—Кирилл, когда мы кого-то любим, мы стараемся его защитить, понимаешь? Можешь считать, что это слова синонимы — любовь и защита. Первого не бывает без второго. У тебя ведь тоже скоро появится семья. Да у тебя она уже есть. Представь, если кто-то поступит так с Лизой или с Машей.
От упоминания о Лизе передёргивает. Где-то на подкорке снова начинает подгорать ярость, которую я с трудом гашу.
—Мне не жаль, что я так поступил,— стискивая кулаки, поднимаю взгляд на отца.— Богдан получил по роже заслуженно. Но если бы рядом были его дети, я бы его и пальцем не тронул, отец, я тебе клянусь.
—Я очень на это надеюсь,— выдыхает устало.— Потому что порой эмоции в тебе берут верх над здравым смыслом, и это меня огорчает.
—Ну да… А ты бы наверно хотел, чтобы я был как Богдан. Тот всегда на всё смотрит с холодным расчётом,— хмыкаю.
—Ты знаешь, Кирилл, я ведь не стал сразу назначать себе приемника отчасти и потому, что хотел посмотреть, как каждый из вас будет себя вести в условиях конкуренции. Поведение мужчины в рамках борьбы многое говорит о нём и как о человеке в целом, и как о бизнесмене в частности.
—Это ты сейчас к чему клонишь? К тому, что я тебя разочаровал и ты отдашь президентское кресло Богдану?
—Нет, Кирилл. Как ни странно, ты меня не разочаровал. Да, то, что сегодня произошло, очень меня огорчило. И это не допустимо. Тем более между членами семьи. Но во всяком случае, меня радует то, что ты выражаешь свои эмоции открыто и напрямую своему брату. За всё это время ты ни разу не пришёл ко мне и не попытался очернить Богдана в моих глазах. Ты конкурируешь честно, и как отца, да и как владельца фирмы, это не может меня не радовать. А что касается президентского кресла… Я уже сказал о своём решении Богдану буквально пару часов назад. Теперь говорю тебе. Мне жаль, Кирилл. Но я не готов поставить тебя во главу компании.
Глава 48
—Лиза, а ты чего такая дёрганная?
—Я? Ничего, тебе показалось. Ложись спать, Маш.
Выключив ночник, накрываю сестру одеялом, а у самой мысли так в голове и пляшут. И картинка так и стоит перед глазами, как Кирилл бьёт Богдана. Черты лица его жёсткие и металлический голос, которым он со мной разговаривал, при этом не посмотрев на меня ни разу за всё время.
На подкорке скапливается паника. Ну не мог же он поверить этому козлу! Не подумал же он, что у нас и правда что-то было?!
Да и глупо это всё, он же сам знает прекрасно, что был у меня первым.
Хотя… он ведь мог решить, что до секса у нас дело просто не дошло.
Боже, только сейчас до меня доходит, что Богдан вообще с самого начала всё это сделал специально! Он же всё предусмотрел! Пошёл за мной тогда в номер, прекрасно зная, что я собираюсь переодеваться. И наверняка предполагал, что я расскажу об этом Кириллу и как тот на это отреагирует! Он всё это подстроил!
Сволочь… какая же сволочь!
—Лиз, ну ты чего? У тебя болит может что-то? У тебя такое лицо, как будто ты тухлый помидор съела,— Машка ёрзает на кровати и поворачивается ко мне лицом.
—У меня ничего не болит, перестань параноить, Маш. И спи давай. Нам завтра в город ехать, если ты не забыла.
—Не хочу в город,— морщит нос.— Опять в клинику возвращаться. А после операции, если меня вылечат, и я снова смогу ходить, ты меня заберёшь к себе? Насовсем.
Смотрит на меня с такой надеждой, что хочется разреветься. Иногда я чувствую себя ужасной предательницей за то, что держу Машу в этой клинике уже два года. Я как будто отделалась от неё и посадила там в тюрьму. Хотя и понимаю в глубине души, что это не так. Но вот в такие моменты, когда Машкин взгляд буквально кричит о том, как ей там плохо, я чувствую себя особенно паршиво.
—Я тебя обязательно заберу Маша, обещаю. Но и ты должна пообещать мне, что не станешь лениться, а будешь стараться делать всё, что говорит физиотерапевт. Успех операции во многом зависит также и от твоих усилий. Ты же понимаешь, что нужно будет расхаживаться, тренироваться…
—Я буду стараться, Лиз, обещаю! Только…
—Что только?
—А вдруг операция мне не поможет. Вдруг я не смогу больше ходить никогда? Что со мной тогда будет? Ты меня навсегда в клинике оставишь?
—Не говори глупости,— переворачиваю сестру на другой бок, ложусь рядом с ней на кровать поверх одеяла и прижимаюсь к её спине.— Всё у нас будет хорошо. И о таких вещах даже не смей думать, понятно?
—Понятно.
—Ну вот и всё. Тогда закрывай глаза и спи.
Ёрзаю, крепче прижимаясь к Машкиной худой спине. Даже не замечаю, как сама закрываю глаза.
Видимо стресс даёт о себе знать, но в какой-то момент меня как будто в чёрную дыру утягивает. Засыпаю так крепко, что даже снов не вижу. Разве что… в какой-то момент мне кажется, что я чувствую на себе руки Кирилла. Как будто он то ли гладит меня, то ли трогает. Не могу понять. Слишком тяжёлый сон давит бетонной плитой и все ощущения смазываются.
—Лиза, к тебе можно?— с трудом продираю глаза, когда слышу настойчивый стук и следующий за ним голос.
Поднимаюсь на локтях и расфокусированным взглядом шарю по комнате, пока не улавливаю, стоящую в дверном проёме Свету.
—Прости, что вошла без приглашения. Я стучала, но ты не открывала дверь. Меня Макс за тобой послал. Мы уже собираемся уезжать, так что…
Протерев глаза, обвожу взглядом комнату и только сейчас до меня доходит, что я не в Машкиной спальне, а в нашем с Кириллом номере. Ничего не понимаю… как я здесь оказалась? Вообще не помню, чтобы ночью я просыпалась и куда-то шла… Странно как-то…
—А где Кирилл?— прокашляв охрипший спросонья голос, смотрю на сконфуженную Свету, которая явно себя не в своей тареклке чувствует.
—А Кирилл Сергеевич он… уехал рано утром. Он попросил нас с Максом… ну в смысле с Максимом Егоровичем… в общем, чтобы мы вас с Машей отвезли в город. У нас как раз машину из ремонта вернули. Мы же сломались по дороге к Жемчужине. Макс её уже забрал, всё в порядке. Так что ты собирайся, Машу я уже разбудила и мы вещи все собрали…
—Подожди…— перебиваю её быструю спотыкающуюся речь.
Сажусь на кровати и тру пальцами виски, пытаясь вникнуть в суть всего услышанного.
—То есть как это Кирилл уехал? Куда?
Бред какой-то… И почему он мне ничего не сказал?
—Ну… им в пять утра позвонил прораб. Вроде какая-то аварии на стройке случилась, там где жилой комплекс в Кудрово. Я не поняла точно… всё суматошно было. В общем, Кирилл Сергеевич и Сергей Александрович оба срочно уехали решать вопрос. А Анна Михайловна поехала с Богданом Сергеевичем и его детьми.
—А почему Богдан не поехал вместе с отцом решать проблемы фирмы? Он же вроде как на президентское место метит.
Не знаю зачем я об этом спрашиваю. Бред какой-то. Мне вообще без разницы. Просто всё происходящее кажется каким-то… странным.
