Держал Тиль за горло и готов был задушить, сдавить хлипкую шею, отказываясь верить в глупости. Я хотел ее убить. Я это делал и сделал бы - не прохрипи Тиль еще несколько слов сквозь удушье:
- Сбежала…любовник…водопад.
Всё настроение испортила Тиль своей ревностью. Хорошо хоть замолчала, иначе бы не сдержался.
Тогда же я передумал убивать и отпустил хлипкую шею, давая Тиль возможность покашлять. Как в гуще огня, плохо соображая набросил шканы, да рубаху и метнулся в коридор. При выходе с третьего этажа резко раскрыл двери, шарахнув по спинам стражников, которые преграждали вход на мой этаж. Пришел в комнату этой дряни и посмотрел на кровать, где гора подушек, закрытая простыней, создавала видимость, что там спит девушка.
Но там этой дряни не оказалось. Я сорвал простынь и увидел пустоту вместо Розы и накрыло яростью. Такой мощной, что руки затряслись. Ощущение будто меня пинали много времени, а теперь оставили в покое, ведь уверились, что я умер и не окажу сопротивления. Но я готов к мести. К долгой, жестокой мести. С размаху воткнул меч в перину. В середину кровати на то место, где лежало тело моей Розы, «изображенное горой подушек». И раз десять то поднимал, то опускал меч на то место. Снова и снова.
Сбежала дрянь. А я ей велел сидеть здесь...
31. Случайность
POV Лиля
Прежде чем обернулась и узнала кто за спиной, мою руку жестко сдавили грубые пальцы и отбросили в сторону, как тряпку. От падения спиной я ударилась о землю и дыхание на секунду выбило из легких. Едва пошевелилась и потрясла головой, приходя в себя, как в лопатках заискрила боль, возможно будущий синяк от удара о маленький сучок.
Попыталась поднять туловище и в тот же момент замерла, лежа на локтях и глядя наверх. На меч, сверкнувший в темноте и направленный острием на лежавшего Рафаэля. Артур в белой расстегнутой рубахе, которая развивалась на ветру и в таких же по цвету штанах. Весь в белом особенно выделялся в темноте. Я в тот момент настолько одурела от страха, что невольно пришла ассоциация с ангелом возмездия, который пришел за грешниками. Этот момент казался каким-то нереальным, сказочным. Такого просто не могло быть.
Увидев опускающийся меч, мое сердце наоборот подскочило и громко заухало в груди, причиняя физическую боль, а я завизжала так громко, что на родной погибшей земле останки трупов должны были слышать мой крик.
Рафаэль сжался, закрывая глаза ладонями, предчувствуя удар, а я продолжала визжать, прикрывая рот руками, но никто не слышал, потому что поляна пуста. Здесь только мы втроем. Где-то отдаленно слышны голоса испуганной деревенской молодежи, но на поляне возле водопада тихо и мертво.
Я не верила. Я отказывалась верить в происходящее. Только не еще одна смерть. Только не еще одна смерть и груз вины на плечах.
Несмотря на мои истошные вопли Артур с размаху опустил меч и вонзил его в Рафаэля. Тогда я же я перестала орать, как сумасшедшая, понимая, что уже бесполезно отвлекать внимание, он меня не услышал.
Артур продолжал стоять боком, держа меч, воткнутым в паренька, но вдруг я услышала легкий стон боли и это отрезвило, дало надежду, потому что покойники не стонут. Я наклонилась в бок, заглядывая за мощный корпус Артура и увидела, что меч пронзил правое бедро Рафаэля. Он действительно получил рану и его лицо перекошено болью, но это не смертельная рана.
Артур равнодушно взирал на свой меч и не замечал страданий Рафаэля, словно воткнул меч в картон, в землю, в бездушную вещь. Его лицо было бесстрастно, равнодушно, как и обычно.
- Мужик, ты чего? – Рафаэль не заплакал и не замолил о пощаде, хоть и должно быть испугался, пытался коснуться меча в ноге, но в последний момент одергивал ладони, опасался прикоснуться к крови и ране.
- Какой я тебе мужик, сопляк? – с этими словами вынул меч, орошенный чужой кровью, и вновь занес над головой Рафаэля, думаю приготовившись закончить дело.
Я с рывка успела в последнюю секунду броситься к ним. Шлепнулась на колени, загородив лежавшего Рафаэля. Я уже приготовилась получить удар в спину, сдохнуть от меча Артура, поэтому зажмурилась и последнее, что сказала:
- Не смей убивать его! Иначе…
Я не договорила, оставила паузу, но оба поняли, что собиралась сказать. Прозвучало, наверное, как дешевая угроза, что такая «смелая» покончу с собой ради другого, но мне было все равно. Еще одной смерти я просто не выдержу.
Нет сил видеть трупы. Тем более не хочу быть виноватой в чьей-то смерти.
За спиной – молчание, а передо мной удивленный Рафаэль, который очень пристально смотрел на меня, даже позабыв о боли и ране в ноге. Не верил, что заступилась за него. И пока мы удивленно переглядывались ничего не происходило, лишь ветер свистел в ушах и водопад грохотал. А я гадала, сколько мне осталось жить? Секунду…две…три?
Но вместо удара в спину Артур жестко взял за локоть и поднял меня с колен, приближая к себе. И с виду казалось, что мужчина спокоен, контролирует ситуацию, но пальцы такие крепкие, жесткие. Ощущение, что еще чуть сильнее нажмет и сломает собственные пальцы о мой локоть. А в глазах его столько эмоций!
- Ты лишилась рассудка? – не веря себе и своим глазам, проговорил вкрадчиво, оглядел мою мокрую после купания рубаху, обрисовывающую контуры груди, и меч поднес к артерии на моей шее. Очень близко. Я зажмурилась и почувствовала резь, пощипывание. Так и есть. Он прорезал немного кожу шеи. – Хочешь вместе с ним сдохнуть?
Нет. Я не хотела умирать.
- Прекрати! Мне больно! – выкрикнула в пустоту. В его стеклянные глаза, которые слепы и изуродованы. Он продолжал нарочно делать больно локтю, который от зажима уже онемел. А я старалась докричаться до мужчины. Растормошить. А заодно сама пыталась понять, что произошло. И что его так разозлило? Не мог же он подумать, что я тут с Рафаэлем…? Это глупо.
- Что ты выдумал? О чем подумал? – но Артур будто глухой. Не отвечал на вопросы, а в глазах только слепая убивающая его и меня ярость, которую он изливал на меня. – Артур, я просто гуляла и парень не виноват.
Его меч со звоном упал на поляну, а двумя руками он поудобнее схватил меня теперь за оба локтя и придвинул меня еще ближе к себе, так что мы соприкасались ногами. Мне хотелось его встряхнуть, ударить по лицу, но сдерживала эти глупые позывы, понимая, что только разозлю. Вместо этого, чтобы привести Артура в чувство, цеплялась в его руки ногтями, оставляя кровавые борозды на его коже. Но это не действовало. Ни мои крики, ни попытки через боль отрезвить его. Артур игнорировал любые оправдания, не смотрел мне в глаза, а только на мои влажные волосы, с которых свисали капли воды и сырую одежду, как лишнее свидетельство моей вины. Артур будто подпитывал свою внутреннюю ярость.
- Дьявол, Артур… ты не о том подумал! – я даже не знала, как ему получше объяснить. Да и что я должна была объяснить? Я нарушила приказ и этому нет оправдания, но и по-другому я не могла - устала сидеть взаперти, на привязи.
