Рэм не договорил, но я догадалась, что он хочет сказать.
- Будет война?
- Скорее всего будет, - спокойно ответил он, серьёзно глядя мне в глаза. – Для тебя лучше покинуть Академию, стать Кетро и сидеть под защитой, а не лезть в самое пекло. Причём пекло будет в самом прямом смысле, если огненные монстры прорвутся за стену.
- Прорвутся?! – ужаснулась я.
- Ты как маленькая, - ласково проговорил он, заправляя прядь моих волос за ухо. – Мы же столько раз сталкивались с прорывами – и ты ещё не обо всех знаешь. Стена явно слабеет, а кроме прорывов есть ещё тайный ход, через которой явилась мать. До сих пор они пытались осуществить свои планы по-тихому, но теперь, когда узнают, что попытка провалилась…
- Ладно, возможно, ты прав. Кроме того, моя мать всё равно собралась рожать этому тирану новых наследников. Не понимаю её! Столько лет ненавидела и вдруг…
- Ты вообще какого-то монстра полюбила, - заметил Рэм.
- Че-го? – от слова «полюбила» почему-то стало дико дискомфортно. Кажется, мне намекают на то, что пора озвучить свои чувства. Он-то озвучивал и не раз, а я… Нет, конечно, роднее этого этерна, который изначально ужасно бесил, у меня никого нет. В общем, я выкрутилась, ответив следующее:
- Никакой ты не монстр! Во-первых, точно ещё неизвестно, а во-вторых, ты максимум – полукровка.
Рэм снисходительно улыбнулся, и я выдохнула с облегчением, посчитав, что сумела обойти скользкую тему, как вдруг он произнёс чудовищное:
- Кстати об этом… Думаю, для тебя будет лучше, если мы пройдём ритуал разъединения.
Подо мной словно обрушился пол и разверзлась самая настоящая пропасть. Даже не знаю, почему я так отреагировала на это простое предложение, но всё тело мгновенно налилось свинцовой тяжестью, а в районе лба, пульсируя, нарастал нестерпимый жар.
- Как ты можешь, - с трудом выдавила я. В голове металось гораздо больше возражений, но они отказывались формулироваться в словах.
- Что с тобой? – встревожился Рэм. Очевидно, я не только чувствовала себя плохо, но и выглядела.
Поднесла ладонь ко лбу и через силу выдохнула:
- Сейчас… рванёт…
Он меня понял сразу. Активировал телепорт, подхватил на руки и шагнул в светящийся проход.
Морозный воздух ударил в лицо, лишая возможности дышать. Каждый вдох обжигал горло и нос ледяным прикосновением. Даже смертельное сияние внезапно отступило.
- Дыши носом, - сказал Рэм. – Здесь холодно.
- А где мы? – вздохнула я и испытала новую порцию ледяного прикосновения к горлу.
- Там, где никто не увидит то, чем мы будем заниматься, - усмехнулся Рэм.
Мы стояли на огромной возвышенности, вокруг нас высились белоснежные горные пики. Солнце ярко светило на ослепительно-голубом небе, отражаясь миллиардами сверкающих частиц, которые покрывали всю поверхность снежного ковра гор.
Любование горным великолепием заставило забыть обо всём на свете, пока Рэм не шагнул за мою спину, привлёк к себе, зафиксировал ладонями мою голову и шепнул:
- Давай. Выплесни свою ярость.
- Что?
- Смертельное сияние. Выпусти его.
- Я не знаю… не умею останавливаться.
- Я помогу, не бойся. Нужно выпустить эту злость, пока она не покалечила тебя или окружающих.
От попыток вызвать смертельное сияние заболела голова и наверняка появилась мимические морщинки на лбу – я усиленно хмурилась и физически ощущала складки на коже, но знакомый жар и пульсация всё не возвращались.
- Не получается, - безнадёжно выдохнула я.
- Вспомни, что я сказал о ритуале разъединения, - посоветовал Рэм.
- Ты не шутил?!
- Нет, конечно. Нам обязательно нужно это сделать ради твоей безопасности. Мы уже помолвлены и, если вдруг я погибну, твоё сердце тоже остановится.
- Почему это ты должен погибнуть? – нахмурилась я, начиная ощущать, как во лбу собирается напряжение.
- Неизвестно, что меня ждёт, Кали. Я – полукровка сомнительного происхождения и в любой момент Император может передумать насчёт моей виновности. Кроме того, никому не известно, как ко мне относятся те, кто за стеной. Я, безусловно, нереально крут, но сомневаюсь, что смогу противостоять нескольким ифритам сразу.
Это сработало. С каждым словом Илрэмиэля меня всё больше охватывала ярость, которая вырвалась наружу.
Вспышка! Ослепительно-яркая. Жар. Боль. Ничего не вижу, кроме всполохов белого огня. Время остановилось. А может быть наоборот понеслось вскачь? Ничего не понимаю. Кто я? Где я?
- Хватит, Кали. Слышишь?
Прохладная ладонь ложится мне на глаза, но сияние пламени не прекращается. Откуда-то издалека слышится голос, кажущийся безумно родным. Голос, которому почему-то хочется подчиняться. Приказы звучат рвано, жёстко. Знаю точно, этот голос не терпит непослушания.
- Остановись, Кали! Сконцентрируйся на центре лба. Сделай глубокий вдох и выдох. Представь, как пламя утихает. Контролируй его! Ты можешь!
Не знаю, кто со мной говорит, но я выполняю все инструкции. Жар уходит, пульсация утихает, в глазах ощущается жжение, поэтому открывать их страшно.
- Вылечи себя! – приказывает голос, и я даже сразу вспоминаю, как это делается, а заодно и собственное имя.
Открыла глаза и ужаснулась. Ладонь Илрэмиэля, которой он накрыл мои глаза, выглядела ужасно. Сплошной ожог.
- Ты… ты же сказал, что сможешь меня остановить! – задыхаясь от возмущения, с трудом произнесла я. Тут же коснулась ладони, направляя потоки, чтобы начать процесс заживления как можно скорее.
- Так я же остановил, - слабо улыбнулся Рэм.
- Идиот! – прошипела я, не прекращая лечения. – Надо было включить щит!
- Я включил. Просто ты его пробила. Слишком долго копила вспышки сияния. Тебе не за меня надо переживать, могла и ослепнуть. Больше ты свои зелья не принимаешь, поняла?
- Что? – изумление зашкаливало. Он что же, собирается мне указывать, что делать?
- Что слышала, - невозмутимо ответил Илрэмиэль. – Ты мне нужна живая и здоровая. Нельзя играться с естественными процессами организма. К тому же, ты всё равно согласилась пройти посвящение в род Кетро.
- Мне придётся принять зелье хотя бы ещё раз, когда мы вернёмся в Академию. Я же сейчас, наверное, выгляжу как этернийка.
- О, да, - улыбнулся Илрэмиэль. – Ты безумно красивая. Вся такая золотистая.
- Так и знала! – возмутилась я, прекращая вливание энергопотоков. Всё равно ладонь уже зажила. – В виде человека я тебе не нравлюсь.
- Не нравишься, - подтвердил этерн. – Потому что природа задумала тебя не человеком. Ты настоящая – такая, как сейчас.
