Нина подождала, пока те трое обменялись взглядами. Алия едва заметно кивнула мальчикам.
–Да,– тихо сказал Перси.– Ты права.
–Почему вы не сказали мне, что унас есть удостоверения?– спросила Нина.– Если нам не надо прятаться, то мы могли пойти куда-нибудь ещё. Туда, где есть стены, крыша ипол.
–Куда?– спросил Маттиас.– Удостоверение не съешь. Иденег по нему не получишь. Это не взрослые, которые ответят за тебя на вопросы правительства. Удостоверения– всего лишь кусочки пластика.
Нина пожала плечами. До ареста унеё не было нужды веде, убежище или заботе взрослых. Всё, чего ей не хватало, это признания законом. Она попробовала другую тактику.
–Ябы пожертвовала всем, когда меня заметила демографическая полиция,– сказала она.– Поскольку яне знала, что вы достали мне удостоверение личности, ясобиралась закричать иубежать. Тогда они бы узнали…
–Ты решила, что те парни были из демографической полиции?– недоверчиво спросил Перси.– Демографическая полиция умеет искать беглецов. Те парни были местные полицейские. Низшая лига. Небось так же ненавидят демографическую полицию, как имы.
Нина пыталась переварить новость.
–Но…
–Слушай, демографическая полиция никому не сообщит, что кто-то сбежал из тюрьмы. Это было бы… как удар по их репутации. Им нравится, когда другие считают их непобедимыми, неуязвимыми. Поэтому иискать нас будет только демографическая полиция. Аесли они спросят местных полицейских, те не расскажут им, что встретили двух девочек на северном шоссе на выезде из города. Так что нам ничто не угрожает,– заявил Маттиас.
Нина засомневалась, как можно быть таким уверенным.
–Раньше мы жили на улице,– тихо сказала Алия.– Вгороде. Мы знаем, как всё происходит.
Нина пыталась это представить. Неудивительно, что те трое такие грязные. Но как они жили? Как доставали еду? Как годами избегали ареста?
–Кто же овас заботился?– спросила Нина.
–Бог,– ответила Алия.– Мы молились, ион онас заботился. Так же, как втюрьме: мы молились, ион послал нам тебя, чтобы вытащить нас оттуда.
Нина раньше слышала оБоге. Бабушка, например, молилась дома, даже хотя тётя Листра её высмеивала.
«Вот вэтом правительство не ошибается,– говорила тётя Листра.– Если бы Бог существовал ионас заботился, думаешь, мы так бы жили?»
Слово «так» включало всё: от протекающей крыши до долгоносиков вмуке идлиннющих очередей за капустой.
«Ты веришь во что хочешь, ия верю во что хочу,– всегда отвечала бабушка.– Я, кпримеру, вижу вжизни кое-какие чудеса».
Нине нравилось, как при этом бабушка останавливала на ней взгляд. Даже когда Нина была совсем крохой, чтобы понимать слово «чудо», оно ей нравилось, инравилось, как бабушка говорила оБоге.
Но она не понимала, как Бог заботится об этих одиноких, маленьких уличных детях.
–Пить хочется,– объявил Перси, бросив на Алию предостерегающий взгляд.– Пошли искать воду изаодно чуть-чуть разведаем местность.
Остальные быстро собрались. Нина натянула ботинки и,струдом соображая, пошла следом. Вконце концов они ей всего не рассказали. Иона тоже не сказала ни слова освоем прошлом.
23
Первые несколько дней влесу показались сплошным праздником.
Они грелись на тёплом, не слишком жарком солнышке, развлекались, блуждая по лесу, осматривая окрестности. Ночи тоже были тёплыми, иони спали под звёздным небом. Нина не забыла предательство Джейсона икошмар тюрьмы, но все ужасы будто бы остались далеко впрошлом.
Она всё меньше беспокоилась отом, что её поймают. Когда она каждое утро открывала глаза ивидела нежно колышущиеся ветви имозаику кленовых листьев на фоне неба, как-то не верилось, что можно снова попасть втюремное подземелье.
Перси, Маттиас иАлия тоже судовольствием проводили время влесу, словно наступили нескончаемые каникулы. Они не вспоминали отюрьме, ожизни до тюрьмы. Лазали по деревьям, бросали камешки вручей, рисовали прутиками картинки вгрязи.
Но однажды утром, за завтраком, Нина опустила руку вмешок седой– иничего не обнаружила. Она пошарила вмешке, иеё желудок свело от голода. Достав маленькую помятую коробочку схлопьями ипустую скорлупку от арахиса ивыложив их на колени, она снова полезла вмешок.
Ничего. Совсем ничего. Вмешке не осталось даже заплесневелой крошки.
–Еда кончилась!– ахнула Нина.
Все застыли посредине завтрака: Перси снедоеденным овсяным батончиком урта, Алия сяблоком. Только Маттиас продолжал жевать хлопья.
–Что?– спросил он сполным ртом.
–Унас больше нет еды!– повторила Нина.– То, что вы сейчас едите,– последнее!
–Акак же твой сад?– небрежно спросил Перси.– Ты говорила, что вырастишь здесь сад.
Нина изумлённо посмотрела на него.
–Яне… Яимела ввиду…
Что она наобещала вотчаянии тогда втюрьме, когда они планировали побег? Неужели они на самом деле думали, что она обеспечит их едой?
Почему они не упоминали об этом раньше?
–Алия, дай мне семечки из того яблока.
Алия покорно врезалась ногтями всердцевину яблока ивручила Нине три грязных коричневых семечка. Нина взмесила грязь ногой ивыкопала три ямки на одной линии. Потом набросала грязи сверху на семечки, пока они не исчезли из виду.
–Ну вот,– сказала она.– По крайней мере, яблоками будем обеспечены.
–Асколько на это уйдёт времени?– спросил Перси.
Нина уставилась на грязь, надеясь, вдруг волшебство случится немедленно. Унеё были подозрения, что для выращивания яблони времени потребуется больше, чем несколько минут. Ачтобы яблоня иплодоносила…
–Не знаю,– жалобно ответила она.
Она подозревала, что дело затянется на дни, недели, месяцы. Годы.
–Яничего не знаю про выращивание еды,– призналась она.– Япросто считала, что мы… что-нибудь придумаем, когда окажемся на месте. Это же лучше тюрьмы, верно?
–Втюрьме кормили,– тихонько заметила Алия.
–Исобирались нас убить,– резко возразила Нина.
Алия опустила голову. Перси иМаттиас переглянулись. Нина не выносила, когда они переглядывались.
–Послушайте, яведь обыкновенный ребёнок,– взмолилась она.– Иничего ни очём не знаю. Обо мне всегда заботились бабушка итётушки. Потом, когда япришла вшколу… Ну, там нас не учили приспосабливаться ижить самостоятельно. Еда была всегда, три раза вдень. Имы не задумывались, откуда она берётся.
Трое детей молчали. Втишине Нина слышала, как ветер шевелит ветки деревьев.
