На вопрос, сколько длится рабочий день, отвечали ухмылками на мрачных лицах.
–Всё понятно,– бормотал следователь.
Понятно ему было только одно, что при таком раскладе убить Тавиденкова мог кто угодно. В таком случае и за жизнь Кобылкина Наполеонов не дал бы гроша ломаного. Однако тот уверен в своей неуязвимости. И это, как ни крути, странно…
Зато теперь у следователя после ознакомления с условиями труда на предприятии Тавиденкова и его компаньона подозреваемых тьма тьмущая.
Глава 5
Детективы позавтракали примерно через час после отъезда из их дома Наполеонова. И их завтрак не был таким плотным, как завтрак следователя. Морис решил приготовить овсянку на курином бульоне, тем более что её ел кот. Именно ему первому он и наложил кашу в миску, поставив её перед носом кота на подоконник с традиционными словами: «Овсянка, сэр!»
Кот втянул носом куриный аромат, убедился в том, что каша не горячая, и, не роняя своего кошачьего достоинства, считай, царского, принялся за еду.
Морис улыбнулся краешком рта и поставил на стол тарелки с кашей для Мирославы и для себя.
–Вкусно пахнет,– сказала она и, точно так же как Дон, втянула в себя носом аромат, идущий от тарелки.
–Что мне в вас нравится, так это то, что вы абсолютно неприхотливы в еде.
–Именно за это ты меня и любишь,– лукаво улыбнулась Мирослава.
–Ничего подобного!– возразил Морис.
–Да?– протянула она делано удивлённо.
–Конечно. Любят ни за что-то, а вопреки!
–А я-то думала,– проговорила Мирослава сокрушённо,– что ты оценил мои достоинства.
–Это какие же?– поинтересовался Морис.
–Ну, как же! Я с помощью интуиции и логики разгадываю криминальные загадки, отлично дерусь, имею чёрный пояс по карате, быстро бегаю, ловко прыгаю, стреляю с двух рук, профессионально вожу автомобиль…
–Да, да,– закивал он, прервав её оду своим достоинствам,– всё это очень важно для семейной жизни. Видимо, этому и учили девушек в институте благородных девиц.
–Извини, что разочаровала,– фыркнула она,– домашнее хозяйство меня не интересует. Гладить я умею только котов и мужчин. Сварить, правда, чего-нибудь смогу, но…
–Не хочу,– закончил он за неё.
–Точно! Так что,– она выразительно пожала плечами.
–Так я не в претензии,– ответил он.– К тому же сам всё, что нужно, делать умею.
–Морис! Я всегда говорила, что ты сокровище!– искренне проговорила Мирослава.– Можно только позавидовать той женщине, которой ты достанешься в мужья.
–А вы не хотите стать этой счастливицей?
–Стать счастливицей хочу, а замуж идти не хочу,– вздохнула она.
–Тогда доедайте кашу,– в тон ей вздохнул Морис.
После завтрака они убрали всё со стола и вышли на веранду.
–Тебе не кажется, что скоро осень?– спросила Мирослава.
–Не кажется, я знаю это наверняка,– ответил Морис.
–Какой ты умный!
–А то!
–Тогда иди к своему ноутбуку и узнай мне как можно больше о самом Ярославе Ильиче Королёве и о его семье.
–И ты, Брут?– усмехнулся Морис.
–Что ты имеешь в виду?– изогнула бровь Мирослава.
–Только то, что вы, как и Шура, занесли Королёва в список подозреваемых под номером один.
–Ничего подобного!– возразила она.– Я уверена, что Наполеонов кандидатуру учителя на роль убийцы никогда не рассматривал всерьёз. Как и я.
–Зачем же он познакомился с ним?
–Обычная привычка профессионала отрабатывать все возможные версии.
–Вы заинтересовались Королёвым по этой же причине?
–Не совсем. Сначала после визита вдовы убитого я беспокоилась, как бы на него не навесили всех собак. Но после рассказа Шуры я поняла, что Королёв вне подозрения. Зато сам по себе учитель – личность весьма интересная.
–Чем же?
–Своей способностью влиять на окружающих.
–Думаю, что призрак коммунизма в современном мире так же безопасен, как и призрак отца Гамлета.
–Не скажи! Ты не заметил, как вчера искрил и даже истерил Шура.
–Что-то такое было,– согласился Морис.
–И это случилось с ним после общения с Королёвым! Теперь постарайся представить, какое влияние он может оказывать на юные неокрепшие души.
–Я бы представил,– улыбнулся Морис,– только есть одно «но».
–Какое?
–Эти юные души развращены интернетом и впитываемыми с детства из окружающей среды установками на потребительскую жизнь.
–Не все же!
–Не все. Но многие. Тачки, ночные клубы, поездки за границу, «кешбэки и на это, и на то».
–А ты знаешь, Морис, если Королёв сплотит вокруг себя своих учеников, то они вполне справятся со всеми твоими «но». К тому же этому могут поспособствовать изменившиеся тенденции.
–Не понял.
–Ладно. Неважно. Вернёмся к Тавиденковым. Я беспокоюсь за их дочь Дашу.
–С чего бы это?– удивился Морис.
–Девушка тоже училась у Королёва, и она любит его сына.
–А отец возлюбленного встал на дыбы.
–Вот именно!
–Кажется, мы вернулись к точке отсчёта, и я вынужден задать вам вопрос: «Не думаете ли вы, что Королёв убил Тавиденкова, чтобы помешать воссоединению его дочери со своим сыном?»
–Нет, я так не думаю.
–Хотя человек с воображением и его установками вполне мог именно так обставить место убийства.
–Не думаю, что пенсии и зарплаты учителя хватает на ананасы и рябчиков.
–В принципе, да.
–Насколько мне помнится, ещё Максим Горький говорил: «Нелепо же платить гроши человеку, который призван воспитывать народ! Нельзя же допускать, чтобы этот человек ходил в лохмотьях, дрожал от холода…» Что-то мне подсказывает, что с тех пор мало что изменилось.
–Вам виднее.
–Угу. Власть предержащие классиков не читают или не прислушиваются к их словам. Так что иди и работай.
–Слушаюсь, мой повелитель.
–Повелительница,– машинально поправила Мирослава, уже думая о чём-то другом.
Морис усмехнулся и, ничего не ответив, ушёл.
Волгина постояла несколько минут на террасе, решила, что для дальнейшего продвижения вперёд ей нужно ознакомиться с информацией, которую достанет для неё из сетей Морис и дождаться новостей от Шуры. После чего она вышла на улицу, зашла в свой «сельскохозяйственный сарайчик», сменила обувь, надела перчатки и занялась цветником.
