–Что там у Роба с… как ее звали? Ну, с этой сотрудницей?
–Брук Сэдлер,– отвечаю я лишь на одну часть вопроса.
–Знаете, мне страшно. Я, как ненормальная, проверяю перед сном замки на окнах и дверях,– говорит Ребекка.
Она живет одна. В прошлом была замужем за известным адвокатом. Их брак не продержался и года, однако это не мешает ей рассуждать о супружеских делах с помпой бывалого ветерана. Если честно, я начинаю ее понимать.
По-прежнему медитирую на кружащиеся за окном листья. Ребекка и Мелани обсуждают убийства и забастовки. Им страшно, прежде всего за себя. Кому понадобилось убивать успешных и состоятельных женщин?
–Мне кажется, преступник хочет славы: его найдут и упекут в изолятор, и об этом узнают все, разве нет?– Неуемная Ребекка отпивает из бокала и наконец затыкается.
Я перевожу взгляд с мокрой стоянки на подругу.
–В тюрьму, не в изолятор.
–Чего?– икнув, спрашивает Ребекка, возя влажный стакан по накрытому бумагой столу.
–Я имела в виду, что убийц не сажают в изолятор, они попадают в тюрьму… Не важно.
–Ой, посмотрите, София у нас прямо эксперт по преступлениям!– Ребекка размахивает руками, звеня браслетами.
Взглянув на Мелани, потом на меня, она берет в руку невидимый микрофон и, перегнувшись через стол, направляет его мне в лицо.
–София Клэр! Насколько нам известно, одна из убитых женщин работала в компании вашего мужа. Вы могли бы прокомментировать эту информацию?
–Ребекка, это уже не смешно. Необязательно устраивать балаган!
Она плюхается на скрипучий кожаный диван и, поправляя сбившуюся блузку, извиняется:
–Ну прости, подруга, я не со зла! Похоже, мир катится к чертям, мне страшно, вот я и пытаюсь хохмить, понимаешь?
Мелани уткнулась в телефон и делает вид, что не замечает, как мы чуть не поцапались. Однако ссора утихает, так и не начавшись. Оглядев полупустой ресторан, вежливо предлагаю пойти по домам.
Понимаю, что ни для кого не секрет, где работала Брук, и все же Ребекка могла бы задать вопрос потактичнее. Интересно, ждут ли остальные, что Роб выскажется об убийстве Брук? Вспоминаю разговор со следователем Круз, и на душе кошки скребут от того, что муж спал со всеми убитыми женщинами. Меня мутит при мысли о том, как наш брак препарируют под микроскопом.
Мы уже собираемся уходить. Беру сумочку со стула; внутри вибрирует телефон.
–Девочки, я еще задержусь,– показываю им смартфон с входящим от Роба.
Подруги машут на прощание, шлют воздушные поцелуи.
Сажусь обратно за наш столик и смахиваю зеленую трубку на экране. Какое оправдание на этот раз придумал мой муженек? Помешивая тающий в стакане лед, выслушиваю ласковое «Не жди меня, зая, буду поздно». Объяснений не прилагается…
–Это вам от гостя в баре,– говорит подошедший официант, ставя передо мной еще одну водку с клюквенным соком.
Бросив телефон в сумочку, выглядываю из кабинки: убара сидит красивый мужчина в сшитом на заказ черном костюме. Он направляется в мою сторону. Черные кожаные туфли поблескивают в бликах приглушенных огней ресторана. На лице заметная щетина. Вместо улыбки он залихватски подмигивает.
–Можно к вам?– Его зеленые глаза искрятся радостью.
–Лучше не надо,– слабо возражаю я.
Он игнорирует мою просьбу, пролезает в кабинку и садится напротив: огромный стол на четверых кажется невероятно маленьким.
–Ну привет.– Пригладив рукой густую каштановую шевелюру, заносчивый тип продолжает с нагловатой улыбочкой:– Такая красавица, и одна…
–Подруги только что ушли. Уверена, ты это прекрасно видел, не так ли?
Его лицо вспыхивает ухмылкой, которая меня заводит.
–Ладно, поймала. Видел, как ты ужинала с подругами.
В воздухе повисает неловкая тишина.
–Мне пора.
–Не уходи!– Он крепко сжимает мою руку, ровно настолько, чтобы удержать, но при этом я могу высвободиться, если захочу.
–Бен, мне правда пора.
–Я скучаю по тебе, София. Прошу, присядь. Поговорим, и пойдешь.– Он выпускает мою руку, но глаза умоляют остаться.
Я сдаюсь. Никогда не могла устоять перед Бенджамином Бутом. Умен, слегка самодоволен и чертовски обаятелен. Всегда знает, чего хочет, и пойдет на все, чтобы добиться своего.
Благодаря нашему роману, я поняла, что значит быть единственной. Бен обожает мое тело. Кроме меня, для него никого не существовало, чего не скажешь о Робе.
Бенджамин Бут – превосходный любовник. Мы идеально подходим друг другу.
Я рассталась с Беном из-за чувства вины. Несмотря на то что Роб продолжал изменять, для меня брачные клятвы значили многое. Не скрою, на какое-то время они утратили значимость, однако мне напомнили, что я должна почитать мужа и блюсти данные перед Богом обеты.
Роман с Беном – единственное, что я себе позволила. Мы познакомились, когда он работал директором по развитию в лаборатории «Тримбл». Он взбудоражил меня с первых мгновений. До встречи с ним я даже не осознавала, насколько жалкую влачила жизнь. С ним я обрела подобие счастья. Он стал моей отдушиной.
После нашего расставания Бен как с цепи сорвался. Никак не мог смириться с тем, что я ушла. Это сказывалось на работе – он все чаще выходил из себя, пока наконец его не уволили.
–Выглядишь прекрасно,– Бен тянется через стол и кладет огромную горячую ладонь мне на руку.
Ах, как вспомню, что когда-то хотела его до ломоты в коленях!..
–Бен, не надо.– Вытаскиваю руку из-под его ладони и трогаю мамин крестик.
Как же Бен похож на Роба! Почти одно лицо.
–Это ты проник в наш дом прошлой ночью?
Он не отвечает на вопрос и, перегнувшись через стол, проникновенно говорит:
–Ты ведь скучаешь по мне. Я знаю каждую родинку на твоем теле…
Вскочив как ошпаренная, тороплюсь к выходу, не чувствуя под собой ног.
Бен идет за мной, хватает за руку, но я вырываюсь, продолжая уверенно шагать к машине, гулко цокая каблуками по огромной полупустой стоянке. Разбушевавшийся ветер треплет волосы и угрожает задрать юбку. Вдалеке от света фонарей рядом с моей машиной припаркована серебристая «Ауди» Бена.
–София!– Бен догоняет меня и прижимает к мокрой водительской дверце.
–Что тебе?
–Я же знаю, что ты скучаешь! Знаю, что думаешь обо мне!
Он пытается меня поцеловать, но я резко отворачиваюсь. Бен продолжает приставать: прижимает к машине и обнимает.
–Я скучаю по твоим прикосновениям, милая,– шепчет он, тесно прижавшись ко мне и не давая сдвинуться с места.– Помнишь, ты трогала меня между ног прямо под столом, на публике, и шептала, чего хочешь?– Бен прикрывает глаза, предавшись воспоминаниям.– Просила о таком, что я только и думал, в каком бы углу зажать тебя поскорее…
