятом автомобиле, люди Каримова увозят Артемку?
Мой телефон запиликал, и я прочитала сообщение от подруги:
“Ты посмотри какие шкодные. Я их теперь не уложу”.
Следом пришло видео, где я едва успела убрать звук. На экране Артем играл с Богданом, сыном моей подруги, который был всего на пару месяцев старше.
Я невольно улыбнулась. Тревога отпустила. Хотя расслабляться не стоило, все могло в любой момент измениться.
Я отправила ответ, а после удалила переписку, еще раз пересмотрев видео. Лучше не оставлять никаких улик.
Спрятала телефон и ощутила себя преступницей. Но иного пути не видела. Мысль о разлуке с Артемкой вызывала внутри дикую панику.
– Мы на месте, – сообщил водитель.
Автомобиль притормозил возле нужного терминала.
Я вышла, захватив сумку с вещами. У входа меня встретил помощник Каримова, вручил необходимые документы, а дальше я столкнулась с самим Рустамом.
Все внутри сжалось. Казалось, мужчина ощущал ложь. Видел меня насквозь, намеренно делал вид, будто ничего не подозревает, и дарил шанс на признание.
– Ты что, – он прищурился. – Плакала?
– Нет, – ответила ровно. – С чего ты взял?
– Так сильно тоскуешь по своему любовничку? – спросил Каримов с явной издевкой и прошелся по мне выразительным взглядом. – А это еще что за котомка?
Похоже, моя сумка не соответствовала его высоким стандартам, но это никак меня не волновало.
– Там реально твой гардероб на месяц? – усмехнулся Каримов.
– Месяц? – пораженно выдохнула.
– Для начала, – обронил небрежно. – Хотя поглядим. Может, ты наскучишь гораздо раньше.
Тяжелая ладонь властно опустилась на мою поясницу, не позволяя сбежать. Рустам навис надо мной так, будто ограждал от всего остального мира.
На самолете я летала лишь единожды, в детстве к тете в Мурманск. Воспоминания были расплывчатыми и не самыми радужными: я боялась всю дорогу, что гигантская машина рухнет и плакала весь путь.
Сейчас я не боялась, что самолет упадет, волновало меня совсем другое. А если быть точнее – это мужчина, что расположился напротив меня в шикарном кресле из белоснежной кожи. Его темный костюм и загорелая кожа резко контрастировали с сиденьем, в руках он держал квадратный стакан содовой заполненный наколотым льдом. Выглядел он при этом вполне расслабленным, если не умиротворенным.
Я же напротив, тряслась как осиновый лист и никак не могла успокоиться. А шикарный бизнес-класс только добавлял дискомфорта.
