Шериф усмехнулся.
— Ничего, Сильвия, зато мы в свое время предоставим вам
возможность первой опубликовать решение загадки.
Сильвия машинально потянулась за блокнотом и карандашом, но
потом, весело засмеявшись, сказала:
— Не давши слова, крепись, а давши — держись!
Так что теперь, джентльмены, подавайте мне готовое решение.
Брэнд он вздохнул:
— Если бы не заключение доктора Трумэна о причине смерти, мы
бы сейчас ни о чем не беспокоились.
Все увязывается.
Селби покачал головой:
— Мы проглядели какой-то важный момент, от которого зависит
правильное решение дела.
— Какой, например? — спросила Сильвия.
— Если бы я знал какой… Вообще-то меня все еще волнует этот
твидовый костюм. Где его взял Биллмейер?
— Там, где его заботливо хранили все десять лет, — задумчиво
ответила Сильвия.
Брэндон немного подумал.
— Возможно, Дуг, он сам хранил эти вещи как единственное
звено, связывающее его с прошлым. Биллмейер мог утратить память, но не потерять
вещи. Он надеялся, что они когда-нибудь помогут ему установить свою личность.
Селби кивнул:
— Я уже думал об этом, Рекс, но ты забыл про конверт,
находившийся во внутреннем кармане. Конверт был адресован до востребования
Грайнсу в Финикс, внизу стоял обратный адрес: Чероки-Флэтс, Оклахома.
Если бы костюм находился у Биллмейера, ему стоило только
разочек взглянуть на адрес, поехать в Чероки-Флэтс и навести справки.
Брэндон нахмурился:
— Что верно, то верно!
Селби продолжал:
— По логике вещей костюм должен был храниться у его жены, но
получается, что Биллмейер ничего не слышал о своем прошлом до самого вторника.
Если безоговорочно принять заявление его супруги о том, что она рассказала ему
о его жизни, то естественно предположить, что в доказательство она представила
старый твидовый костюм, который он носил десять лет назад.
— Но какие мотивы у нее были убить его? — спросил Брэндон.
— Это-то как раз понятно. Вплоть до вторника Биллмейер не
подозревал, что женат. Тут появляется его жена. Он понимает, что по закону она
его прямая наследница и, если с ним что-то произойдет, она получит его
состояние. Возможно, это ему совсем не улыбалось. Может быть, он, к примеру, хотел
оставить дело Кармен Фрилмен? И тогда он решает составить завещание… Если бы он
умер до того, как составил завещание, в прямом выигрыше оказалась бы жена…
Потом имеется еще братец. Тот рассчитывал вступить во владение немалой
собственностью, как только истечет предусмотренный законом срок. Оставалось
ждать совсем немного. И вдруг этот шалопай, бездельник, от которого после
смерти остался приличный «клок шерсти», является в поношенном костюме, и прощай
все мечты и надежды… Согласитесь, искушение должно быть сильным!
Сильвия сказала:
— Знаете, обе версии мне кажутся в равной мере
убедительными.
— Вот это и доказывает, что мы с шерифом чего-то не учли.
Или неправильно интерпретировали факты.
Селби поднес было кофейную чашку ко рту и вдруг резко
опустил на блюдечко.
Сильвия Мартин, внимательно следившая за выражением его
лица, спросила:
— В чем дело, Дуг?
Вместо ответа тот отодвинул стул, подошел к телефону и
набрал номер Джилспая.
— Мистер Джилспай? — спросил он, услышав голос в трубке.
— Да.
— Это окружной прокурор Селби.
— Доброе утро, мистер Селби. Вернее, добрый день.
Селби рассмеялся:
— Мы почти на границе… Хочу у вас кое-что спросить.
— Прошу вас.
— Вы видели Стефена Фрилмена в пятницу?
— Нет.
— Вы что-нибудь получили от него после визита, который он
вам нанес в День благодарения? Он вам не звонил?
— Нет… Конечно, вы понимаете, мистер Селби, что я все равно
ему не смог бы ответить. Мне просто пришлось бы сознаться, что я действовал как
подставное лицо.
— Все ясно. Я просто занимаюсь проверкой и перепроверкой, —
сказал Селби.
— Я больше ничем не могу вам помочь?
— Нет, спасибо.
Селби положил трубку, подошел к столу, уперся руками в
спинку стула и с хмурым видом уставился на Брэндона.
— Пожалуй, Рекс, это и есть самый важный факт…
— Какой?
— Стефен Фрилмен не появился у Джилспая в пятницу и не звонил
ему.
— Ну и что?
— Как ты не понимаешь! Это значит, Стефен знал о
бесполезности своего визита. Он сообразил, что Джилспай — подставное лицо
Десмонда Биллмейера. Только вот откуда у него такие сведения?
Брэндон с минуту подумал, обтер губы, решительно отодвинул
тарелку и поднялся с места:
— Ты хочешь сразу же ехать?
Селби энергично кивнул:
— Да.
Когда Брэндон и Селби приехали, семейство Фрилменов сидело
за ленчем.
— Очень сожалею, — извинился Селби, — что нам приходится
прерывать трапезу, но у нас есть несколько вопросов, на которые необходимо
срочно получить ответ.
Стефен пригласил:
— Садитесь за стол. Или вы уже позавтракали?
— Благодарю вас, мы поели.
Заметив официальную серьезность лиц, Стефен спросил:
— Ох, что же будет? Уж не станете ли вы вызывать нас
поочередно в отдельную комнату, сажать под яркий свет и устраивать допрос
третьей степени?
Селби не принял шутки:
— Я могу задавать вопросы где угодно, но, возможно, кто-то
предпочтет отвечать не при всех.
Стефен поспешно заявил:
— Прекрасная мысль! Лично я буду каяться в своих грехах без
свидетелей, как на исповеди. Остальных можете допрашивать прямо тут.
На лицах сидящих появились слабые улыбки. Вдруг в разговор
вмешалась Корлисс Дитмер:
— Мы ведем себя как куча несмышленышей. Дуг Селби и Рекс
Брэндон всегда действуют честно и открыто. Не уверена, что мы платим им той же
монетой.
Она поочередно оглядела собравшихся за столом, чуть дольше
задержалась на Кармен, которая вспыхнула, несмотря на солидный слой косметики.
