- Это я виновата. Тебе не за что извиняться, - отмахнулась от извинений, а он не слышал, продолжал свое гнуть и в голосе проявились какие-то мягкие нотки, воодушевленные:
- Меня никогда в жизни не защищали женщины. Я искренне поражен!
После объяснений он ко мне вновь прикоснулся, будто имел право это делать. По-хозяйски дотронулся до волос и пальцем намеренно задел мочку уха. Почти сразу я отогнула шею в бок, чтобы не дотянулся и решила вновь изобразить глупышку, потому что обстановка немного… не такая. И слишком быстрая.
- Не стоит благодарности, - я сделала маленькую попытку отстраниться, крепко держа концы одеяла, отсела назад. – В конце концов, ты из-за меня пострадал. Как нога? Все зажило? Поверить не могу, как ты все ловко провернул! Это просто невероятно!
Понадеялась, что лести не слишком много для принца, но подозреваю - Рафаэль не слышал моих слов и не собирался отвечать на них. Вместо этого под одеялом я почувствовала, как кончиков пальцев на ногах дотронулись теплые руки и погладили мою щиколотку. Пришлось толкнуть стопой по его руке, но пока тратила на это время, лишилась одеяла.
Больше защиты я не чувствовала.
- Успокойся! Я не обижу тебя! И прошу прощения за неумех-головорезов, которые должны были просто привести тебя ко мне, а вместо этого запугали.
Рафаэль мягко взял за плечи и аккуратно опрокинул на лопатки, а сам лег рядом. Я чувствовала его дыхание на щеке, а один палец проводил линию по моей шее. И от нервного ощущения я постоянно сглатывала вязкую слюну.
– Больше тебя никто не обидит. Ты спасла мне жизнь и будешь под моей защитой.
Дьявол, как же плохо быть слепой. Я могла только чувствовать и слышать. Точно ребенок, даже не могла попытаться сбежать. Безусловно, это лучший вариант для меня. Я спасена от тирании Артура окончательно и бесповоротно, я даже смогла покинуть его оазис. Также во власти Рафаэля увезти меня в соседнюю землю, где смогу забыть о кровавой войне.
- Я –рабыня, видишь клеймо на лбу? Кем я буду у тебя? – поинтересовалась, указав пальцем на лоб. Я не могла пока что принять решения, поскольку всё это слишком быстро и неожиданно.
- Женщиной, которую уважают. Твое клеймо легко скрыть. Наши женщины любят украшать лоб серьгами. Очень красивый обычай, - Рафаэль провел по моему лбу, очерчивая линии золотистой татуировки. – Ты была наказана Зверем красных песков из-за меня…
- Не говори о нем, пожалуйста. Его больше нет, - резко перебила его замечание об Артуре.
Не хочу о нем говорить. Слышать. Видеть. Знать.
Мы оба замолчали. Я прикрыла веки. Зачем их держать открытыми, если все равно не видела Рафаэля? А он нежно гладил по лицу и шее, затем укладывал мои растрепанные волосы аккуратно мне на плечи и грудь, делая вид, что нечаянно прикасался к ней. Задевал по неосторожности.
А потом последовал поцелуй. Милый и осторожный, но который постепенно становился все увереннее, решительнее.
34. Подарок
POV Артур
Время ускорилось, превратилось в одну длинную, бесконечную линию, которой я следовал и исполнял важные дела. Подготовка к торжеству, бесконечные приказы, переговоры, суды. Во время болезни отца все вопросы земли и ее процветания легли камнем на мои плечи и не то, чтобы отдохнуть, не хватало времени просто спокойно вздохнуть. Я поражен, как отец все это столько лет тащил на своих старческих плечах.
- Ммм, мой господин, - Тиль перекинула ногу через меня и, покачиваясь, рисуя тазом восьмерку, села мне на бедра, ровно на член. Кофту успела давно снять и обнажить изгиб ключиц. Красивым движением отбросила темные кудри себе за спину, чтобы не скрывали полную налитую грудь. Лаская обхватила обе груди в ладони и протерла большим и указательным пальцем соски, заставив их сжаться. Порочная улыбка будущей жены обещала самые искушенные и развратные сексуальные игры, что вызвало у меня лишь желание отвернуться к окну.
– Хочешь массаж? – с предвкушающей улыбкой Тиль нависла надо мной, предлагая поближе рассмотреть свою грудь, которая висела надо мной, словно спелые фрукты, которыми можно полакомиться.
- Нет. Не хочу. Устал, - скучающе ответил, глядя на соски перед лицом.
Не хочу массаж. Меня не возбуждает ее большая грудь и крутые бедра. Мне не нравится выражение ее лица. Мне нравятся зеленые ведьмовские глаза, которые пышут ненавистью. Почему я должен размениваться на это тело? Мне нравится молодое, девственно-чистое белое, почти прозрачное тело зверька с голубыми прожилками-венами. Нравятся ее длинные ноги, которые удобно раздвигать, нравятся ее небольшая грудь с розовыми маленькими сосками, а не с коричневыми крупными ореолами, как у Тиль. Меня даже раздражает запах тела Тиль, ее женский запах, вкус кожи. Вместо возбуждения передергивает, когда ощущаю на языке вкус ее слюны.
Тиль взяла мою ладонь и положила к себе на живот - совершенно плоский, но внутри ребенок сроком около двух с половиной месяцев.
- Ты на что-то злишься? И больше не хочешь меня? Теперь, когда беременна, я больше тебя не возбуждаю?
На меня не действовали эти наигранные, слезливые вопросы, поэтому я со скукой подставил руку за голову и смотрел на начинавшуюся истерику. Успокаивал себя одной мысль – гормоны. Все из-за моего ребенка в ее чреве, только по этой причине спокойно наблюдал за ее слезами, которые уже начали появляться.
- Ну почему так происходит? – Тиль слезла с моих ног и присела поблизости, но при этом отвернулась к стене, спиной ко мне, прячась за густыми волосами и, одновременно смахивая проступающие слезы. – Мы ведь любили друг друга, почему ты меня больше не хочешь?
- Мы трахались, а не любили друг друга. Нам было по шестнадцать лет, и мы - любопытные подростки познавали секс. Нам удобно было трахаться, вот поэтому до сих пор с тобой. Я не знаю, где ты увидела так называемую «любовь».
- ДА? – повернулась резко и всем видом показала, как она обиженно и что по ее щекам текут бесконечные слезы обиды и унижения. - Почему-то до появления это рыжей стервы у тебя всегда на меня стоял? В любое время суток, как бы ты не устал…
- Пошла вон, - тихо приказал, не имея желания видеть ее лицо. И слышать ее бредни в беременном состоянии. – Я не желаю слышать о ней. Я приказывал не говорить о ней при мне. Надеюсь, теперь она живет так, как хотела. Без моей поддержки в бедности и грязи. И надеюсь помрет от сожаления, что отказала мне и будет вечно проклинать свою глупость и неблагоразумие. А ты…неделю не выходи из комнаты. Благодари пески за то, что находишься в положении, поэтому не применяю к тебе физического наказания.
Мелкое, поганое отродье до сих пор выводило из равновесия и не оставляло мои мысли в покое, бессердечно вгрызлось зубами в мою голову.
- Нет. Нет. Артур, подожди…я не хотела. Стой. Извини, сорвалось с языка, - только успел встать, а она обхватила мои ноги, не давая сдвинуться с места и продолжить путь на выход. У меня не было желания находиться с ней в одной комнате и слушать женский бесконечный треп и нытье.
