— И что будешь делать? — спросила я брата.
— Жениться, конечно. Я уже взрослый и сам могу принимать решения.
И как всех теперь помирить? Неужели китайский Новый год в Тайване мы будем все встречать по отдельности?
Адам пошутил, что нужно им всем устроить ловушку.
— Такую, как ты собирался мне с акулами устроить? Совести у тебя нет. А если бы у меня сердце остановилось от испуга?
— Почему? Мы бы были в клетке. Акулы к нам бы не добрались.
Он еще и посмеивался. Ходил довольный двадцать четыре часа в сутки.
— Лучше предложи, как их помирить.
— Я поговорю с твоим отцом, а ты — с мамой. Хорошо?
К Адаму папа может прислушаться. Он для него уважаемый человек. Надежда была. Лишь бы у него все получилось…
До грандиозного празднования в Тайване оставались считаные дни. Мне безумно хотелось, чтобы мы собрались все вшестером дружной семейной компанией, весело встретили еще раз Новый год. Но, видимо, это желание было только у меня с Адамом. Ростик и Юна очень обижались на родителей. А те даже и не думали о примирении с кем-либо.
В тот же день я зашла в каюту к маме. Тихо работал телевизор, а она на ноутбуке перебирала фотографии с последней экскурсии и самые удачные выкладывала в соцсеть.
— Марточка, как твои дела? — Ее улыбка вышла грустной. Как бы она ни злилась, ни обижалась на папу, но она явно скучала по нему.
— Все хорошо. — Я присела рядом с ней на кровать. — Расскажи, что между вами с папой произошло?
— Я тебе уже говорила, — отмахнулась она.
— Ничего конкретного ты не сказала. Я ведь волнуюсь… — Я приобняла маму. — Вы еще после того ужина ссорились?
— Ага.
— Из-за чего?
Она вздохнула, закрыла ноутбук и сняла очки. Что-то лукавое появилось в ее взгляде.
— Давай ты сначала про своего Адама расскажешь. Не послушала меня. Гуляешь с ним.
— Мы помирились, — пожала я плечами, надеясь, что она не будет допытываться до подробностей. Но я ведь сама за тем же пришла.
— А ссорились из-за чего?
Вот черт. Про работу Адама мне ни в коем случае нельзя никому рассказывать. Как теперь выкручиваться?
— Но у нас все хорошо, мы же помирились! А вы с папой — нет. Поэтому я и спрашиваю.
— Ты мне зубы не заговаривай. Между прочим, твой Адам тоже виноват в том, что мы разругались.
Даже не представляю, каким местом этот гад может быть виноват в ссоре моих родителей! Я несколько секунд таращилась на маму, широко открыв глаза.
— Да, да, — закивала она. — Так что давай, говори, что между вами происходило.
Мама бывала вредная и упертая. Чувствую, пока я не расскажу хоть что-то, она со мной ничем не поделится.
— В общем… Когда Адам мне проходу не давал, я попросила одного человека мне помочь. Того, кто в аэропорту ко мне подошел, помнишь? — И я вкратце рассказала историю с Назаром. Поняла, что маме папа кое-что говорил, но в подробности не вдавался. — Оказалось, Адама хотела завербовать какая-то организация… Одна из проблем между нами была в том, что он мало о себе говорил, хранил в тайне свою работу. Потом мне все рассказал. Но я не могу тебе передать его слова…
— Понятно. Со спецслужбами связан. — Мама тяжко вздохнула. — Не буду расспрашивать. Ты, главное, спуску ему не давай, если снова накосячит. Держи его за яйца.
Я прыснула со смеху.
— Конечно, конечно! Это я и так делаю!
— Умница дочка. Я на негодяя влияния не имею. Буду рада, если ты ему дашь чертей.
— Так каким образом он вас поссорил?
— Лично он нас не ссорил. — Мама взмахнула руками. — Но если бы твой папа уши не развешивал! Я сначала не поняла, что происходит. Подумала, что у дорогого мужа слегка крыша от отдыха поехала. Или от алкоголя. Начал командовать, выделываться, вести себя странно. Ну, думаю, понаблюдаю, подыграю. Смотрю, а он все борзеет и борзеет. В сексе у нас, правда, получше стало. Но и всегда в принципе было хорошо. А тут как с цепи сорвался.
— Не понимаю…
— Я тебе пример приведу. Идем мы как-то после экскурсии мимо магазинчиков. И ему вдруг надумалось потащить меня покупать нижнее белье. Выбрал какое-то кружевное недоразумение и потребовал, чтобы я это носила. Я ему говорю, что ношу только хлопок. Что у меня раздражение будет после этой синтетики. А он нет, блин, будешь носить и хватит упираться. Еще и за попу привселюдно схватил.
Меня пополам сложило от хохота.
— Тебе смешно, а мне не было смешно. Вспоминать только забавно. Купил-таки то белье, и я его, естественно, вышвырнула. Так он потом достал такое же, а мои все трусы куда-то спрятал! Ну я забрала у него его трусы и носила их сама.
У меня уже слезы выступили на глазах и щеки болели.
— Это еще не все! Сколько такого было! А когда я однажды разговорилась с гидом, пока мы гуляли по достопримечательностям, подошел и нагло оттащил меня от него. Мол, нечего мне с другими мужчинами заигрывать и вечером он меня накажет. У меня к вечеру как раз спину немного прихватило, я попросила его намазать меня мазью. А он решил, что я так отлыниваю от наказания… Это просто дурдом был какой-то. Я вот полторы недели тут сижу, хоть отдыхаю от его приколов.
— Так а Адам?..
— Точно, чуть не забыла. Во время ужина, когда началась ссора из-за Ростика и Юны, твой папа заявил: “Тебе не нужна девка, которая будет тобой помыкать. Тебе нужна такая, как моя мать”. Давненько он не вспоминал мою свекровь. Было время, когда постоянно ее в пример мне ставил. И тут, черт бы его подрал, сыну заявляет, что ему такая нужна! Ох, он меня разозлил…
Ого… Брат так сказал, что я подумала, папа про нашу маму говорил. А оказалось иначе. Конечно, она обиделась и влепила ему пощечину.
— Когда он вернулся в каюту, ссора продолжилась. И тут я узнала, что Адам ему какие-то советики давал, как женщинами управлять. Нормально вообще? Если бы мы не начали так сильно ругаться, то он и не признался бы, отчего вел себя, как придурок. Само собой, придурком он себя не считает! Думает, что, наоборот, все правильно делает!
От прилива злости у меня забурлила кровь в венах. Вот гад! Я ему сейчас устрою… Как женщинами управлять, значит?! Сейчас я его возьму за яйца в прямом и переносном смысле слова!
— Ты куда? — окликнула мама меня возле двери, к которой я за секунду подлетела.
— Пойду Адаму чертей выпишу. Он сейчас должен с папой разговаривать. Как раз двоим и выпишу.
— Я с тобой, — подхватилась она.
Обе злые, готовые устроить погром, мы отправились в каюту, где оставался жить папа. Мне казалось, что я огнем дышу. И за миг сожгу все дотла. Мама тоже выглядела так, словно собиралась папе стул на голову надеть.
