Мама тепло улыбнулась мне и, выдернув цветастый рожок из моей руки, легонько шлёпнула им по моей же дурной голове.
— Вот именно этого я и боюсь. - Она грустно вздохнула и добавила уже без улыбки, - Запомни милая, никто и ничто не стоит того, чтобы отказываться от своего предназначения. Это может казаться меньшим злом, но по итогу разрушит всю твою жизнь.
Я замерла на миг, всерьёз испугавшись, что она каким-то образом раскусила моё безыскусное враньё. Но мама вновь тепло улыбнулась мне, как ни в чём не бывало, а я поспешила сменить тему, заметив ещё один продолговатый конверт, выглядывавший из кармана её халата.
— А это что? Опять счета?
Она удивлённо опустила взгляд и весело охнула, достав его на свет.
— Ой, ещё утром хотела тебе отдать! Думала, вместе посмеемся. Наверно кто-то из твоих девчонок решил подшутить, не иначе. Вот, смотри.
Ещё только коснувшись пальцами необычной шершавой бумаги, из которой был сделан конверт, я поняла что что-то здесь не так. Она казалась толще обычной и не была белой, скорее молочной. Но куда больше удивления вызывали изысканный рукописный шрифт, которым был подписан конверт и алая сургучная печать на его обороте.
— ...канцелярия Академии Стражей, девице Александре Мироновой лично в руки. - Прочитала я убористый почерк и с недоумением воззрилась на свою игриво прищурившуюся мать.
— Ну, наконец-то дождалась. - Хихикнула она.
— Чего дождалась? - удивлённо переспросила я.
— Как чего? Это же оно. Твоё письмо из школы магии! Просто сова немного заблудилась.
Я фыркнула и закатила глаза.
— Ма… мнеуже давно не одиннадцать. Твоя дочьслишком стара для таких приколов. И кстати, тебе не кажется, что шутка вышла так себе, в свете последних событий.
— Ой, - немного сникла она, - я как-то не подумала… Но что же, теперь совсем не шутить? Открывай скорее! Ставлю на то, что это приглашение на тематическую вечеринку. Наверняка Маша с Олей постарались. Давай, тебе сейчас не помешает развеяться!
Я изобразила кислую мину и не глядя ковырнула печать. Да, пожалуйсподруг станется отчебучить что-то такое. Взять хоть мой восемнадцатый день рождения, когда они, конечно же, сговорившись с мамой, инсценировали моё похищение.
Два амбала, как потом выяснилось, Машкины двоюродные братья, засунули остолбеневшую от ужаса меня в разваливающуюся четвёрку. Натянули на голову мешок, и доставили на Олину дачу, в которую, как селёдки в бочку, успели набиться все наши общие друзья. Боже… как я их за это только не убила?!
А всё из-за того, что я отказаласьпраздновать! И у меня, между прочим, даже уважительная причина была - парень, который нравился мне все старшие классы, позвал на выпускной мою главную школьную врагиню!
Но ладно, я не в обиде. Если забыть про моё предынфарктное состояние и едва не открытый мной кирпичный завод, наверно это быллучший ДэРэ из всех.
— Уведомляем, что Вам надлежит незамедлительно явиться в Академию для прохождения Ритуала Крови. Сожгите письмо. - Прочла я, с самой торжественной интонацией из возможных. - Бред какой. Где? Когда? Куда? Что это за приглашение-то такое?
Мама пожала плечами.
— Может, это загадка? Ну… как его… квест? - предположила моя продвинутая родительница, -Потом тебе СМС придёт с каким-нибудь ключом от этого шифра и всё станет ясно.
Я устало покрутила конверт с письмом в руках и не найдя на них больше никаких тайных знаков, бросила всё на старенький трельяж у входа.
— Ладно, ма, я опаздываю. Вернусь вечером - разберусь. - Накинув на плечо куртку, я послала маме воздушный поцелуй, и уже ступив за порог, подмигнула ей, со словами. - Главное - не забудь,что у нас вечером тортик!
Ах, если б я зналачем всё обернётся...
2
— Саня… Сашу-унчик?
Ах, Господи… да за что же это мне?!
Продолжая игнорировать назойливое коверканье моего замечательного гордого имени, я закатила глаза.И искренне сожалела,что с вестибулярным аппаратом у меня всё было в полном порядке и этого недостаточно, чтобы мне прямо здесь и сейчас грохнуться в спасительный обморок.
— Сашляндия-я?
Не унимался идиот, скребя мне своими неологизмами по нежному чувству собственного достоинства.
— Чего тебе, Крокодилов? - с ненавистью прорычала я.
Совершенно не бережно втиснув на полку последнюю пачку с прополисом "двадцатипятипроцентным оптима”, я обернулась к нему, изо всех сил пытаясь уничтожить старшего менеджера взглядом.
Рыжее щербатое чудовище улыбнулось мне своей самой невинной улыбкой и, нарочито тряхнув перед самым моим носом тонким запястьем с дорогущими часами, сладко проворковало:
— Ну, ты чего такая вредная сегодня, Миронова? Я, может быть, к тебе от всей души и с хорошими новостями, а ты…
Шумно выпустив пар ноздрями, я глубоко вздохнула и натянула на губы почти такую же сладкую улыбочку. Разумеется, ни капли не смущаясь от того, как фальшиво и жутко она при этом выглядела.
— Ой, Васенька! Говори скорее! Мне та-ак интересно!
Однако, Крокодилов будто и не почувствовал сарказма. Разулыбался в ответ и, приняв позу гордого прямоходящего бабуина, сообщил:
— Поступил я в твою каблуху, Сашка. На бюджет, конечно. Сказал же, что никуда ты от меня не денешься. - Он надменно поправил рыжий чуб, обстриженный по современной моде и многозначительно стрельнул в меня взглядом матерого денди. - Моя будешь.
Наверно, я должна была растаять от этого акта захватнической агрессии, но я, скажем так... как любит говорить Машка, чуть не заржала аки лошадь! Ну, натурально! Теперь я хоть знаю, как это может выглядеть и на что похоже.
— Ты чего? - скривился Василий Крокодилов, старший менеджер главного магазина пчеловодческой компании “Мёд and Мёд”.
И по совместительству сын её владельца, не так давно "выкупившего" моё бюджетное место в "каблухе".
— Да так, - отмахнулась я, утирая от смеха слезы, - анекдот вспомнила.
Крокодилов младший скривился.
— Ты прямо как мой батя. Он тоже вечно какие-то анекдоты вспоминает. Миронова, тебе что, сто лет?
— Странно, - фыркнула я, как вода,просочившись между Васькой и стеллажом обратно в зал, - не знала,что твой батя такой старый.
Однако менеджер-прилипала всё же успел поймать меня за руку и развернуть к себе. Ей-богу, если б не знала что он через месяц свалит со своей сладкой должности на учёбу, уволилась бы на фиг. Вот так, настойчиво клеить подчинённых, это, между прочим, домогательство. И пусть мы с Васькой ровесники, и даже ходили в одну школу — то, что именно здесь, в магазине своего отца, он вдруг разглядел во мне девушку, вообще ничего не значит!
