А Алекс подумал, что правильно сделал, согласившись на этот маскарад. Для Кит очень важно хотя бы в эту ночь, ее последнюю ночь в Лондоне, почувствовать себя женщиной. И он сделает все от него зависящее, чтобы ничего непредвиденного не случилось.
— Ничего, ты хорошая ученица, — заметил он. — А когда будет готово платье?
— Через три дня, — ответила Кит.
— Вот как? Времени в обрез.
— Но сейчас самый разгар сезона. Раньше моя портниха не успеет, — вмешалась Айви.
— Нужно было заплатить ей побольше, — отрезал Алекс.
— Я бы не стал этого делать, — возразил Джеральд. — Уверен, что все будет хорошо.
— Я в этом нисколько не сомневаюсь, — подхватила Айви.
— Ну, как скажете, — заключил Алекс, пытаясь скрыть раздражение. Он мог бы привести сотни примеров, когда тщательно спланированные дела проваливались, но зачем пугать Даунингов? — Пошли, детка.
— Увидимся завтра, кузина Айви. — И, поцеловав Айви в щеку, Кит направилась к двери. — Отвези меня сегодня в «Уайте», — попросила она.
Алекс нахмурился, понимая, что разговор, который за этим последует, ему вряд ли понравится. Именно поэтому он не стал заводить его до того, как начал танцевать с Кит. Ему было так приятно держать ее в объятиях, а после этого разговора она бы ему этого не позволила.
— Не могу, у меня назначена встреча.
— С кем?
В звонком голосе Кит слышалось любопытство. Он мог бы заявить, что это не ее дело, но в таком случае она непременно выпытает у него ответ, как делала это уже неоднократно.
— С Барбарой Синклер.
Даже не удосужившись обернуться и взглянуть на него, Кит заявила:
— Думаю, мне лучше вернуться к Айви и продолжить обучение. Я еще многого не знаю.
Алексу очень хотелось возразить, но не станешь же выяснять отношения с Кит здесь, у дома Даунингов. Он положил руку Кит на плечо, пытаясь как-то успокоить ее, не вдаваясь, впрочем, в подробности, почему он вынужден поддерживать отношения со своей бывшей любовницей.
— Кит…
Дернув плечом, Кит сбросила его руку.
— Мне нет дела до твоего глупого поведения.
— Глупого?! — взревел Алекс.
— Это ты от меня отвернулся, а не я от тебя, — проговорила Кит, поворачиваясь к нему лицом.
Это верно, подумал Алекс. И если бы он действовал по велению сердца, а не разума, он бы сделал Кит своей любовницей, несмотря на то что она шпионка Бонапарта. Но все дело в том, что разум возобладал…
— Я лишь отдаю твоему отцу долг моего отца, — объяснил он, садясь в фаэтон. — И помни, что ты мне обещала, детка, — продолжал он, бросив взгляд на сердитое лицо Кит. — Что ты никуда не уедешь до тех пор, пока за тобой не приедет твой отец.
— Я всегда держу свое слово! — выпалила Кит и, круто повернувшись, направилась обратно к входной двери.
— Я тоже, мисс Брентли, — прошептал Алекс ей вслед.
К тому времени когда он вернулся в Кейл-Хаус, ему удалось убедить себя, что прыгать вокруг Барбары Синклер и позволять Кит Брентли слоняться по Лондону, когда до ее отъезда осталось всего три дня, — невероятная глупость. Пусть Барбара выбалтывает свой секрет — все равно скоро придется арестовать Кит за шпионаж. Разговоров, правда, не оберешься, ну и наплевать. Пора уже кончать с этой историей.
Свернув на подъездную аллею к своему дому, Алекс резко осадил лошадей. У входной двери стояла карета с шикарным гербом на дверце, а облаченный в ливрею кучер, сидевший на запятках, о чем-то задушевно беседовал с Конклином.
Вот черт! Как же он упустил из виду, что рано или поздно это все равно произойдет? Чувствуя, как у него исступленно заколотилось сердце, и лихорадочно пытаясь сообразить, как себя вести, Алекс спрыгнул на землю и вручил Конклину вожжи. У Уэнтона был выходной, и у входной двери вместо него стоял взволнованный лакей.
— Милорд, он… его светлость… — пролепетал он.
Алекс кивнул и снял перчатки.
— Где он?
— В гостиной, милорд. Я не знал…
— Не волнуйся, Тимоти, — бросил Алекс и, кивнув лакею, стал подниматься по лестнице.
Герцог Ферт стоял посередине гостиной и смотрел на висевший над камином портрет, точно так же как и его брат, Стюарт Брентли, менее двух недель назад. Старший брат казался выше младшего и более крепкого телосложения, однако светлые волосы и пронзительные зеленые глаза у обоих были одинаковые.
— Добрый день, ваша светлость, — приветствовал его Алекс, входя в комнату и закрывая за собой дверь.
Мартин Брентли обернулся.
— Здравствуйте, Эвертон, — кивнул он и, скрестив руки на груди, бросил: — Что это вы, черт побери, затеяли?
Алекс поджал губы, пожал плечами и, подойдя к столику, открыл графин с бренди.
— Странное приветствие, — заметил он. — Что привело вас в Лондон?
— Письмо Хэншоу, — ответил герцог и, подойдя к Алексу, одной рукой взял из его рук бокал, а другой, вынув из кармана письмо, бросил его на столик. — Не соблаговолите ли объясниться?
Не сводя глаз с бокала, Алекс ответил:
— Редж — болтун, да к тому же склонен делать поспешные выводы. Все будет улажено. Впрочем, как всегда.
— Но ведь оружие исчезло, Александр. И Наполеон разгуливает на свободе. Вы не имели права скрывать это от меня.
— В таком случае вам не следовало находиться так далеко от Лондона.
— Гм… — хмыкнул Ферт и сделал глоток. — Король дал мне это поручение. На мой взгляд, совершенно идиотское решение. И он же приказал соблюдать строжайшую тайну. Именно поэтому я рассчитывал, что вы будете держать меня в курсе дел.
— Что я и делаю, — заметил Алекс, чертыхнувшись про себя. Все и так крайне запутанно, а тут еще дядя Кит притащился в Лондон и требует ответов, которые он пока не готов ему дать. — Когда есть что сообщить.
— Так, значит, за прошедшие два месяца вы не узнали ничего нового? — удивился Мартин Брентли. — Нельзя сказать, чтобы вы переусердствовали, Александр.
— Я кое-что узнал, — нехотя признался Алекс, — однако собирался еще раз как следует все проверить, прежде чем доложить вам, ваша светлость.
Ферт пристально взглянул на него, и во взгляде его зеленых глаз — чуть светлее, чем у Кит и у его дочери, — мелькнуло любопытство.
— Но у вас осталось не так много времени.
Алекс кивнул и не спеша закрыл графин пробкой.
— Я знаю. Всего несколько дней. И тем не менее я должен быть абсолютно уверен.
— Вы подозреваете своего друга?
