Я готова была придумать любое оправдание, кроме очевидного — я хотела продолжения этого поцелуя. Да что там, я страстно его желала! Если бы этот негодяй с пронзительным взглядом не остановился, я бы прямо там начала стаскивать с него одежду.
Но как же так? Ведь это совсем на меня не похоже!
Неожиданно острая боль дернула мою руку и подбородок — резкий химический запах ударил в нос, от руки крепко зажавшей мне рот. Я отчаянно заскулила, чувствуя, что не могу сдвинуться с места. Некто навалился сзади, силой своего тела прижав к двери и взволнованный низкий голос прозвучал у самого уха, жаром дыхания плавя кожу.
—Ни звука. Если станешь кричать, я ударю тебя. А будешь паинькой, останешься цела. Ты поняла меня?
Что еще оставалось мне в этой ситуации, кроме того, чтобы кивнуть. Но и это простое движение, из-за ужаса, сковавшего тело, далось до боли тяжко. Интересно, далеко ли успел уйти мой водитель Ян?
—Пожалуйста, за квартирой следят, я не хочу привлечь их внимание.— С внезапной мольбой в голосе обратился ко мне мужчина.— Я просто должен поговорить с тобой, предостеречь от опасности. Ты понимаешь? Если «да» — кивни и я отпущу тебя.
Я кивнула снова, и он правда отпустил. Пожалуй, резкая смена тона с приказного на умаляющий выбила меня из колеи даже больше, чем вообще появление этого незнакомца в темной квартире.
В сумерках, разбавленных лишь светом из окон соседних многоэтажек, я мало что видела и потянулась к выключателю, но черная тень мужчины, нависшая надо мной, не дала руке его коснуться.
—Стой! Я не знаю могут ли они видеть то, что происходит в квартире. Камер и подслушки здесь нет, но они вполне могут следить за тобой из соседних окон.
—И что же делать? Будем вот так сидеть? В темноте?
Мужчина оглянулся вокруг и шагнул в ванную комнату — втянул меня туда, следом за собой без долгих объяснений и одной рукой включил свет, прикрыв следом дверь.
Я сощурилась от яркого света, также, как и он. Передо мной стоял мужчина с неопрятной копной светло-русых волос и недельной небритостью. Усталый вид дополняли поношенная толстовка и джинсы. И все же он не вызывал у меня того острого страха, что разрывал мне сердце всего пару минут назад.
—Илья.— Протянул он мне руку, и я пожала ее, почувствовав его дрожь.
Внезапная догадка осенила меня в этот момент.
—Илья? И. О. - случайно не твои инициалы? Это не от тебя ли СМС мне пришло с предупреждением?
—От меня.— Устало согласился мужчина, присаживаясь на край ванны.— Илья Охотников. Я следователь в том отделении… в которое ты пришла писать заявление на Зловского. Был следователем.
—Ах, вот оно что…— Сказала я, будто это его объяснение что-то существенно для меня прояснило.
В самом деле, в моей голове сейчас царил такой фарш из мыслей и чувств, что вряд ли бы его удалось систематизировать одним ничего не значащим для меня признанием.
—Ты кажется сказал, что был следователем?— Внезапно опомнилась я.
Илья протяжно выдохнул и на мгновение спрятал лицо в ладонях, собираясь с мыслями. А потом, развернулся ко мне всем корпусом и, глядя глаза в глаза, сказал:
—Егор Сергеевич Зловский — преступник. Тебе грозит серьезная опасность, но только я могу тебе помочь, потому что мне, как и тебе, попросту никто не верит.
Опрометчивое, однако, заявление! А до чего яростно при этом блеснули глаза бывшего следователя Ильи Охотникова…
—Хорошо. Допустим, я тебе верю.— Решила я ему подыграть.— Но хотелось бы, знаешь ли, подробностей… а то, наваливаешься такой на меня не пойми откуда, пугаешь до предынфарктного состояния и вдруг — на тебе! Заявляешь, что я в смертельной опасности, которая исходит от Зловского, который сейчас километров за сто отсюда, если не больше.
—Я расскажу тебе все что знаю. И даже покажу.— Бывший следователь задрал толстовку, чтобы вытащить из-за спины потрепанный желтый конверт.— Тут все, что у меня на него есть. Знаю, не много… но, если ты мне поможешь, мы остановим этого ублюдка и больше ни одна девушка не умрет от его поганых рук!
7
Пожалуй, такое заявление было более чем интригующим, потому я взяла в руки протянутый мне конверт, и вся обратилась во внимание.
—Я работал в отделе по безвести пропавшим.— Тяжело вздохнул мой незваный гость.— Ты же понимаешь, Москва такой город, здесь легко затеряться и, если некому о тебе беспокоиться, искать, спрашивать, твое дело быстро задвинут на полку. Потому что их вообще море и рук никогда не хватает.— Илья смерил меня тяжелым взглядом и провел рукой по растрепанным волосам, словно собираясь с мыслями.— Вот в таком отделе я и работал. Мы скорее создавали видимость, что полиции есть дело до ненайденных людей, ровно до тех пор, пока папку нельзя было сдать в архив. Но я по крайней мере старался делать свою работу честно. Многие исчезновения были обычными, ну, знаешь… пьяницы, наркоманы — люди, которым вообще не свойственна социальная ответственность. Но когда имеешь дело с таким потоком информации, волей-неволей начинаешь видеть скрытые параллели… такие, знаешь, красные ниточки, которые ведут в одном направлении.— Мужчина замолчал и поджал губы, словно сдерживая гнев.— Пропадали девушки. Множество девушек. Всегда примерно один возраст, яркая внешность, образование. Но то, куда ведут эти нити я понял слишком поздно. Открой конверт.
Я послушно откинула хлястик и заглянула внутрь. Там, помимо нескольких исписанных тетрадных листов лежала стопка фотографий. Я достала их и вопросительно посмотрела на Илью.
—Да, да. Посмотри.
Листая схожие по экспозиции снимки, я отчего-то не сразу поняла, что на них изображено. Какие-то грязные тряпки, волосы… тряпки… волосы…
Мертвенно бледное лицо девушки с закатившимися за орбиты глазами. Синие губы и веревка неестественно тесно стянувшая белое горло, а грязные траяпки… были тем, что осталось от ее одежды на израненном теле.
Нет, я не могла на это смотреть! Трясущимися руками я практически швырнула эти ужасные фотографии Илье.
—Зачем ты мне это показываешь?
—Чтобы ты знала, что именно тебя ждет.— Безжалостно отозвался мужчина.— Он урод, понимаешь? Зловский — убийца. Ему нравится мучить своих жертв, измываться над ними. Именно это его возбуждает, их беспомощность и собственная безнаказанность!
Видя, как я сжалась от его слов, и мои слезы, сами собой навернувшиеся на глаза, Илья остановился и виновато поднял руки.
—Прости, прости. Ты же не причем, я знаю. Мне тяжело держать себя в руках, просто пойми. Девушка на фотографии,— горько продолжил бывший следователь,— моя сестра Кристина. Она работала секретаршей в одной из множества подставных конторок Зловского. С виду ничего такого, просто офис, торгующий какими-то там строительными материалами… но на деле никто никому ничего не продавал. Все для отвода глаз, все для отмывания денег. На тот момент помимо иных совпадений я нашел трех девушек, также работавших на Зловского, но в других местах, в другое время. Все, как ты, как Кристина — стройные, глазастые, с длинными волосами и такой, знаешь, располагающей улыбкой. Типаж, подумал я, и попросил Кристину мне помочь. Не официально разумеется, мое начальство не могло о таком узнать, я просто отрабатывал версию… но не мог же я знать, что она влюбится в него и скажет ему о моих подозрениях в лоб!
