—Уходи!— мой голос дрогнул. Я с трудом нашла силы сказать это не жалко и побито, а ровно, почти без эмоций, переполнявших мое тело.Об одном упоминании об Артуре возникло удушье.Я так привыкла считать прошлое — миражом, больной выдумкой своего сознания. Рядом с Артуром было всегда больно находиться. Ощущение постоянных моральных побоев.
—Если пришел поговорить об Артуре, то немедленно убирайся. Мне нет дела до его здоровья.
Сердце тяжело забилось в ответ на мою же гневную речь.
—Убирайся, Ярин, не хочу разговаривать о нем.
—Ты должна пойти со мной! Со мной! Хотя бы выслушай!— взял за плечи, больно впившись пальцами, и шарахнул меня лопатками об стену. От удара мои легкие неприятно сдавило, я попыталась повести плечами, но давление пальцев на ключицах напротив усилилось.От нашей неравной борьбы деревянный стол покачнулся и на пол упала чашка. Чай разлился лужей по полу, осколки загремели, загрохотали, разнеслись эхом по стенам, затем по лестнице направились наверх — в единственную жилую комнату.
—Я не собираюсь с тобой разговаривать о нем. Наша история закончена! Если больше не о чем говорить, то уходи!
Не успела договорить, как раздались тихие шаги на лестнице и я внутренне напряглась. Ярин что-то говорил, но я уже не слышала, поскольку прислушивалась и поглядывала на лестнице.
О, красные пески, не дай этому случится. Но невзирая на мольбы раздался сонный голос:
—Мама, что-то случилось?— мой мальчик выбежал на звук разбитой чашкой. Сейчас в пижамных штанах и кофте тер сонные веки кулачками, но как только проснулся и яснее увидел меня в плену чужого мужчины его голос стал до боли знакомым и грубым. Так не похожим на детский голосок. Этот голос принадлежал ужасному чудовищу, которое также жило в нем, как и в его отце.
—Отойди от моей матери! Или я отрежу твои руки! Клянусь красными песками, ты умрешь!— не задумываясь, мой мальчик взял крупный осколок от чашки и направил в сторону Ярина. По росту мой сын давно перегнал сверстников и порой казался не по годам слишком смышленным, таким сообразительным и четко подмечающим малейшиие детали.
Увидев опасный осколок в руках ребенка, Ярин посмотрел теперь на меня. Послушно перестал сжимать мои плечи и даже немного отошел, расслабляя напряжение между нами.
—Сколько ему?— кивнул на моего сына, явно почувствовав подвох.
—Пять!
—Четыре!— в унисон прокричали с сыном.
Я намеренно снизила возраст, чтобы подумал, что я успела встретить другого мужчину и родить от него. Но мой малыш не вовремя вмешался, посчитав, что как мужчина теперь должен меня защищать и отвечать на вопросы. Сын встал маленькой, но непоколебимой стеной между мной и Ярином.Не спрятался в моих одеждах, а напротив своим маленьким тельцем прикрыл мать от чужака. Опасный осколок он держал по-прежнему наготове.
—Твой папа не находит себя без твоей мамы…— Ярин странно улыбнулся моему сыну.— Какой дерзкий малыш. Чем-то напомнил маму и папу.
—Это не его сын! У меня был другой мужчина после него, но мы разошлись! Уходи, Ярин и забудь дорогу сюда, иначе в следующий твой приход я всажу тебе клинок под лопатку. Понял?
—Я уйду. Мы в соседней второй земли, в деревни «Трупец». Он в очередной и видимо последний раз ранен. Уже неделю бредит и не выздоравливает. Я устал видеть его раны, его новые и новые шрамы.Устал смотреть, как смерть ходит за ним по пятам. Прошу, верни мне брата. Хочешь я встану на колени?
—Не смей,— взяла его за руки, чтобы не смел опускаться на колени и дернула его за запястье, таща за собой к выходу.— Уходи немедленно из моего дома!
Раскрыла дверь и почти вышвырнула его из дома. Понятно, что он позволил себя вышвырнуть, ибо я не всесильна и, к тому же, он значительно возмужал по сравнению с прошлым.
—Он умрет, если ты ему не поможешь…— успел предостеречь меня, но я решительно захлопнула дверь. Жестоко захлопнула дверь перед его носом, запрещая вторгаться в мою жизнь и снова рушить ее.
А когда остались наедине с сыном, то бросилась к нему, встала на колени и крепко сжала его маленькое тело, зарываясь лицом в его маленькую грудь.
О, красные пески, почему я плачу-то? Я должна радоваться, что больше не принадлежу зверю, я свободна. Жестокое прошлое и запах смерти всегда будет стоять между нами.
—Мам, не плачь, но дядя правду сказал, что нас ждет отец? Я хочу его увидеть.
—Нет!— закричала сыну, беззвучно глотая слезы и кусая собственные губы, пальцами сжимая пижаму сына, так будто боялась его потерять.
Исчезни!
POV Лилия
Я действительно оказалась беременна. Получила маленький зародыш-плод в ту кровавую ночь на своей свадьбе. В дальнейшем многие месяцы у меня шли кровотечения, но которые я наивно путала с менструацией и поняла о своей беременности уже в пути по бескрайним пескам.
Безусловно, я испугалась узнав о своем положении, находясь в пустыне с одним мечом в руке, монетой и лошадью. Вот и все подручные инструменты для выживания.
Родила я уже здесь и естественно меня с ребенком восприняли, как падшую женщину.Хоть я и утверждала, что мой муж погиб, но жители по началу не верили и предполагали, что я нагуляла. Со временем их доверие ко мне окрепло и они стали равнодушны к правде. Просто приняли меня, как есть.
Мой мальчик — сильный. Чтобы родиться на свет еще в утробе ему пришлось пережить отравление матери, ее падение с лестницы, ее сотрясение головы, ужасы путешествия по пустыне, голод, жажду, и рождение на два месяца раньше срока. Мой звереныш выгрыз себе место под красным солнцем.
В пять лет он выглядит, как многие мальчишки в восемь-девять. Мой Азамат. Мой маленький герой.
И теперь Ярин с одного взгляда определил сходство между Артуром и Азаматом. Не зря прозвучал вопрос о возрасте.
* * *
Всю ночь я провела при свете свечей, положив руки на стол и и используя их, как мягкую подушку и опору для головы. Мерцающее пламя освещало уютную и одинокую кухню. Я уже давно не та, что убила его отца и Артур давно не тот человек, которому упала под ноги и не тот, который желал меня. Не тот, что швырнул в казематы, не тот, что столько раз подавлял мою волю.
Сколько бы дней не прошло я отчетливо помнила суровый лик, покрытый многочисленными шрамами, я помнила каждую встречу и каждый разговор. А он помнил? Или занят войной?
Наша странная связь не исчезла под красными песками. Каждый день эта связь мучила, маниакально издевалась, подбрасывая воспоминания, и смеялась надо мной.Ненависти между нами давно нет. Между нами просто гора трупов и боль. И эту гору сложно переступить. Именно поэтому я ушла тогда от него. За эти пять лет я много раз спрашивала себя:
" А вдруг если бы осталась, то мы были счастливы? Вдруг полюбила бы? Открылась ему?" Но сколько бы не размышляла, приходило к ответу, что "не смогла бы отдаться чувствам". Не позволила себе любить его. Совесть бы меня сгрызла.
