Мистер Дирк прошёл мимо своего класса. Люк было запротестовал, но учитель прибавил шагу, и пришлось его нагонять. Мистер Дирк подошёл к парадной двери и повернул ручку.
«Разве сегодня двери не заперты?»– так и подмывало спросить, но Люк уже сообразил, что ругать за экзамен по истории его никто не собирается. И прикусил язык.
Дверь легко открылась и Люк с мистером Дирком в сумерках вышли на крыльцо школы. Люк вспомнил, как в первый день, прибыв в школу Хендрикса, с трепетом поднимался по этим самым ступенькам. Сейчас они не производили такого сильного впечатления, может, из-за того, что он стоял наверху и смотрел вниз, а не внизу, смотря вверх.
–Куда мы идём?– не удержался он от вопроса.
В ответ мистер Дирк прижал палец к губам.
Они спустились и пошли по широкой подъездной дорожке. Вдали стрекотали кузнечики. Люк затосковал по дому. Там, на ферме, закончился трудный рабочий день, и отец с братьями, наверное, возвратились к ужину после прессования сена. С фабрики только что вернулась мать. Никто из них даже не узнает, что у Люка сегодня был один из самых страшных дней в жизни.
–Осторожно,– предупредил мистер Дирк.
Люк так глубоко погрузился в размышления, что не заметил, как они свернули и теперь стояли перед небольшим домом. Нет… не домом… ограниченный обзор сыграл с ним шутку. Здание с арками и башенками было похоже на замок, но так уютно укрылось среди кустов сирени, рододендрона и форзиции, что можно пройти мимо и его не заметить.
–Позвоните в дверь,– сказал мистер Дирк и повернулся, чтобы уйти.
Люк запаниковал.
–Погодите!– крикнул он.
Едва ли у мистера Дирка можно искать помощи, но он по крайней мере ему знаком, а тут бросают в незнакомом месте без всяких объяснений.
–Полагаю, дорогу назад вы найдёте и сами,– ответил мистер Дирк и скрылся во тьме.
Делать нечего – Люк позвонил в дверь.
–Войдите,– пригласил низкий голос.
Люк тихонько толкнул дверь. Она была такой же тяжёлой деревянной, как и все двери в школе. Дверь не шевельнулась. Тогда он робко её открыл и вошёл.
Он оказался в слабо освещённой комнате. Со старомодных люстр свисали стеклянные висюльки. Диваны с резными деревянными каркасами втиснулись между заваленными десятками фотографий в рамочках столиками странной формы. Люк даже не заметил мужчину в инвалидной коляске, пока тот не откашлялся.
–Добро пожаловать, молодой человек,– сказал мужчина.
Он был старше мистера Толбота или родителей Люка. Его густые седые волосы, словно сугроб, нависли надо лбом. На нём была светло-голубая рубашка и жёсткие, с заутюженной складкой брюки цвета хаки – одежда богатых, к которой Люк почти привык.
–Что-нибудь выпьете? Например, воды?
Люк озадаченно покачал головой. В голове роились вопросы.
–Джордж!– позвал человек.
Из соседней комнаты вышел мистер Толбот.
От облегчения у Люка подкосились ноги. Наконец! Хоть кто-то объяснит, что происходит.
–Мистер…– начал Люк.
Но мистер Толбот предупреждающе покачал головой. Он провёл длинной палкой перед грудью Люка, вдоль ног и спины. Наконец отступил на шаг и объявил:
–Чист. «Жучков» нет.
–Ненавижу эту технику,– откинувшись и расслабившись, сообщил человек в кресле-каталке и помешал что-то в чашечке, которую держал в руке. Люк уловил слабый аромат цикория, который родители иногда заваривали и пили по особым случаям.
–Теперь представлюсь. Я Джосайя Хендрикс. С моим другом, полагаю, вы знакомы.
Люк только кивнул.
–Садитесь, садитесь,– пригласил мистер Хендрикс.– Без церемоний. В ногах правды нет.
Мистер Толбот, всегда такой властный, мгновенно подчинился. И Люк тоже без колебаний сел в кресло.
Мистер Хендрикс отхлебнул из чашки.
–Вы такой любознательный молодой человек,– заметил он.– И наверняка горите желанием получить объяснения. Верно?
–Да,– охотно подтвердил Люк и выжидательно взглянул на мистера Толбота, но тот многозначительно смотрел на мистера Хендрикса.
–Когда-то я был очень богат,– сказал мистер Хендрикс.– Деньги тратил совершенно бездумно… как бывает с теми, кто не знает, куда их применить. История о моей юности долгая и неприглядная, но достаточно сказать, что, когда наступил Великий голод, у меня были причины развить в себе чувство сострадания.
Он мельком посмотрел вниз, и Люк впервые обратил внимание, на пустые ниже колена штанины мистера Хендрикса.
–Сегодня вечером я от вас ничего не скрываю,– тихо заключил мистер Хендрикс.
Люк неловко заёрзал в кресле. Что тут скажешь? Очевидно, ничего. Мистер Хендрикс продолжил рассказ.
–Вы уже знаете, что правительство решило уморить «нежелательных лиц» голодом?– спросил мистер Хендрикс.– Когда еды не хватает, кого кормить? Слепую девочку? Глухого мальчика? Безногого?
Он говорил с невыносимой яростью. Люку не терпелось вставить слово, как-то направить рассказ.
–Джейсон… которого забрали сегодня утром… он мне об этом рассказал. В школе.
–Вот как?– заметил мистер Хендрикс. Он погрузился в думы, потом продолжил:– Моя семья и я… потратили миллионы на взятки, убеждая правительство проявить сострадание. Инвалидов оставили в покое. Вместо этого приняли закон о народонаселении.– Он нахмурился, потягивая кофе.– И что вышло из моего сострадания? Я спас себе подобных, зная, что других уничтожат. Тогда я основал школы. Во искупление грехов.
–Мистер Хендрикс предвидел то, о чём не задумывались другие,– объяснил мистер Толбот.– Он понимал, что родятся сотни нелегальных детей, которых будут прятать. И знал, что им понадобится безопасное место, когда они выйдут из подполья.
–А я считал, что ваши школы для детей с различными фобиями и странностями, тех…– он остановился.– Ой!
Мистер Хендрикс засмеялся.
–Значит, мои уловки вас обманули?– спросил он.– Кто же отличит, если ребёнок раскачивается, нездоров он или просто напуган до потери сознания? Кто отличит, чем вызвана боязнь открытого пространства: расстройством психики или суровыми запретами: «Выйти на улицу – самоубийство»? Поначалу да, я принимал детей с проблемами, вызванными другими причинами. Зарабатывал репутацию, как директор школы, который берёт на воспитание любого ребёнка с отклонениями от нормы. И когда стали появляться первые нелегальные дети, их тоже принимали у нас.
Люк жадно слушал.
–Значит, здесь все экснеты? И все об этом знают?– спросил он.– Учителя, мисс Хокинс, медсестра, другие мальчики…
–Ну нет,– выразительно покачал головой мистер Хендрикс.– Я создал идеальную головоломку – в нашей системе даже я не знаю, кто есть кто. Не хочу знать. Ведь существуют…
