Они гнуснозаржали над семьей Бонифациев, а я лишь посильнее впилась пальцами в одеяло, сцепила челюсти. Намертво убила в себе протест против несправедливости по отношению к правящей семье Артура.Искренне ненавижу несправедливость! От меня Артур может получить гнев, от своих врагов - тоже, но не гнусные насмешки по поводу "мужественности" от своего народа и своих воинов, с которыми дружно пролил океан крови!
Я бы посмотрела, а потом злорадно посмеялась, как пьяницабудет говорить эти грязные словечки в глаза шейху. Со страху не наделал бы в штаны, а то за спиной мы все смелые. Кто из них - мужик, а кто пьяный трус!?
Поглощенная собственные мыслия пропустила часть дальнейшего разговора, но услышала остаток фразы:
- Какую диковинку наш шейх разгляделв этой дохлой палке? Повелитель любит биться об скалы?
И опять пьяный хохот, а потом вновьвонючее дыхание рядом с лицом. Один из гостей очень близко наклонилсяи кажется присел на колени рядом сложе, сбросил с меня одеяло и перекатил меня на спину.
- Слушай, хватит. Скоро обход. Пойдемотсюда!- приказалвторой более трусливый или гораздо меньше выпивший. Но первый не успокаивался.
- Ты смотри. Он ее связал... а давай-каразбудим ее? Смотри, какой у нее рот и губы. Такими непременно надо сосать член... или это я давно не видел женщины и готов даже на эту палку запрыгнуть?
Я до последнего молчала и изображала спящую, ибо если поймут, что не сплю, напуганные карой шейха,они совершат еще больше ошибок, а сейчас пока... пока...
- Значит, остальных баб в армии мы имеем право трахать, а ее нет? Несправедливо, согласись? - он все сильнее заводился и его рука облапала мою грудь, словно проверяя ее наличие ибольно сдавила.
- Прекрати сейчас же! - шепотом приказал второй и стукнул его по руке, но тот пьяно оттолкнул собрата.
- Я хочу посмотреть, что между ееножек? Не зря ведь шейх заинтересован в ней? Она там тоже рыженькая? - ногирефлекторно сжались. Неприятное ощущение стянуло низ живота. Где же носило Ярина и его друзей? Почему они не занимались охраной и не слышали разговор и хохот посреди ночи, когда почти все спят. Понятное дело, что лагерь огромный, но все же! Где он!? От паники я захлебнулась и в особенности от того факта, что мерзкая рука отогнула резинку моих штанов и приготовилась залезть ко мне между ног.
- Стой! - взвизгнул вновь второй и убрал руку товарища от меня и прежде чем получил очередной удар или гнев друга он быстро и почти трезво объснил. -Всему свое время. Успеешь залезть к ней в штаны, когда освободимся!Нам нельзя раньше времени попадаться на глаза шейху. Он иногда бывает сумасшедшим.
С облегчением и невероятной радостью я открыла веки и наблюдала за тем, как пьяные гости удаляются из палатки.
И тогда я поняла, что действительно всему свое время. Теперь мне жизненно необходимо разрезать веревку вокруг меча, если собиралась остаться живой и не затраханной до смерти в отместку Артуру. И Артур все это время был без своего любимого меча. Как он будет без него защищаться? Эти уроды что-то задумали. И сколько этих озлобенных страхом и голодом уродов?И вообще, кто пустил слух, что Азамат - источник хвори и главное зачем?
Глава 23
POV Лилия
На следующий день я как никогда ждала появления Ярина. Всё утро я провелавозле меча и невзирая на обжигающую боль в запястьях терла толстую веревку, с каждой секундой приближаясь к заветной цели - освободиться из заточения. Как только Ярин явился в гости я вкратце поведалао появлении двух мужчин и выдвинула свои мысли о возможно разгорающемся мятеже. Пойманные в капкан, запуганные и голодные люди вели себя крайне агрессивно. Ярин не показался удивленным и пояснил, что до них доходили слухи о настроении некоторых наглых личностей, но он заверил, что все под контролем.
Под каким контролем, если меня вчера чуть не изнасиловали и я бы никак не смогла справиться с двумя мужчина, будучи связанная!?
- По какой причине они заявилисьименно к тебе? Во хмелю перепуталипалатку? - вслух размышлял Ярин, а я на это вопрос решила соврать, ибо, зная буйный норов шейха, лучше умолчать, что на его собственность не так посмотрели.
- Наверное, в туалет ходили. Не знаю… - пожала плечами, хотя Ярин не мог видеть моих жестов. После ночного инцидента я немного отвлеклась от волнения о сына, на волнение о всех нас. Даже, если Азамат выстоит против болезни, не факт, что мы останемся живы, если произойдет мятеж в наших рядах. После той ночи яначала прислушиваться ко всему, что происходило вокруг. Еще целую неделю я терла веревки, маленькими шажками приближайся к освобождению из пленаи заодно изучала обстановку в армии.
Люди часто и весьма эмоционально интересовались:
- Сколько нам еще сидеть в пустыне? Когда мы вернемся домой!?
- Еще немного. Не больше недели. Пик хвори пройден, число зараженных пошло на убыль,- исправно отвечали (врали) охранники.
Ни минуты не сомневалась, что это стандартный ответ, призванный успокоить панику. На самом деле никто не знал, когда можновернуться к людям без опаски их заразить. Заразные мы еще или уже нет?
Каждую ночь мою палатку обдавал яркий красно-оранжевый свет, в котором угадывался огонь, сжигавший трупы сотен и сотен умерших от хвори.
Кого-то хворь убивала за день, кого-товроде меня обходила стороной, а над ком-то изощренно издевалась, заставляя корчиться в судорогах и визжать от боли, а кого-то она держала в плену много дней и проверяла на прочность, напримермоего сына.
***
За три недели я всего один разуслышала голос Артура. За все время он так ни разу и не подошел ко мне. Мог ведь, как Ярин пообщаться со мной. То ли не хотел, то ли намеренно изводил не знанием. Должен ведь понимать, как мне тяжело! Я понимаю, что у него нет времени на светские беседы, но жалкие несколько минут можно выделить для встречи со мной!?
Едва различила его голос, как я на удивление резко подорвалась с пола и громко прокричала его имя. Позабыв о привязи, дернулась вперед, но облезлая веревка натянулась и не дала дойти до желаемого места назначения, а напротив вернула послушную марионеткуназад. На место. Как тварь на подстилку.
Он где-то там. Совсем рядом. Близко. До него почти можно дотянуться.
Подойди, прошу, я устала быть одной, я изнемогаю от страха. Дай надежду на лучшее. Скажи, что с сыном все будет хорошо.
Я вновь прокричала его имя так громко, насколько могла и он слышал. Уверена - услышал, но упрямо не подходил. Пообещал ведь, что не подойдет пока хворь не закончится, поэтому не приближался. Упрямец!
- Артур, пожалуйста! - взмолилась. Может мольба подействовала, а может еще что-то, но вскоре на палатку легла большая тень. Она приблизилась почти вплотную на расстоянии одного метраи встала напротив меня.
Некоторое время между нами было молчание. Мы странно замерли, не зная, как поступить и что сказать. Словно разучились говорить, а потом синхронно оба заговорили. И он что-то сказал про то, что я ни дня не могу без него прожить, а я гневно обрушилась на него потоком брани и претензий:
