Я врезаюсь спиной в противоположную стену и со стоном падаю. Перед глазами вспыхивают черные точки. Обессиленно прикасаюсь лбом к холодному, мраморному полу. Ари вновь взмахивает рукой, и я подлетаю. Она кричит, а я ударяюсь сначала о потолок, а потом валюсь на пол, испустив хриплый стон. Когда Ариадна Монфор в очередной раз поднимает руку, я уверен, что больше не очнусь.
Мои глаза наливаются кровью, которая льется изо рта, из носа и из головы. Я смотрю на девушку сквозь угольную пелену и вижу, как ее зеленые глаза наливаются тьмой и черной дрянью. Почему я поверил ей? Почему забыл, что она чудовище?
Я откашливаюсь, выплевывая сгустки крови, и невольно тянусь к Ари. Мой мозг не понимает, что делает мое тело. Пожалуй, я вспоминаю тот момент в бассейне, потому что был на краю смерти и все равно тянулся к этой девушке, ведь боялся ее потерять.
Что меня сейчас заставляет тянуться к ней? Не понимаю. Я просто тянусь. А затем происходит нечто странное. Рядом со мной внезапно появляется Джейсон.
Он хватает меня за плечи и, не сбавляя скорости, тащит вперед. В какой-то момент я оказываюсь в невесомости. Что происходит? Я ни черта не вижу и только минуту спустя прихожу в себя. Мы выпрыгнули из открытого окна и висим над землей. Меня от падения спасает рука оборотня.
–Держись!– приказывает Джейсон и ловко раскачивается. Теперь я достаю ногами до небольшого выступа на втором этаже.– Получится?
Что получится?
Не сразу понимаю план напарника, но он и не оставляет мне времени на раздумья.
Джейсон подталкивает меня вперед, и я едва успеваю запрыгнуть на балкон второго этажа, вцепившись в гигантскую колонну. Вот же черт! И почти сразу рядом приземляется оборотень. Дождь барабанит по его лицу, а он лыбится как идиот.
–Ты спятил?– возмущаюсь я, пытаясь перекричать ливень.– Ты чуть нас не убил!
–Я нас спас.
–О боги.
Прижимаюсь лбом к стене. Сплевываю кровь. Когда уже это безумие закончится?
–Надо вернуться за Норин,– приказывает Джейсон.– Как она это сделала?
–Кто и что сделал?– спрашиваю я, прищурившись.
–Как Ари так быстро вернула свою силу? В книге говорилось о трех минутах.
Я застываю. Ледяные порывы ветра хлещут по мне, а я не двигаюсь.
–Ты ничего не помнишь?– осторожно интересуюсь я. Неужели мне повезло и у пса временно отшибло память? Как кстати! Он не вспомнит, как я предал близких и чертовски облажался с неугомонной ведьмой.
–Помню только дикий взгляд Ариадны, а дальше – темнота.
Невероятно!.. Я собираюсь ответить, но прикусываю язык. Мне это на руку. Правда, с другой стороны, Джейсон продал Удачу, а не мозги. Неужели он притворяется?
Но зачем ему это?
–Идем!– Напарник подзывает меня к двери.– Нужно торопиться.
Я киваю, и мы вновь оказываемся внутри чистилища, только в другом коридоре.
Смахиваю с лица капли дождя, сбрасываю намокший пиджак и изучаю пропитанную кровью сорочку. В кого я превратился? Страшно подумать.
–Норин удалось отвлечь Люцифера?– спрашивает Джейсон, поправляя волосы.
–Да.
–Что она сделала?
–Сдалась.– Голос хриплый. Я устало киваю.– Она сдалась ему.
У каждого из нас были мотивы, и мы действительно считали, что поступаем верно, когда пришли сюда. Но мы ошиблись. Норин поддалась чувствам, с которыми боролась всю жизнь. Я поддался тем чувствам, о которых раньше не знал и не слышал. А Джейсон поверил нам, пусть и пообещал, что больше никогда никому не будет верить. Мы пошли против своей природы и потерпели поражение.
–Здесь есть тайный выход,– шепчу я, вытирая кровь с рук.
–Где?
–Во втором зале, за картиной с засохшим деревом, так сказала фон Страттен.
–Сколько времени нам понадобится, чтобы добраться до картины из главного зала?
–Я думаю, несколько минут. Без сопротивления, разумеется.
–Нам понадобится новая приманка.– Джейсон стискивает зубы.– Но что мы можем сделать? Как обмануть Люцифера? Думай,– он срывается с места и хватается руками за виски,– думай!
–А если Дьявол не может нас убить?
–Вряд ли.
–Подожди, раскинь мозгами.– Делаю шаг вперед.– Он мог свернуть мне шею, когда я вызвал его в логове ловари, он мог убить нас сегодня, едва мы переступили порог, но не сделал этого. Почему? Что его останавливает?
–К чему ты клонишь?– Напарник перестает расхаживать по коридору и озадаченно смотрит на меня.– У Люцифера достаточно сил, чтобы лишить нас жизни.
–В том-то и дело. Но в таком случае почему мы все еще дышим?
Джейсон сплетает перед собой руки, а я задумчиво отворачиваюсь. Что-то здесь не сходится. Мы мешаем. Мы вертимся у него под носом. Ему давно пора избавиться от нас.
–Мы знаем, что люди в Астерии забыли о смерти Хэйдана,– деловито говорю я и серьезно смотрю на мужчину.– Видимо, это было одно из условий.
–Из тех, что поставила Ариадна?
–Да.Она бы не согласилась продать душу, не защитив близких.
–Ты хочешь сказать, что она…
–…согласилась на сделку, потому что Дьявол пообещал оставить нас в покое.
Джейсон хмыкает и устало качает головой:
–Это всего лишь предположение.
–Нам нечего терять. Мы в ловушке. Ты сам понимаешь, если Люцифер захочет нас убить, он сделает это, что бы мы ни придумали. Мы на несколько шагов позади. Он все знает, он не человек и не оборотень.
–Ты хочешь войти в зал, взять Норин за руку и просто,– Джейсон усмехается, глядя мне в глаза,– просто уйти? Ты правда считаешь, что это хороший план?
–Ни один наш план никогда не срабатывает. Пора действовать спонтанно.
–Это безумие, мальчик.
–Весь ваш мир – безумие, Джейсон.– Легкие болят каждый раз, когда я вдыхаю, мне чертовски плохо, кровь льется из раны на виске.– Однажды ты сказал мне: просто делай то, что должен, а дальше будет как будет.
–Записываешь за мной фразы? Я польщен.
–Я это к тому,– с нажимом продолжаю я, наступая,– что мы всегда рискуем, и нас это никогда не пугало. Каждый наш план – полное безумие.
–Тебе хочется умереть.
–Нет, мне хочется жить.
Джейсон трет заросший подбородок.
–Что ж, возможно, мы больше никогда не увидимся. Знай, общаться с тобой было сложно.
–Вот как.
–Впрочем, как и со мной.
Я хмыкаю – обменялись комплиментами.
–Идем?
–Да.
Мы неторопливо направляемся в сторону главного зала. Кто бы мог повести себя столь же безрассудно? Мы раньше никогда не шли навстречу неприятностям безоружные. Мы рассчитываем на удачу, которую Джейсон благородно продал безликому чудовищу. Но ведь надежда осталась с нами. И слепая вера в то, что нам есть за что умирать, а тогда ведь умирать не так страшно. Я обманываю, конечно: умирать всегда страшно. Но это тот самый самообман, который уже сросся с моими костями.
