— Ты абсолютно прав.
По крайней мере в этих брюках он будет выглядеть как вполне респектабельный джентльмен. Раз уж Тереза хочет его видеть, то он в лепешку расшибется, чтобы не поставить ее в неудобное положение. Когда же она одумается, он вновь уединится в «Клубе искателей приключений», и общество окончательно забудет о его существовании.
— А как быть с конской гривой, что у вас на голове? — спросил камердинер, усаживаясь возле окна, чтобы начать распарывать шов. — Мисс Тесс говорила, что вам не мешает подстричься. — Он щелкнул ножницами. — Могу поработать парикмахером, если желаете.
— Вы уверены, что действительно работали у Уэллсли? — спросил Бартоломью. Он до сих пор не мог решить: забавляет его новый слуга или все же раздражает.
— Совершенно уверен.
— Ну нет, я вас с ножницами к себе не подпущу. Во всяком случае, не сегодня. — Свежая боль в колене и мысли о Терезе пока сдерживали живущих в его душе демонов, но они всегда готовы были вырваться на свободу.
— Как скажете, полковник. Я заплетал хвосты лошадям, так что могу попробовать заплести и ваши волосы.
— Вы уволены, Лакаби.
— Надеюсь, нет!
— Держите свой сарказм при себе, иначе пожалеете.
Камердинер откашлялся.
— Есть, полковник.
Потребовалось двадцать минут, сопровождаемых вспышками боли и ругательствами, чтобы облачить Бартоломью в брюки из оленьей кожи и высокие, начищенные до блеска ботфорты. Толли бросил взгляд на часы, мирно тикающие на каминной полке. Тереза прибудет в Джеймс-Хаус минут через десять.
Лакаби перехватил взгляд своего господина.
— Подождите здесь, а я позову кого-нибудь еще, чтобы снести вас вниз.
В ожидании слуг Бартоломью еще раз оглядел свое отражение в зеркале. Еще пару недель назад его совершенно не волновала собственная внешность. Но вот теперь он сидел в кресле чисто выбритый, одетый в ладно подогнанную по фигуре черную куртку и светло-коричневый жилет. Галстук был завязан хоть и просто, но аккуратно, а слишком длинные волосы тщательно причесаны.
Бартоломью прекрасно понимал, что совершенно не годится на роль ухажера первой красавицы Лондона, но все равно использовал любую возможность побыть рядом с ней. Не слишком ли эгоистично отрицать собственную ущербность до тех пор, пока Тереза не прозреет и не решит положить конец этому… а собственно говоря, чему? Ответ был очевиден, однако прежде чем он успел произнести его хотя бы мысленно, вернулся Лакаби вместе с двумя лакеями и камердинером Стивена.
После вчерашней вылазки Бартоломью они решили укладывать его на спинку кресла и таким образом сносить вниз по ступеням. Бартоломью ужасно не нравилось ощущение беспомощности, но теперь у него появилась веская причина на то, чтобы до конца вылечить раненую ногу. Чем крепче он будет физически, тем лучше для Терезы, если их отношения продлятся еще какое-то время.
Поднатужившись в последний раз, слуги поставили кресло на пол в холле.
— Ну вот, полковник, — произнес Лакаби. — Нет ничего проще.
Бартоломью оглянулся через плечо на камердинера:
— Спасибо. Принесите-ка мне трость.
Отдав честь, Лакаби поспешил вверх по лестнице. Остальные слуги вернулись к своим обязанностям, и Бартоломью остался один. Он глубоко вздохнул, и впервые за многие месяцы по его телу пробежала дрожь волнения. Если Терезе достанет здравого смысла, она пришлет ему свои извинения, а сама отправится с подругами по магазинам. Но Бартоломью всем сердцем надеялся на то, что сегодня ей не захочется мыслить здраво.
— Ваша трость, полковник, — сообщил Лакаби, сбегая по ступеням с легкостью, которой Бартоломью не мог не позавидовать. — Хотя для того чтобы усадить вас в экипаж, требуется нечто большее.
— Экипаж? — переспросил Стивен, выходя из кабинета. — Ты куда-то едешь?
— Да.
— Я не знал, что Майкл уже прислал свое ландо.
— Еще нет, но я жду его с минуты на минуту. — Ну вот. И даже не солгал.
— Так скоро? А доктор Прентисс знает, что ты снова встал с постели?
— Это ведь ты купил мне инвалидное кресло. И сделал это не для того, чтобы я любовался на него, лежа в постели, не так ли?
— Верно, но я надеялся, что ты проявишь немного терпения, прежде чем совершать прогулки.
Кольцо дверного звонка несколько раз ударилось о медное основание. Господи, она приехала!
Появившийся со стороны кухни Грэм поспешил открыть дверь.
— Доброе утро, мисс Тесс, — тепло поприветствовал гостью дворецкий. — Вы найдете леди Гарднер в гостиной на первом этаже.
— Благодарю вас, — раздался голос Терезы, — но я приехала к полковнику Джеймсу.
Пока дворецкий недоуменно смотрел на Терезу, явно озадаченный ее словами, Бартоломью знаком приказал Лакаби везти его к дверям.
Бартоломью забыл обо всем при виде Терезы. На девушке было платье из голубого муслина с узором из мелких белых цветочков. Короткие пышные рукава являли взору изящные руки, а глубокое декольте и талию обрамляли тонкие кружева цвета слоновой кости. Оно так шло девушке, что пробудило в душе Бартоломью желание немедленно… поцеловать ее.
Лицо Терезы осветила теплая улыбка.
— Вы готовы?
Бартоломью тряхнул головой, когда кресло покатилось к двери.
— Вполне.
Тереза долго смотрела на него, и Бартоломью задумался над тем, что же такого она нашла в нем, чтобы не только пожелать провести с ним время, но и захотеть узнать его получше. Тереза подняла руку и заправила за ухо волосы. Если бы Бартоломью стоял на собственных ногах, то непременно дотронулся бы до них.
— Что все это значит? — нахмурившись, спросил появившийся Стивен.
— Мы с полковником Джеймсом собираемся прогуляться, — ответила Тереза. — Я доставила ландо, как вы и просили, поскольку у него очень низкая ступенька.
Со своей алой отделкой экипаж, без сомнения, будет самым заметным средством передвижения. Но похоже, Терезу нисколько не беспокоил тот факт, что их увидят вместе. Поскольку Стивен был озадачен не меньше дворецкого, Бартоломью хотел покинуть дом как можно скорее. Он осторожно встал с кресла, не обращая внимания на резкую боль в колене.
— Лакаби, помогите мне.
Камердинер подошел ближе, и Бартоломью обнял его за плечи, в то время как тот обхватил его за талию. Слегка приподняв Толли над полом, крепкий слуга стащил его по оставшимся трем ступеням к поджидавшему на улице ландо.
Тереза спустилась по ступеням, чтобы открыть дверцу. Передав ей трость, Бартоломью подтянулся на руках и упал на сиденье. На лице служанки, сидевшей напротив, отразился ужас.
— Толли, когда вы вернетесь? — спросил брата спускавшийся следом Стивен.
