— Для чего вы к нему ездили? — настойчиво повторил Брэндон.
Карр снова улыбнулся:
— Очень жаль, но мне вновь придется отказаться отвечать на
вопрос, шериф. Неприятно, но я просто вынужден быть негостеприимным. Если бы вы
задали мне этот вопрос в кабинете, я бы послал вас… сами знаете куда, но
поскольку вы находитесь в моем доме, значит, как ни крути, вы мой гость. Вы
ставите меня в ужасно неловкое положение!
Брэндон вспыхнул от негодования.
Селби спокойно улыбался. После минутного молчания он сказал:
— Карр, я хочу задать вам еще один вопрос. Заранее
предупреждаю: вопрос весьма скользкий. И все же я надеюсь получить ответ.
— Что ж, давайте ваш вопрос, советник.
— Когда Карлтона Грайнса, или Десмонда Биллмейера, нашли
мертвым, он был одет в твидовый костюм, который ему не годился. Насколько нам
известно, костюм этот он в последний раз надевал десять лет назад, уезжая из
Оклахомы. Я хочу знать, Карр, известно ли вам что-нибудь про этот костюм?
Слышите? Что-нибудь?..
Карр заколебался.
— По-моему, этот костюм, — ответил он, осторожно подбирая
слова, — я раньше никогда не видел.
— И ничего о нем не знаете?
— Давайте сформулируем ответ так: лично я ничего не знаю про
костюм, но мог бы сделать определенные предположения. Ну и разумеется, сделал
их. Но никакими фактами не располагаю. Иными словами, в качестве свидетеля я
выступить бы не мог.
— Хорошо, — сказал Брэндон. — И каковы же ваши
предположения?
Карр снова заулыбался:
— Я вижу, вы, шериф, хотите, чтобы я налил вам виски,
приготовил сандвич или как-то иначе проявил себя гостеприимным хозяином.
— Иными словами, на этот вопрос вы тоже не желаете отвечать?
— спросил Брэндон.
— Совершенно верно, шериф. Мои выводы являются результатом
мыслительного процесса, и я их использую, чтобы улучшить свое финансовое
положение. Иначе говоря, я зарабатываю на жизнь, эксплуатируя свои мозги, и не
намерен выбрасывать продукт их деятельности на ветер.
— Если у вас есть какие-то соображения насчет костюма, вы
обязаны поделиться с нами! — упрямо стоял на своем Брэндон.
— Великий Боже, шериф, почему?
— Прежде всего потому, что поможете найти убийцу.
— Вы абсолютно правы, шериф. Тут я вынужден согласиться. Я
рад, что вы это сказали, мне неприятно все время вам противоречить.
— Ладно, — нахмурился Брэндон, — продолжайте.
Я вижу, вам доставляет удовольствие ехидничать, насмешничать
и изощряться в остроумии. Я же отношусь с уважением только к фактам.
— Я тоже пытаюсь говорить о фактах, шериф.
— Тогда почему же вы не хотите поделиться своими
соображениями? Может быть, спасаете клиента?!
Карр, было заметно, наслаждался раздражением шерифа.
— Вопрос по существу, шериф. Понимаете, я зарабатываю на
жизнь продажей собственных мыслей. Если бы округ Мэдисон нанял меня адвокатом,
я бы выложил вам все, что знаю. Округ же нанял вашего молодого друга —
окружного прокурора, и он лояльно защищает интересы нанимателей, отдавая
дорогому Мэдисон-Сити силы и энергию. Поэтому мне приходится делать
определенные выводы и на их основании строить свое финансовое благополучие.
— Хотите сказать, что знаете, кто убил Биллмейера? — спросил
Селби.
— Ну, советник, так далеко я бы не зашел в своих
утверждениях, но у меня имеются весьма любопытные теории. И мне хочется их
использовать в своих интересах.
Не исключено, что мне удастся выяснить личность убийцы,
тогда я сделаю все возможное, чтобы получить финансовый выигрыш… Так-так-так,
шериф, — торопливо произнес Карр, видя, что Брэндон собирается что-то сказать.
— Прошу вас, дайте мне закончить мысль. Я хотел сказать, что постараюсь
употребить свои знания, чтобы заработать деньги, но никогда не преступлю закон.
Никаких правонарушений, шантаж тоже исключается. Однако сомневаюсь, чтобы из
патриотизма я был способен написать письмо в газету очаровательной мисс Мартин
со словами: «Дорогая редакция, я думаю, что такой-то человек совершил убийство
по следующим соображениям… Прошу опубликовать».
Селби поднялся с места:
— Ну что же, в таком случае, Карр, мы не станем дольше вас
задерживать.
Торжествующее выражение сразу исчезло с лица Карра. Он
моментально забыл о своем состязании с шерифом и повернулся к Селби:
— Не уходите! Я хочу поговорить с вами о Милтоне Грегори.
— О чем именно? — спросил Селби, продолжая стоять.
— Что вы предполагаете с ним делать?
Улыбка Селби была только что не суровой.
— Послушайте, Карр, как вы только что сказали, я нанят
округом Мэдисон и, глядя со своей невысокой колокольни, тоже делаю определенные
выводы и заключения. Поскольку вы не предоставляете нашему округу возможность
ознакомиться со своими дедукциями, сомневаюсь, что Мэдисон-Сити одобрит меня,
если я вздумаю поделиться с вами своими собственными.
Благодушие в голосе Карра исчезло, когда он увидел, что
остальные тоже поднялись с мест:
— Вы так просто от меня не отделаетесь, Селби. Я должен
знать, какое обвинение предъявлено Милтону Грегори и что вы собираетесь с ним
делать.
— Понимаю, вам нужна эта информация. А как вы, шериф? Из
беседы с Карром вы поняли, что ему нужно?
Карр угрожающе шагнул вперед, но широченные плечи шерифа
разделили их с Селби.
Спохватившись, Карр рассмеялся:
— Селби, вы действительно умный человек. Что ж, надо
признаться, я слегка поддразнивал шерифа. А теперь вы обращаете против меня мое
же оружие. Джентльмены, я приношу свои извинения. Признаю, что вел себя
нетактично. Но поймите и меня. Я на минуту вышел из себя, не удивляйтесь,
Селби. Ведь никогда еще я не проигрывал, у меня нет опыта побежденного… Вы
отказываете мне в информации, и, чтобы получить необходимые сведения, я
вынужден буду прибегнуть к судебной машине.
— Это, безусловно, ваше законное право, — согласился Селби.
— Сегодня суббота, поздний вечер. Поспешите, и вы сумеете подписать заявление о
незаконности задержания Милтона Грегори. Приказ об освобождении войдет в силу в
понедельник или во вторник, возможно, в среду утречком.
Карр нахмурился:
— Многое может произойти до понедельника.
— Верно. Я вынужден с вами согласиться, Карр, и
порадоваться, что хоть в этом-то наши мнения совпали.
