—Я не хочу слушать,— продолжает она, словно на исповеди.— Я никогда не задумывалась об этом, словно этих слов не было, но теперь… Когда у тебя появился ребёнок, я поняла — что у меня нет права голоса, что у меня нет никакого права, я просто твоя вещь, за которую ты заплатил. И я должна терпеть, что бы ни случилось, правда?
—Ты ничего не должна терпеть, Полина. И ты ничего не будешь терпеть.
Этот чёртов ребёнок, который так сильно её ломает и заставляет думать, что он может значит для меня больше. Его не будет в нашей жизни, даже если он мой и моя жена успела забеременеть до того момента, как я встретил Полину. Я позабочусь об их достатке и том, чтобы они были как можно дальше от нас. Она никогда не узнает, что это мой ребёнок. Я не причиню ей этой боли. Я не заставлю её мучиться от сомнений. Нет ничего важнее её.
Если бы я только узнал, что может вытворить моя бывшая, я бы позаботился, чтобы её не было в этом городе.
—Нет, потому что я не имею права ни на что.
Сзади нас слышится кашель с отхаркиванием. Поднимаю взгляд на охраннике и коротким жестом головы показываю ему, чтобы он увёл отсюда этого парня. Мужчина кивает в ответ и быстро берёт его под руки, помогает подняться и выводит из подсобки, оставляя нас вдвоём.
Полина в моих руках продолжает теперь уже беззвучно плакать, тем самым прожигая своими слезами все мои внутренности.
Твою мать, это невыносимо.
Невыносимо быть причиной её слёз. Невыносимо, что у неё проскальзывает в голове мысль, будто я когда-то мог считать себя чем-то вроде её хозяина.
—Посмотри на меня,— хриплю я ей в макушку, но она никак не реагирует.
—Не могу. Я не могу.
—Посмотри на меня,— вновь прошу я, легонько поднимая её голову ладонью.— Я помогал твоей матери деньгами, потому что ей нужна была помощь, принцесса. Ты должна понимать это, но я никогда, никогда, чёрт возьми, не относился к тебе, как к вещи, которую я купил. Ты для меня бесценна, Полина. Единственный, кто не имеет прав, это я, потому что без твоей любви и без твоего присутствия в моей жизни я вообще ничего не имею. Ничего. Я нищий кусок дерьма, не способный на банальное существование без тебя.
Её пухлая нижняя губа, которую она периодически покусывает, дрожит. Тушь смешивается со слезами, быстро засыхая и оставляя ненасыщенные следы на её щеках. Беззвучныйе рыдания прекращаются. Она смотрит на меня ясными глазами, пока я поглаживая её волосы, что легче и мягче шёлка.
—Ты слышишь, что я говорю, принцесса? Я не выживу без тебя.
И самое абсурдное, что это правда.
Мне лучше получить пулю в голову, чем потерять Полину. С меня лучше живьём содрать шкуру, чем забрать у меня Полину.
Полина. Мой единственный ориентир в этой жизни.
Можно ли жить с подобной одержимостью? Или это лучше назвать недугом?
—Я ненавижу эту жизнь, Стас. Я не хочу быть причиной того, что твой ребёнок будет расти в неполной семье. Он ни в чём не виноват.
Она настолько добра и самоотверженна, что готова пожертвовать нашей семьёй, чтобы у нелюбимого для неё ребёнка было её подобие.
—Этого ребёнка нет для нас. Потому что он не мой, поверь мне.
Если бы не его схожесть со мной, я мог быть уверен, что он не мой, потому что не трахал свою бывшую после знакомства с Полиной.
Возможно, моя способность нанести вред ребёнку — это страшно. И я ужасный человек, но я пойду на всё, чтобы эта тема никогда больше не заседала в её голове.
—Я не отпущу тебя, малыш. Не в этой жизни. Но не потому, что у тебя нет выбора, Полина. Я предоставлю тебе выбор. Я предоставлю тебе кучу дорог, по которым ты сможешь пойти. И сделаю так, что в любом случае ты вернёшься ко мне.
—Разве это можно назвать выбором, если все дороги ведут к тебе?
—Да, это выбор, при которым ты в любом случае выберешь меня.
Она шмыгает носом, ничего не отвечая. Мне нравится, что она больше не прячет взгляд и не избегает меня.
—Сейчас мы пойдём домой, Полина. И продолжим разговор там.
—У меня кружится голова,— шепчет моя девочка, и я всё ещё взбешён, что не успел убить отморозка, который посмел привести её в это место. Я беру её на руки, сразу же чувствуя, как она обвивает мою шею.
—Я расскажу, что нужно делать, чтобы голова не кружилась.— жёстко проговариваю я, пока пересекаю коридор и выхожу к основному, заполненному людьми посещению. Все они расступаются передо мной, давая свободный проход.— Для начала: не ходить где попало с какими-то мелкими ублюдками, которых твой муж может убить.
—Это не смешно, Стас.
Мы выходим на улицу. Двое вышибал на входе стараются на меня не смотреть, чёртов биомусор.
—Ты его избил,— она ругает меня, пока я несу её к машине.— Очень сильно избил.
—Я оставил его в живых.
—Для тебя нормально такое говорить, но для меня нет. Я не хотела всего этого. Я просто…— она запинается.— Я использовала его.
—Использовала?— удивляюсь я, потому что не ожидал, что она скажет подобное.
—Да, использовала. Мне хотелось, чтобы ты разочаровался во мне.
—Я никогда не разочаруюсь в тебе, принцесса. Это невозможно для человека, который готов целовать простыни, на которых ты спала.
—Но ещё больше я хотела сделать тебе больно,— признаётся она, когда я уже усаживаю её на переднее сиденье.— Хотела, чтобы ты тоже испугался меня потерять, хоть и всё это противоречило друг другу.
—Потерять тебя — это единственная вещь, которую я боюсь. И ещё раз ты сделаешь нечто подобное, я запру тебя дома и привяжу к кровати, клянусь тебе.
—Разве это право выбора?
—Да, принцесса. У тебя есть право выбора: быть привязанной к кровати или нет.
Она устало улыбается.
Я пристегиваю ей ремень безопасности и откидываю спинку сиденья, чтобы она могла прилечь.
Я выезжаю и медленно еду в направлении дома. Я даю ей немного времени, чтобы прийти в себя и не слушать мои очередные напоминания о том, что ей от меня не уйти. В какой-то момент я слышу тихое, постоянно прерывающееся сопение, будто она борется со сном.
Мы почти приехали.
Всю дорогу я смотрю на неё боковым зрением, проклиная всё вокруг. Мне мало её, даже если она сидит рядом. Мне нужно зарыться в её нежном теле, сутками без перерыва вдыхая её сладкий фруктовый аромат.
Прежде чем заехать в гараж и выполнить то, что мне нужно, я останавливаюсь на кирпичной дорожке возле забора и пытаюсь понять, в чём дело. Если это снова Алина, я её просто закопаю вместе с ребёнком. Моя девочка и так пережила достаточно стресса из-за неё.
—Что происходит? Кто там?— спрашивает Полина, беспокойно смотря в окно.
