Его подводили только руки, слишком холёные ибелые для простолюдина. Оставалось надеяться, что натакую мелочь никто внимания необратит. Мало ли, может родители балуют чадо, недают подержать ничего тяжелее ложки.
—Непотеряетесь, капитан,— уверенно ответил бывший егерь,— тут вмиле дорога. Когда будете возвращаться, доедете доозерка, объедете слева, ипрямо сюда, наюг. Ну, если заблудитесь, явас найду.
—Тынайдёшь, несомневаюсь,— попаданец забрался наБуцефала,— Номус, Гремшик, чего выкопаетесь?— поторопил онсвоих спутников.
Иседоволосый сорокалетний Номус, июный безусый Гремшик театрального училища незаканчивали, носыграть роль поселенцев имтруда несоставит, всё жеони по-сути ими иявляются, для них досих пор более непривычен образ солдат.
Лишь бынеразволновались при встрече состражей или нииторскими иремштарскими вояками.
—Может лучше мне свами поехать?— предложил десятник.
—Аони скем останутся?— отмахнулся Немченко.
Объехав овраг, тройка далиорских диверсантов воглаве скапитаном олРеем встала наузкую звериную тропку идвинулась поней цепочкой. Первым ехал псевдо-отец, аАндрей замыкал ихмаленькую колонну.
—Господин,— обернулся парень,— яведь ещё непоблагодарил вас зато, что вымне вбою жизнь спасли…
—Лучшая благодарность, если тыперестанешь тупить,— оборвал его землянин,— Ядля кого всю дорогу вдалбливал? Натыипоимени. Ну, чего непонятно объясняю? Папуля!— позвал онНомуса,— тебя это тоже касается.
—Да, Анд. Сынок, язапомнил.
Немченко поздно понял, что совершил ошибку. Назначенный импорядок движения надо было применить только после выезда надорогу, авлесу возглавить колонну самому. Тогда быопасность обнаружилась раньше.
Оба его олуха бодро выехали наполянку итолько тут заметили, что поеёкраям среди деревьев стоят четыре больших шалаша, изкоторых высыпало полтора десятка человек.
Половина изэтих лесных обитателей оказались вооружёнными топорами мужчинами, один, правда, держал короткий меч, аостальные— женщины идвое детей, мальчик идевочка. Все одетые вочто попало, обросшие, нечёсанные и, похоже, сто лет немывшиеся.
—Какие гости кнам пожаловали!— обрадовался тот, что склинком,— Гляньте-ка, какие сытые иважные! Ну, слезайте, раз приехали!
Толпа радостно засмеялась ипринялась окружать компанию Андрея. Сам землянин остановился под раскидистым деревом, накраю небольшого, метров тридцать надвадцать, пространства.
Аведь эти голодранцы огостях узнали чуть раньше ихпоявления наполяне, догадался землянин, иначе бытак быстро неокружили Номуса иГремшика. Значит, где-то имеется наблюдатель, возможно, неодин.
Ксожалению, понимание этого пришло вголову Немченко поздно. Изкроны дерева, под которым оннаходился, ему наплечи обрушился сидевший там взасаде лесной обитатель исвалил благородного ола наземлю, тот даже среагировать неуспел.
Мастер Порспер выучил Андрея правильно падать. Вот только, неслошади. При ударе овыступавший изтравы пенёк землянин почувствовал резкую боль врёбрах, аещё онощутил сильный ушиб левой ноги, хорошо хоть, без перелома. Кэтому добавился запах пота, мочи идерьма отсвалившегося нанего наблюдателя.
Противник, разумеется, кихобоюдному падению был готов исразу жесзади обхватил Андрея рукой загорло, пытаясь придушить. Попаданец, недолго думая, применил дыхание сумрака, итяжесть наспине, вместе сдавлением накадык, тут жеисчезли.
—Почему бынам неразойтись миром?— послышался голос Номуса.
Ответом стал более весёлый смех хозяев шалашей. Жуткой смерти своего товарища отмагии они ещё неувидели.
Достав изкармана перстень слечилкой, Андрей привёл себя внорму ивскочил. Увидел, что его подчинённые незапаниковали инерастерялись— чувствуют заспиной поддержку мага— они покинули сёдла ивстали плечом кплечу, выставив вперёд мечи.
—Непонимают они добрых слов, Дач,— басовито произнёс кто-то измужиков,— Бить ихнадо.
—Надо!— согласился тот, что был склинком вруке,— Бей!— онпервым кинулся наГремшика.
Главарь сделал только шаг, как получил вгрудь сумрачный сгусток. Его смерть неостановила остальных, они просто еёнезаметили, кинувшись рубить людей ола Рея.
Зато женщины идети, наблюдая состороны, поняли всё сразу жеибросились влес. Лишь девочка непобежала, ноеё, разревевшуюся отстраха, подхватила иутащила одна изоборванок.
Андрей это заметил, уже уйдя наслой тени ипутём сумрака переместившись заспины нападавших.
Сражаться слюдьми, вооружёнными топорами, оннеобучался, только, когда бьёшь вспину, какая разница, что противник держит вруках? Дахоть маузер.
Вприкрытую лишь рубахой спину одного излесовиков клинок вошёл почти порукоятку.
Когда Немченко выдернул меч, раздался истошный вопль одной изоборванок, набравшейся смелости смотреть насражение:
—Чаал! Это олы! Это олы!
—Ну. Допустим. Маг,— землянин нестал уходить отширокого замаха обернувшегося накрик мужика ивоткнул остриё своего оружия тому подмышку,— здесь всего один,— онударил ногой впах следующего, заметив, что Номус тяжело ранил своего визави, аГремшик убил вживот другого,— остальные мимо проходили.
Немченко неожиданно для себя сдержал меч, готовый опуститься нашею согнувшегося отболи мужика. Хотя, почему неожиданно? Его остановил отчаянный детский крик «Тятька!» из-за деревьев.
—Выолы⁈— встрахе спросил побледневший высокий детина, отскочивший отНомуса.
Вкомпании нападавших осталось вживых только трое мужчин, изкоторых один был тяжело ранен, авторой всё ещё немог разогнуться отболи, выронил топор идержался запричинное место.
—Невидишь посвоему главарю?— Андрей отвёл меч всторону иприказал своим орлам остановиться,— Авот выкто такие, придурок? Прибить бывас всех, дадетишек жалко.
Землянин ивпрошлой жизни излишней сентиментальностью нестрадал, аужвГертале-то успел навидаться такого, что стало недожалости кокружающим. Великий маг— или кто там сверху надзирает заэтим миром?— черти быего побрали, постоянно подкидывает какие-нибудь подлянки. Тем неменее, Андрей поставил себе одной иззадач неоскотиниться инеозвереть.
—Мы… мы… это, беглые.
—Догадываюсь,— усмехнулся попаданец,— Откого икуда бежим?
Шесть крестьянских семейств, замученных притеснениями, поборами ипобоями отмолодого владетеля, после смерти матушки пустившегося вовсе тяжкие, воспользовались вторжением северян исбежали, направившись вКеренаит, надеясь пересидеть там год иполучить статус свободных горожан.
Наихбеду, часть армии северян повернула втужесторону, инадорогах для беглых крестьян стало небезопасно. Любой патруль, далиорский или нииторский, быстро быихповесил. Обмануть вояк уселян никак неполучится.
—Мынехотели вам сделать ничего плохого, господин,— отведя лживую морду всторону промямлил мужик.
