С тех пор как начались эти убийства, мои друзья, знакомые и даже незнакомцы только и делают, что говорят об осторожности. Все находятся в тревожном ожидании новостей об очередном трупе или о поимке убийцы.
Что же касается Роба, он, по сути, расплатился с Брук, чтобы не доводить дело до суда. Обычное дело в фармацевтической отрасли.
–Зайка?– Оклик идущего по коридору мужа застает врасплох: яподскакиваю на месте – распахнутый ноутбук летит на пол.
–Господи, Роб!– Схватившись за сердце, быстро подвожу мышку на заранее заготовленную вкладку «Фейсбука».
–Ну прости,– он хрипло усмехается.– Давно встала?
–Недавно. Сон больше не шел.
–Что делаешь?– Роб подходит ко мне. Яркие лучи солнца падают на обнаженный мускулистый торс.
–Сижу в «Фейсбуке».
Он мельком смотрит на экран.
–Есть что-нибудь интересное?
Я качаю головой.
–Помнишь, что у нас сегодня?– Я киваю.– Через несколько часов выходим,– говорит он, забирает ноутбук и кладет на кофейный столик. Взяв меня за руки, притягивает к себе и шепчет:– Пойдем в спальню.
Через некоторое время мы подъезжаем к стадиону, где у Роба благотворительный матч по флаг-футболу
[6]. Игра затеяна ради сбора средств для нуждающихся, при этом сложно не заметить, как Роб сияет от удовольствия: он обожает всеобщее внимание.
У входа в раздевалку стоит уже одетый в форму Эйб Браун. Высокий и худощавый, он театрально склоняет голову, показывая на бейсболку с названием команды, и саркастично замечает с шотландским выговором:
–Я так понимаю, без этих чудных шапочек игра не состоится?
–Да ладно, Эйб! Тебе идет,– уверяю я его.
–Ну, любовь моя,– Роб наклоняется и целует меня в шею,– болей за меня как следует!
Подойдя к трибуне, достаю предусмотрительно захваченную подушку: осенним утром на металлических скамейках лежит роса. Поплотнее застегиваю стеганый пуховик и в одиночестве сажусь на трибуну. Среди болельщиков ни одного знакомого лица. Почему выбор пал именно на флаг-футбол, для меня загадка.
На поле выходит Роб в форме и бейсболке с символикой его команды и благотворительного мероприятия, в честь которого они играют. Сняв кепку, он машет ей, приветствуя зрителей, в это время комментатор зачитывает имена игроков. При упоминании Роба с трибун слышится восторженный женский визг. Как ни печально, кричу не только я.
Почему-то вспоминаю Бена. Сразу после нашего расставания он потребовал, чтобы мы встретились. Сказал, если я не приду, «то он…». Продолжение фразы варьировало от угрозы рассказать все Робу до обещания покончить с собой.
Хотя чувство вины за причиненные Бену раны не отступает, я уверена: япоступила правильно. И все же мне не хватает его смеха, поцелуев и объятий. С ним я чувствовала себя любимой. Впрочем, я совсем не скучаю по тому, каким он стал…
Размышления о бывшем любовнике резко отступают на второй план: по бетонным ступеням, глядя прямо на меня, поднимается какой-то бритоголовый тип. Он подходит ближе и садится рядом. На массивной челюсти проглядывает седая щетина.
–Здравствуйте, София. Меня зовут Марк. У нас с вами есть общие знакомые.
–Допустим,– медленно говорю я.– И что вы хотели?
Лихорадочно прикидываю, что у меня может быть общего с этим мужчиной.
–Я знаю вашего мужа.– Его тон серьезен.
Наши взгляды прикованы к полю, где Роб и Эйб показывают друг на друга и над чем-то хохочут. В нашу сторону Роб даже не смотрит.
–Так что же вы хотели?
–Я знаю, что сделал ваш муж.
Я чувствую, что мужчина смотрит на меня, но не осмеливаюсь встретиться с ним взглядом.
Какое-то время мы молчим. Сквозь облака проглядывают редкие солнечные лучи.
–София, он опасен. С такими, как он, нужно быть настороже, иначе станет слишком поздно.
–О чем вы?
Зло глядя на Роба холодными голубыми глазами, мужчина сердито цедит:
–Эйб добился всего сам. Хороший мужик, дельный. Не то что мажор Роберт. С папиным состоянием любой раскрутится.
Он прав. Эйб преуспел, потому что умен и смел, а Роб шел по проторенной связями и деньгами тропе.
–Откуда такая осведомленность?
Проследив за его взглядом, замечаю, что Роб машет кому-то на противоположной стороне трибун.
–Похоже, Роберт подыскивает очередную… неприступную крепость для завоевания.– В голосе Марка неприкрытая издевка.
У меня перехватывает дыхание, где-то внутри зарождается горячая волна гнева.
Не сводя глаз с моего мужа, он продолжает:
–София, вы прекрасно знаете, что он ни одной юбки не пропустит, но делаете вид, что это не так. И, кстати, я в курсе вашей связи с Бенджамином.
Марк потирает ладонями обтянутые джинсами бедра: на внутренней стороне запястья видна татуировка в виде какого-то созвездия.
–Знайте, что на этом убийства не закончатся,– уверенно продолжает он.– Следующей жертвой можете стать вы, прекрасная София Клэр.– И вновь в его голосе издевка.
Кто-то счел бы его сумасшедшим параноиком, но я понимаю, что он от души верит в то, о чем говорит.
–Я не шучу, София! Знаешь, как он их убивает?
Я слушаю с пересохшим ртом, затаив дыхание.
–Добавляет им фентанил в напиток в четыре раза больше смертельной дозы. Он травит их после того, как… победа одержана и крепость окончательно пала.– Бритоголовый умолкает.– Одного не понимаю: как он выбирает очередную жертву?
А на поле Роб повернулся в нашу сторону и не сводит глаз с беседующего со мной незнакомца. Я напрягаюсь под пристальным взглядом супруга.
–Вы понимаете, как он опасен? Берегитесь!– с неистовостью сумасшедшего предостерегает Марк перед тем, как скрыться.– Он меня заметил. Он знает, что я за ним слежу.
Глядя на поле, я вижу, что Роб переключил внимание на игру.
Заговоривший со мной странный незнакомец, каким бы бредом ни показались его слова, в чем-то прав. Только вот мой муж – не убийца.
Глава 8. Рай
После игры Роб с Эйбом и другими членами команды отправились в бар, и домой муж вернулся в отличном настроении. Не припомню, чтобы он радовался чему-то, кроме процветания своей обожаемой «Анексы».
Я ждала, что Роб поинтересуется, кто сидел со мной на трибуне, и даже состряпала идеальное оправдание… Но он не спросил. Он также ни словом не обмолвился о том, что кто-то из убитых женщин работал в его компании, водил с ним дружбу или состоял в любовной связи. Я, в свою очередь, не заговорила ни о встрече со странным незнакомцем Марком, ни о Бене, ни о приезде в наш дом следователей.
