— Ты достал костюм горничной? — спросила брата, когда вернулась. Он с довольной ухмылкой кивнул в сторону моей кровати, где под покрывалом явно что-то лежало.
Для брата я легенду решила не менять. Зачем ему знать, куда я собираюсь?
— А ты нашла, у кого флешка?
— Ага… — я схватила костюм и помчалась в ванную.
— У кого? — крикнул Ростик мне вдогонку.
— Потом!
Адам в восемь будет ждать меня у клуба. Ему даже в голову не придет, почему я опаздываю. Что, если в номере действительно есть камера? Но клуб на другом конце лайнера — Адаму придется долго идти, даже если он вдруг в горничной узнает меня.
Теперь я двигалась быстрее, чем в прошлый раз. Заранее, помня интерьер, прикинула, где можно спрятать флешку, чтобы я ее не нашла. В ящиках стола нет. В ванной комнате нет. Надеюсь только, что флешка не плод его воображения. Но тогда я куплю любую золотистую на ближайшем рынке, поставлю на ней царапину и тоже отдам ему.
Нашлась! Приклеена на скотч за плазмой к креплению, вмонтированном в стену. Я тут же кинулась прочь из каюты, отодвинула по дороге от двери кресло, и выскочила в коридор, где пошла уже спокойной походкой.
Вот бы самой посмотреть, что на флешке. Может, я бы поняла, откуда у Адама горы денег. Но вряд ли я подберу к ней пароль.
В нашей с братом каюте оказалась третья лишняя. Я чуть в соляной столб не превратилась на пороге, когда застала его целующимся с черноволосой девушкой.
Как в своем чемодане ниточку прицепить, чтобы, если кто влез, было заметно, так умный… А как подумать о том, чтобы не тащить никого в каюту в такой опасный момент, так полный дурак!
— О, ты быстро! — вскочил брат. Милая азиатка в недоумении окинула взглядом мой наряд, стягивая откровенное декольте на груди. Судя по одежде, она явно из богатой семьи. Брат перед ней уже щеголял своими призрачными миллионами?
Я не нашла слов, совершенно растерянная. Даже некогда злиться — Адам уже минут пятнадцать торчит у клуба, а мне нужно переодеться.
Разберусь с ними позже — я шмыгнула в ванную и, путаясь в одежде, начала раздеваться. Флешка своим золотистым боком подмигивала с полки. Когда отдам ее Адаму, он ее явно спрячет более надежно. И тогда пропадет шанс узнать, что на ней.
Может, задержаться еще на несколько минут?
Переодевшись в футболку-платье, я вернулась в комнату — девушки уже след простыл. Брат играл на телефоне, нахмурившись, словно руководил судьбами миллионов.
Я достала свой ноутбук впервые за поездку. Казалось, он запускается так долго, как никогда. Секунды текли. Я в нетерпении барабанила пальцами по пластиковому корпусу, держа флешку наготове.
— Что ты там делаешь? — оторвал глаза от телефона брат.
— Потом расскажу. Отнеси пока, пожалуйста, костюм горничной обратно.
Флешка не запаролена! Внутри лежал один архив, подписан набором букв, которые не имели никакого смысла. Я щелкнула по нему мышкой — и вот тут потребовался пароль. Ну конечно… Сложно сдержаться и не рискнуть ввести хоть парочку вариантов, которые в голову взбредут. Но некогда. Я скопировала архив на компьютер, вытащила флешку и пулей вылетела из каюты.
На месте встречи Адама не оказалось. Конечно, уже полдевятого. Он мог подумать, что я не приду. Или ждал меня в клубе. На всякий случай я решила проверить второй вариант — и зашла внутрь.
— Девушка, вас ждут там, во втором зале, — указала мне рукой официантка перед лестницей, что находилась у танцпола. Я посмотрела вдоль коридора, темноту в котором разгоняли тусклые голубые светильники. Там, дальше, караоке или стрип-бар, что ли? Надеюсь, первое.
Я скорее поспешила по коридору. И вскрикнуть не успела, как огромная лапища сцапала меня за руку, дернула в темноту с такой силой, что я туда буквально ввалилась. Захлопнулась дверь. В воздухе я уловила знакомый запах.
— Да ты спятил, черт бы тебя подрал! — крикнула я, пытаясь выдрать запястье из стальной хватки. То, что ничего не видно, пугало до панической дрожи. Где дверь? Где этот мерзавец стоял? Закричу — никто не услышит из-за громкой музыки. С остервенением я впилась ногтями в тыльную сторону его ладони.
— Будешь дальше от меня сбегать — пожалеешь, — угрожающе пророкотало в темноте. — Если нужно, я запру тебя в своей комнате и посажу на цепь.
Возмущение поднялось во мне бурлящей волной.
— Как собаку? Ты меня считаешь животным?
— По-хорошему ты не понимаешь. Значит, посажу на цепь и воспитаю как следует.
— Не понимаю? Это ты не понимаешь! Я не хочу быть с тобой!
Рука неожиданно легла на мою шею, и я вздрогнула. Слова застряли в горле.
— Не лги хоть себе, — влилось шумящим шепотом мне прямо в ухо. — Я вижу в твоих глазах пожар, когда ты смотришь на меня.
Я с трудом сглотнула.
— Это ненависть, Адам… Я тебя терпеть не могу. Я бы свалила с этого лайнера, если бы могла. И благодарила бы каждый день за то, что тебя не вижу.
— Ты ненавидишь себя за то, что чувствуешь ко мне, — в это я поверю. Сложно быть дочерью бывшего мента и принять свои чувства к человеку, которому закон не писан.
Закон всегда был под ним. Будто он им руководил. Ему невозможно ничего сделать. От него невозможно защититься. Только рискнуть сбежать. Но теперь он стал угрожать. Может, стоит сменить тактику?
— Похоже, мой последний побег разозлил тебя не на шутку. Но не стоило так нагло ко мне приставать. Я бы не…
— Разозлил?! — рявкнул Адам. — Ты соображаешь, чем все могло обернуться?! Ты могла сорваться и упасть! Ты могла погибнуть! Что я бы тогда делал… Я…
Его голос оборвался. Послышался тяжелый напряженный вздох. Его пальцы дрогнули на моей шее. Я понимала, что перелезать на соседний балкон опасно. Но в тот момент мне казалось, что оставаться с Адамом еще опаснее. Что, если бы мой рассудок окончательно уплыл, как раньше? Этому мерзавцу покажи лишь на миг, что хочешь его, лишь на миг откройся, и он заберется внутрь, все разгромит, перевернет и заберет самое ценное.
Сейчас он продолжал крепко стискивать мое запястье — так сильно, словно я не стояла рядом, а висела над обрывом. Руку ломило. Он разозлился потому, что испугался за меня.
— Ты доводишь меня до таких поступков… — пробормотала я.
— Хочешь свалить вину на меня? — хмыкнул он. — Ладно. Тогда ты не будешь против, если я за это свалю вину на тебя?
— За что?
Его рука двинулась с шеи к затылку, сжала там волосы у корней, надежно фиксируя мне голову, чтобы не отвернулась, чтобы не улизнула. Я уперлась свободной ладонью ему в грудь, но он с легкостью преодолел сопротивление. У меня перехватило дыхание. Сердце возбужденно застучало. Адам с яростным жаром впился в мои губы. Я сцепила зубы, напряглась всем телом, чувствуя нестерпимое желание укусить его до крови, треснуть чем-то тяжелым. И вырвать, вытурить этот мучительный трепет из своей груди.
