Я обернулась.
К нам стремительно направлялась, едва не чеканя шаг, старшая дочь хозяев, молодая красивая блондинка, одетая чересчур эффектно и смело для глубинки. В прошлом году она вышла замуж со скандалом: заезжий аристократ соблазнил бедняжку, но пытался сбежать, не узаконив отношений. К счастью, закон богини Гармонии, защищающий честь одаренных девушек, не позволил бросить опозоренную.
–Лорд Аламейский, у меня есть доказательства, что не Вандур козырь в этой подлой игре. Им прикрывались, играя вслепую.
Чародей прищурился.
–Интересное заявление. Я хочу взглянуть на ваши доказательства.
Градоначальник покосился в мою сторону, затем стрельнул глазами на жену, которая отошла, чтобы поговорить с взволнованной Амалией. Настроение дочери быстро передалось и матери.
–Это доказательство деликатного рода,– тихо признался градоначальник.– Я могу показать лишь вам.
–Госпожа Рутшер – моя дама на этот вечер, я не могу оставить ее.
В этот момент я обернулась и заметила темноволосого военного, который проходил мимо. И поняла, что выпавшим шансом грех не воспользоваться.
–Вы можете доверить меня деверю.– Я упорхнула от чародея, утратившего бдительность.– Людвиг, как же я рада вас видеть!
Как всегда, невозмутимый деверь запечатлел на моей руке почтительный поцелуй.
–Джемма, дорогая, безмерно счастлив вас лицезреть.
–Вы нас совсем забыли, Людвиг. Я опечалена, и Оливер постоянно спрашивает, почему дядя не навещает его!
Дорогого родственничка перекосило, как будто вино в его бокале превратилось в уксус.
Хм, забавно… а для других гостей щедрости градоначальника не хватило на серебро, лишь на хрусталь.
–Хорошо, пока госпожа Рутшер общается с родственниками, я взгляну на то, что вы хотите мне показать.
Чародей не скрывал своего недовольства, но не стал напоминать, для чего я здесь. И правда, для чего? Атаковать его жаждущие замужества дамы не спешили. Заинтересованность я наблюдала, но ее перевешивал страх перед должностью, которую чародей занимал. А может, все-таки и шрамами…
Стоило им с градоначальником отойти, как Людвиг прошипел:
–Соскучился Оливер? Большей чуши я от тебя не слышал!
И это правда. Хоть Людвиг чародей и знал тайну племянника, найти общий язык они не сумели и вели себя в моем присутствии как кошка с собакой.
–Мне был нужен повод для беседы.
–О как! Опять будешь меня мучить пустой надеждой?– Людвиг залпом допил вино.
–Нет.– Поколебавшись немного, обреченно выдохнула:– Я принимаю твое предложение.
Людвиг побледнел. Не иначе от счастья?
–Джемма, это неожиданно…– Голос его стал тише, злость испарилась.
–Сама знаю,– перебила его.– Обещаю, все у нас будет хорошо. Я полюблю тебя, а Оливер проникнется уважением.
На мои заверения деверь отреагировал крайне странно: побагровел, словно сердце прихватило.
–Ты хоть слышишь себя? Как можно полюбить по желанию?!
–Покричи еще громче, не все услышали,– оборвала его я и стиснула зубы.
Еще никогда я не видела Людвига в таком раздражении. Даже когда отвергла его десятое, юбилейное, предложение руки и сердца, он загрустил, но не кричал.
–Джемма, ты не думала, что согласие я получил слишком поздно?
Я опешила. Это как – слишком поздно? После смерти старшего брата Людвиг настойчиво добивался моего внимания, а сейчас вдруг поздно?
Что-то такое отобразилось на моем лице, раз он принялся быстро оправдываться:
–Не подумай, что я охладел! Я понял, что мы не будем счастливы вместе. Я не твой мужчина, как бы мне ни хотелось обратного.
Странный разговор. И причина странная. Мне нужно срочно покинуть город, спасать Оливера от пансиона, а Людвиг решил меня кинуть? Нет уж! Ныл о своей безответной любви и моей жестокости два года, теперь расплачивайся!..
Я шагнула вперед и ласково коснулась плеча деверя. Проведя с громким царапаньем по серебристой нашивке на мундире, пообещала:
–Мы будем счастливы, не переживай.
–Звучит как угроза,– нервно хмыкнул он.– Джемма, я серьезен. Да и Оливер меня не примет как нового отца.
Какой же он… возмутительно упрямый!
–Оливеру сейчас нужней не отец, а наставник.
–Вот в чем дело.– Людвиг отступил на пару шагов.– Ты могла просто об этом попросить.
О, неужели так просто?
–Хорошо, я попрошу…
–Госпожа Рутшер! Пожалуйста, помогите, моя подруга умирает!
Хрупкая девушка в бледно-розовом платье вцепилась в мое запястье, как краб клешнями в рыбку. Чувствую, от нежных пальчиков дебютантки у меня останутся синяки.
–Пойдемте, по дороге расскажете, что с подругой.
Если бы кто-то действительно умирал, в зале царила бы суматоха, но музыканты играли, пары кружились в медленном танце.
–Она в библиотеке, боится показаться людям, что неудивительно с такой-то внешностью!– тараторила девушка, таща меня за собой, как ведущий конь в упряжке.
Я ускорила шаг.
–И что случилось с ее внешностью?
Похоже, я не права: случай серьезный, только тщеславная девица не пожелала, чтобы ее видели заболевшей.
–Ее пчела ужалила, лицо похоже на войлочный мяч.
–Такое же серое?
–Нет! Такое же надутое.
–У нее непереносимость яда пчел?
–Да откуда же мне знать!
Выйдя в холл, я побежала, и теперь дебютантка дробно стучала каблучками, не успевая за мной.
Зато я прибежала вовремя. Девушка, желавшая, чтобы ее видели только красивой, опухнув, уже засыпала. Возможно, последним сном. Уши надутые, как подушечки для иголок, выпяченные губы…
–Веспайнон!– Я взмахнула рукой, бросая заклинание.
Несколько долгих минут я боролась за чужую жизнь. Не прячься укушенная в библиотеке от людей, было бы проще и быстрей.
Восстановить дыхание, очистить кровь от яда. Чуть взбодрить.
Когда девушка свободно задышала, я и сама почувствовала вкус воздуха.
–С кем она приехала? Позовите ее близких.
–Да, конечно, сейчас…
Бдительную подругу потряхивало от волнения – и я успокоила ее заклинанием.
–Вы молодец, спасли жизнь человеку.
Щеки девушки порозовели, она несмело улыбнулась и вышла из библиотеки.
Через несколько минут родители пострадавшей забрали ее домой, стараясь лишний раз не привлекать к себе внимания. Скандал и слухи не красят барышню, которая только начала выезжать в свет.
