Зажмурилась, увидев смазанный удар в висок Максиму, будто на себе почувствовалаего боль и кровь.
Эти изверги его били и били. Били и били. Били, ещё раз били. А я стояла позади толпы и не могла ничего поделать,считала количество ударов. Он правда давал шанс уйти? Никто бы меня не остановил, если бы прошла мимо толпы и завернула направо вдоль тропинки к автостраде.Я больше не нужна, ведь цель в лице Максима — достигнута.
Скоро я потеряла из виду макушку Максима, вероятно онупал. Сквозь множество ног в просвете лежало его тело.
- Максим! Максим! Максим! - все громче я начала звать его, чтобы поднялся с колен, чтобы не отключался. чтобы держался. Казалось прошла бесконечность, прежде чем уроды остановились.
Неужели убили? От этой шальной мысли я почувствовала себя сумасшедшей. Чокнутой. Такие странные мысли в голове. А как же дальше? А что дальше? А если его не будет? Меня он хоть и подбешивает, хоть и злит, хоть и не хочу иметь с ним ничего общего, мне физически плохо рядом с ним, но если умер...умер? Я будто не дышала до тех пор, пока тело самостоятельно не перевернулось на спину. Затемнад нимвозвысился, как доблестный служащий правопорядок, грозный Флав с дубинкой, переброшенной через плечо.
- Будешь знать, как нападать на беззащитных. Видишь, как получается в жизни. То ты, то тебя. Что ты там лопочешь, я не слышу? - Флав присел на корточки, и прислонил ладонь к уху, насмешливо стараясь получше расслышать.
- Что? Я не слышу? - вновь спросил, будто действительно не слышал шёпота Джокера.
- Говорю - идина х*й!
Тут же удар с ноги по челюсти принудил Джокера замолчать.
- Я тебе покажу, кто пойдёт на х**
И с новой силой он принялся бить, а незнакомцы счастливы, прибывающие в эйфории от увиденного. Кровь их возбуждала, наполняла адреналином, думаю каждый из них мечтал точно также быть на месте Флава. Точно также быть вершителем закона: бить, издеваться, вымещать злостьна несправедливость или за причиненную раннее боль.
Неужели мы здесь умрем с Максимом? Я совершенно точно не хотела смотреть на то, как ему больно на то, как его обижают.Что-то непонятное мной владело, сталоуже не важнопо какой линии двинется жизнь. Будь, что будет.
Я не могла больше видеть, слышать, находиться на этой поляне. Вот бы вырваться отсюда, избавиться от страха.
Начала втискиваться сквозь толпу, пробираясь все ближе к центру, туда где Максим. После долгого протискивания между большими телами и после чего едва внутренности не выплюнула, я оказалась в центре. Оглядела толпу, а в особенности - отметила парня, державшего в руках стеклянную бутылку пива. Вырвала из его рук, на что последовал удивленный окрик, и попытка вернуть тару, но я не стала отвлекаться. Сделала всего два шагаи со всей дури, сколько было сил, мечтая только об одном - раздробитьголову Флаву опустила ему на затылок! Такие люди не должны жить! Не знаю, откуда столько ненависти к Флаву. Раздался звон бутылки о его бестолковую голову, наполненную лишь жестокостью и алчностью. И тело парня рухнуло на колени Джокеру.
Максим настолько быстро поднялся, словно ему совсем не больно и его лицо не в крови, а в краске. Будто это трюк. Словно он не чувствовал боли. И словносам «Дьявол» вырвался наружу, опасно загорелись звериные зрачки, почти черные в темноте. Больше Максимне терпел послушно побои, хоть получал по лицу или телу, но не успокаивался. Меня же кто-то за шкирку посадил на землю идержал за волосы. Я не успела охнуть, ощутив прикосновение ножа к шее.
А в следующий момент руки Максима отшвырнули от меня парня иподняли с земли. Он ухитрился пробраться ко мне сквозь толпу.Сквозь злые рожи с дубинками и кастетами.
Максим накрыл мою голову руками и прижал к груди после чего последовала серия ударов по нам,но сколько бы не было сил у Джокера он не железный, а смертный. Мы бы не выжили, если бы резкий луч света не отвлек беснующуюся толпуот нас. Ослепил на некоторое время людей, заставил их зажмуриться от яркости, прикрыть веки ладонями. Доэтого было слишком темно, только шар Луны давал освещение на поляне.
Незамедлительно послышался долгий, оглушительный звук сирены. Люди мигом прикрыли теперь уже уши, нежелая оглохнуть, а луч света не прекращал мелькать по поляне. Максим отнял руки от моей головы и позволил оторвать лобот его груди, тогда же мы оба посмотрелив сторону, откуда лился света. Поляна с одной стороны выходила на трассу, а со второй -огорожена деревьями и имела небольшой проход к морю. Именнооттуда появился луч света.
Донёс шум волн, гул моторов, плеск воды, словно несколько десятков ногпробежались по морю. Один за одним из-за кустов появлялись люди, скрытые полностью черными одеяниями и в масках на лицах. Они медленно поднималисьна поляну. Не шли, а словно плыли по воздуху. Не торопясь, а от их уверенности и неспешности кровь стыла в жилах, волосы дыбом вставали. Они словно не живые, а вымышленные черные тени, скрывающиеся в ночи.
На поляне началась паника: бедняки метались, сталкивались друг с другом, выкидывали бутылки на землю, швыряли окурки, несколько человек в нас врезалось, после чего мы с Максимом отдалились максимально близко к кустам, наблюдая за давкой со стороны. Один несчастный свалился на землю, а по его руке сразу пробежался очередной трус, спешащий уйти от наказания. Видимообщеизвестные сарацины - бесшумные войны южных земель наводили ужас на всех.
Пока на поляне происходила давка, со стороны тропинки с моря появился один знакомый человек в белых одеждах, разбавившихчерноту сарацинов.Это тот лысый с бородой, с которым видела несколько раз Максима. Его друг кристально чистый и аккуратный, в противовес Максиму, серая майка и шорты которого покрылись кровью иокрасились травой, а веки и кожа рядом с челюстью начали отекать от побоев. Что-то кольнуло опять неприятно в груди от его вида. Захотелось его потрепать по волосам. Идиотское желание, которое я развеяла.
- Вацлав, скажи, ты ведь специально ждал пока меня побьют? У нас было две минуты расхождения! Меня бы даже не успели отп*издить, если бы ты вовремя приплыл! - Максим показал указательный и средний палец. - Какого хрена, где ты был? А? - превозмогая боль Максим сощурился.
Как-то не заметно я оказалась в его объятии. Когда успелобнять со спиныи прижатьк себе, а руку положить мне наживот - загадка. Хоть и тепло, но яочень аккуратно, пока мужчины заняты разговором,вылезлаизобъятий, делая вид что поправляю разрез на груди, отряхиваюсь от невидимых веточек и натягиваю подол пониже.
АВацлав тем временемприближался и одновременно отвечал, по какой причине задержался:
– Отвлекла береговая охрана, очень удивилась скоплению народа в столь поздний час. Кстати, они с нами, на месте преступленияпримут несостоявшихся мстителей. И еще один человек отвлек...Лиза, иди ко мне, не бойся! - парень стоял к нам лицом, но говорил слишком громко, словно обращался в сторону моря, гдекто-то трусливо спрятался в кустах и боялся выйти. Тут же трава зашелестела и раздвинулись ветви. В открывшийся проем, осторожно ступила Лиза, как и всегда в красивом черном платье на каблуках. Икак только спрыгнулас катера?
