– Матушка показала вам всю одежду, которую мы подобрали в лесу? – неожиданно спросила Харриет.
– Да, а что?
– Вы узнали что-нибудь?
– Узнал? – К счастью, Чейз вовремя спохватился – он ведь ничего не помнил о себе. – Нет, конечно же, я ничего не узнал.
Неожиданно он вспомнил о блеснувшем на солнце кольце его матери, и у него упало сердце. Как теперь сказать братьям, что он потерял самую ценную вещь, оставшуюся им от матери? Может, ему еще удастся вернуться на то место, где на него напали, и поискать кольцо?
– Значит, грабители унесли все ценное?
– Похоже, что так.
Ее губы тронула легкая улыбка.
– Подождите здесь.
Повернувшись на каблуках, Харриет быстро вышла из комнаты и почти тут же вернулась.
– Я его хранила в библиотеке и едва не забыла о нем. – Она подошла к Чейзу и вытянула руку: на ее ладони что-то лежало.
Чейз опустил глаза и замер. Кольцо, талисман Сент-Джонов! Слава Богу, оно не пропало.
Чейз протянул руку к кольцу, но тут же, встретив понимающий взгляд Харриет, остановился.
– Это... это мое?
Она удивленно вскинула брови, вызывая его на признание:
– А вы что скажете? Это ваше?
Проклятие! Он отдернул руку. Как ловко она ведет с ним свою игру!
– Я-то думал, что, возможно, оно принадлежит мне, иначе вы не принесли бы его сюда.
Пальцы Харриет сомкнулись на серебряной вещице, на губах появилось подобие улыбки.
– Мы нашли кольцо поблизости от того места, где вас ранили, и оно могло быть вашим. – Девушка лукаво взглянула на него из-под длинных ресниц. – Но раз так... – Она опустила руку и быстро сунула кольцо в карман.
Чейзу с трудом удалось сохранить равнодушное выражение лица. Ах ты, хитрая лиса! Ну да ладно, существует масса способов залезть в карман к женщине. Если понадобится, он разденет донага эту чопорную мисс Уорд. Впрочем, в эту игру играют двое, и кто знает, может, в выигрыше останутся оба?
Харриет испытующе взглянула на него:
– Я, наверное, не слишком любезна с вами, а ведь вы... так помогли нам.
– Чепуха! Я всего лишь убедил этого идиота из банка, что действительно существую, а заодно убедился, что он имеет самые неприличные намерения в отношении вас.
Харриет удивленно вскинула глаза:
– Неприличные?
– Разумеется. Я ведь видел, каким взглядом он смотрел на вас.
Только теперь Чейз осознал, что ему это очень не понравилось. Забавно, как, всего лишь притворяясь, можно войти в роль и переживать все по-настоящему.
– Ваша матушка не сказала мне, что он имеет на вас виды.
– Она не знает. По правде говоря, я сама до сегодняшнего дня не знала этого.
Заметив, как скривились ее губы, Чейз нахмурился: у него самого была сестра, и в нем проснулся инстинкт мужчины, защитника.
– Это было неприятным шоком для вас?
– Ну, скажем... большой неожиданностью. – Харриет зарделась. – И все же это ни в малейшей степени не оправдывает ваше поведение. У вас не было никакой необходимости казаться таким... невоспитанным, да еще и простолюдином.
– А мне так очень нравится быть простолюдином.
Внезапно Чейз подумал, что, пожалуй, он и стал им. Живя в Лондоне и нося фамилию Сент-Джон, он счастливо избегал массы житейских трудностей и неудобств, чего здесь ему вряд ли следовало ожидать.
– Возможно, меня слегка занесло, но ведь я не помню, каково это – быть капитаном дальнего плавания, и еще меньше – каково быть женихом. Вот и пришлось импровизировать на ходу.
– К вашему сведению, капитан Фрекенхем никогда бы не устроил подобного представления.
– Разве?
– Никогда. Он настоящий джентльмен.
– Он?
Девушка вспыхнула:
– Я хотела сказать, вы.
– Возможно, удар ослабил некоторые сдерживающие центры у меня в голове.
На этот раз Харриет сумела сдержать усмешку.
– Вы просто неисправимы. Разве вам не ясно, что мистер Гауэр попытается опровергнуть все, что вы ему сказали? А когда он обнаружит, что это неправда...
– Я скажу ему, что я ошибся. Мог же я что-то перепутать.
– Что-то – да, но для капитана забыть название и местонахождение собственного корабля? Это совершенно невозможно.
Очко в ее пользу. Впрочем... Чейз тронул повязку:
– Послушайте, ведь меня ударили по голове, причем очень, очень сильно...
– Да, но мы не можем допустить, чтобы у Гауэра возникли подозрения по поводу капитана или он вдруг догадался... – Харриет замерла и уставилась на собеседника, словно он совершил что-то ужасное.
Чейз поднялся. Она уже почти сказала это... Почти. Он вплотную приблизился к ней:
– Гауэр догадался что?
– Ничего. – Она сжала губы.
С высоты своего роста Чейз не мог посмотреть ей прямо в глаза, тогда он поднес палец к ее подбородку и поднял его вверх.
– Мисс Уорд, почему у меня постоянно создается впечатление, что ни вы, ни ваша матушка не хотите быть откровенными со мной?
Отступив на шаг, Харриет опустила глаза.
– Если у вас такое ощущение, то скорее всего это является следствием ушиба головы. Я даже рискну заявить, что у вас слегка поехала крыша.
Чейз сделал еще шаг к ней, и она, отступив на шаг, оглянулась на дверь.
– Даже не думайте, – мягко предостерег Чейз. – Бегством делу не поможешь.
Харриет остановилась и задиристо вскинула подбородок.
– Уорды никогда не убегают, – заявила она надменно. – Хотя если бы мне захотелось рвануть отсюда, вряд ли вы успели бы что-нибудь предпринять.
– Это я не успел бы? – Он опять двинулся к ней, только в этот раз сделал небольшой шаг в сторону. В ответ Харриет сделала шаг в противоположном направлении и в результате оказалась зажатой между креслом с одной стороны и незнакомцем – с другой.
– Черт! – сжала губы, – дайте же мне пройти!
У нее были чрезвычайно притягательные глаза, огромные и манящие, с тонко очерченными бровями.
– Может, вы все же скажете мне, мисс Уорд: я, по-вашему, действительно капитан Фрекенхем?
– Да, именно так. – Харриет даже не моргнула, подавшись вперед, она сощурилась, сохраняя самое серьезное выражение лица, – и вы не можете ни отрицать, ни опровергнуть это, если только...
– Если что?
– Если вы сами не считаете себя кем-то другим. – Она вскинула брови. – Вы знаете, кто вы?
