– Я обязательно что-нибудь придумаю, – решила я. – Более чем уверена, что эта проблема скоро исчезнет!
Из-за бурной ночи вставать мне было тяжело. Я еле открыла глаза, когда зазвенел будильник. Было чувство, будто мне в них щедро сыпанули песка. Поэтому я закрыла их обратно. Протянула что-то невнятное. Ник был более разговорчивый – он выразился несколькими матерными словами.
– А можно не идти на работу? – буркнула я в подушку, даже не пытаясь вновь распахнуть очи.
И тут же начала засыпать. А в полудреме услышала голос Ника:
– Здравия желаю, Егор Максимович. Я хотел вам доложить, что мы с Адой не приедем в управление. Мы с ней будем духа отлавливать. Ну, как какого духа? Который может что-то знать о смерти замёрзшей Анны. Да. Так точно. Наш начальник знает! Конечно, звоните, узнавайте.
Я почувствовала, как Ник пытается удобнее устроиться на кровати.
– Ну что? – спросила я у него.
– Спи.
И я послушалась Ника. Сразу же вырубилась, насладившись теплым одеялком и не слишком мягкой, но казавшейся очень уютной в такой момент, подушкой.
Когда мы выспались, то принялись собираться. Я носилась по квартире, рылась в сумках, выискивая косметичку и утюжок. Сегодня безумно хотелось сделать локоны!
– Ник, где моя косметика?! – раздраженно завопила я, роясь в сумке.
– А я откуда знаю? – ошарашенно спросил он.
Напарник сидел на кровати и следил за тем, как я бегаю. Судя по его улыбке, он гнусно глумился надо мной!
– Утюжок мой видел? – тоскливо спросила я, сгорбив от горя плечи.
– Что такое утюжок?
– Ты издеваешься?
– Да откуда я знаю, что такое утюжок? Утюг? Утюг в машине лежит.
– Да какой утюг?! Утюжок – для волос! Он волосы выпрямляет, но я им их завиваю.
Ник открыл рот:
– Чего?
Я вздохнула. Ему двадцать шесть лет скоро будет! Явно встречался с девушками. И сестра у него есть. Почему он так хорошо знает о болях во время критических дней и так плохо об утюжках!
Я вывалила из сумки всю одежду. Ни утюжка, ни косметички! Вот настоящая магия, а не то, что я творю с помощью свечей и трав. Я точно клала косметику и утюжок в эту сумку, а они пропали. С подозрением покосилась на Ника.
– Ты что-нибудь брал из этой сумки? – поинтересовалась я мрачно.
– Зачем мне лазать в твоей сумке? Не имею такой привычки.
– А лучше б имел! – взвилась я. – Если бы ты их куда-то убрал, я бы смогла их найти с помощью тебя.
Задышала часто, чтобы успокоиться. Надо угомонить свои эмоции! Критические дни закончились, значит, хватит демонстрировать свою вспыльчивость.
– Где мои карты Таро? – уже спокойным голосом спросила я.
– Ада, я не трогал.
– Еще бы ты трогал! Но может, помнишь, куда их дела я?
– Сумку с атрибутами я принес вчера. Там, наверное... Куда ты ее переставляла?
Я задумалась. И побежала в прихожую. Принялась рыться в сумке, достала Таро и принялась их мешать. Выложила три карты. Тяжеловато, конечно, трактовать их в вопросе: «Где моя косметичка?» Но я справилась. Выпала «колесница», «восьмерка жезлов» и «восьмерка пентаклей».
– Она в машине! – завопила я.
– Кто?
– Косметичка!
Но вот утюжок, как показала колода, оказался дома! Я так расстроилась, что едва не заревела. Я забыла утюжок?! Как я могла забыть его?! Позвонила Мусе. Принялась выпытывать у нее, дома ли мой утюжок. Как выяснилось, да. У Маруси сегодня был выходной, поэтому она смогла залезть в шкаф и самолично убедиться в том, что я оставила свое чудо для укладки.
– Как я могла, Муся?! – раненым зверем выла я. – Крупные локоны ведь моя любимая прическа! Как я могла не взять его?!
– Да успокойся! Жила же как-то с прямыми волосами все это время.
– Жила! Я выживала! Вы-жи-ва-ла! Даже на носки не было время волосы накрутить!
– Хватит драматизировать.
Внезапно в трубке я услышала мужской голос. Я впала в такой шок, что перестала вопить об утере утюжка. А затем тихо спросила:
– Это кто?
Муся не отвечала. А я начала нервничать. Кто там с ней в моей квартире? Неупокой? Если неупокой?! Муся его не слышит, поэтому и так загадочно молчит.
– Это Рома, – выдохнула она.
И у меня как от сердца отлегло. Да уж, с такой работкой только неупокои и мерещатся везде...
– А что делает Рома в моей квартире без моего ведома?
– Извини, – с умоляющими интонациями протянула Муся. – Так как у меня выходной, я пригласила его отобедать у нас дома.
– Отобедать? В одиннадцать утра?
– Ну а что? Раз Рома позавтракал, значит, сейчас обедает.
– А работать Роме не надо?
– А он в соседний дом пришел к свидетелям что-то уточнить.
– И что же приготовила Муся, которая, как и я, кашеварить не особо умеет?
– Все я умею! – обиделась Муся. – Да, я не профессионал и до уровня моей матери мне далеко, но мой навык не такой плохой!
– Не уходи от ответа!
– Борщ! Я сварила борщ!
– Да ты что?! – поразилась я. – Борщ?! И ты сама шинковала капусту?!
– Да! – гордо заявила Муся. – Я купила специальный ножик, и все сделалось быстро и легко.
– Ну ты даешь, Муська! Уважуха! А печенье ты умеешь готовить?
– Ну... – задумалась Муся. – Пару раз с мамой готовили. А что?
– Значит, сегодня вечером я тебе позвоню по видеозвонку в «жуке».
– Зачем?
– Мне тут один рецептик печенья выдали... Проконтролируешь.
Мою веселую болтовню прервал Ник. Он вышел ко мне в прихожую, оглядел меня, валяющуюся на полу. Вытаращился очень как-то недобро и также недобро прошипел:
– Встань с пола! С ума, что ли, сошла?!
– Да чего это сошла то с ума? – с обидой спросила я.
Ну да, может странновато лежать на полу в прихожей. Но почему сразу сошла с ума? Что за претензии?
– Под линолеумом бетон! Бетон!!!
– И? – не поняла я.
– Хочешь себе почки отморозить?
– Да мне не холодно, чего пристал? Мусь, ну так что с печеньем?
Муся что-то промямлила, но я ее не услышала из-за рыка Ника. Я недовольно на него покосилась. Вот же вредный тип! То он скромненько стоит у кроватки, не зная, куда пристроиться, то превращается в буйвола. Что за напарника я себе выбрала?!
– Ада! Ты же ненавидишь больницы, так что ты делаешь на голом ледяном полу?!
