Даже ошеломленный, принц умудрился вскочить и принять мой удар меча на изогнутую саблю без гарды. Ятаган, с золотой рукоятью и длинным волнистым лезвием со сложным узором. Наши мечи столкнулись, разрушили конструкты друг друга, а в следующее мгновение я ударил ладонью Шивы.
Принц отбил ее, и отскочил от следовавшего за ней пробойника, который вытянулся на добрых тридцать сантиметров. Больше его шилом точно назвать было нельзя. В ответ на меня обрушился резонансный лом, получивший объем конструкт второй стадии. Я подал энергию на предплечье, где выступала проводящая пластина, и вражеский конструкт столкнулся с коротким лезвием, разрушившись.
— Как?! — не сумев сдержать удивления прокричал принц. Но, к чести противника, он растерялся всего на мгновение. Мой рывок он встретил ударом ятагана. Наши клинки скрестились, двигатели доспехов загудели от напряжения, а в следующую секунду мое чувство опасности взвыло сиреной, и я отскочил в сторону.
Несколько шаров, вчерашних прессов или дисков, получивших объем, обрушились вниз, дробя камни и оставляя после себя метровые воронки. Мои конструкты, до сих пор оставшиеся на стадии плоскостного построения, пасовали против опыта врага. Щит не выдерживал и одного попадания, но чем дольше мы сражались, тем отчетливей я понимал, что шанс есть. Я быстрее, сильнее, а главное – вижу и чувствую его атаки. А он мои – нет. И это стало определяющим.
Рывок, ладонь Шивы в колено. И одновременный удар клинком в голову. Лезвие проводящего меча бессильно бьется о вражеский ятаган, но противник падает на колено, когда его нога подламывается от удара. Ядра летят мне в голову, но я уже слева, бью противника пробойником и диском с двух сторон.
Принц заблокировал мою руку и тут же получил резонансный подзатыльник, заставивший его пошатнуться и наклониться вперед. Чувство опасности заставляет меня отскочить в сторону – и из спины противника вырывается несколько метровых шипов. Явно заготовка, позволяющая убить слишком зарвавшегося врага. Вот только стоит конструктам пропасть, как на голову начавшего подниматься принца обрушивается пресс.
Противник отмахнулся, разрушая конструкт, и его ятаган отошел в сторону только для того, чтобы долей секунды позже на левое плечо принца обрушился мой проводящий клинок. Резонансное лезвие вошло глубоко в броню, рассекая наплечник и часть нагрудной пластины. Из динамиков рвутся крики, перемешанные с матом.
— Стой! — подняв левую руку вскрикнул принц, когда я замер над ним с поднятым клинком. — Стой! Я сдаюсь! Клянусь Аллахом, я больше не окажу сопротивления!
— Не окажешь. — кивнул я, и лезвие проводящего меча врезалось в его кирасу, пробивая и сталь, и камень резонанса.
Глава 25
— У нас перегруз почти в двадцать четыре тонны. — мрачно проговорил Максим, — А из шестнадцати двигателей работает четыре. К маршевым я даже подобраться не могу, они в земле по самые ноздри застряли.
— И что ты предлагаешь, людей выкидывать? — спросил я, и Краснов смущенно опустил глаза. — Давай искать другой выход. Можем подкопаться под двигатели…
— Землю мы сняли пока по склону ехали, остался камень, да и тот… Можно попробовать сделать подпорки из стволов и приподнять чуть корпус, броня должна выдержать, но это займет больше суток, проще дождаться буксиров. — заметил Максим.
— Нет у нас столько времени. Если принц не врет, через час или даже меньше к нам прибудет группировка его дяди. — ответил я, после чего Краснов нахмурился. — Эскадра в составе трех крейсеров и семи фрегатов с корветами и катерами поддержки. Как думаешь, что они с нами сделают?
— Можно бросить корабль и уходить пешком. — заметил Шебутнов. — Уж лучше так, чем всем сдохнуть.
— Перехватят раньше, чем мы успеем уйти в горы. — покачав головой прокомментировал Погоняйло. — Можем попробовать угрожать им казнью принца, но тогда нас просто окружат и возьмут измором или подцепят и утащат на свою территорию. Продержаться до подхода Черноморского флота мы не сможем в любом случае.
— Значит придется действовать другими способами. — сказал я, задумчиво глядя на схему корабля. — Макс, а ты можешь проверить работоспособность маршевых двигателей без его подъема?
— Если мы запустим их пока сопла вплотную к земле они просто сожгут сами себя. — покачал головой инженер. — Без вариантов.
— Никто не говорит о том, что их придется запускать вплотную. Ты же упоминал что корпус достаточно прочный, чтобы под него что-то подсунули, верно? — заметил я. — Вот и займись внутренним осмотром, попробуем подобраться к двигателям изнутри, а потом сделать для них стартовую яму. За работу!
Тифлис, двумя часами ранее.
— Никаких проявлений агрессии, держимся в стороне. — сказал в микрофон Багратион, занявший одну из крыш рядом с больницей-крепостью. Скопление военных и полиции не остались незамеченными со стороны ордена, но это было частью плана. Лучшая война – та которая не случилась, так что, если удастся запугать противника и заставить его отказаться от своих планов – это оптимальный результат.
— Куда прете? А ну назад! Назад я сказал! — раздался в начале тихий, а потом переходящий в ор голос Магомета. — Шайтаны, назад! Род Ихарошвили, еще шаг и вы станете предателями!
— Удержите придурков! — рявкнул Константин, понимая, что не успевает. Находящиеся в двухстах метрах от него отряды одного из родов, чью лояльность он не подвергал сомнению, начали выбегать на площадь перед больницей, с оружием в руках. Гранаты, зажигательная смесь с горящими фитилями…
Вот только кинуть они ничего не успели. Появившаяся сбоку огненно-рыжая девушка взмахнула рукой, и отряд джигитов словно воздушной волной отбросило назад. Несколько бутылок с зажигательной смесью взорвалось, объятые пламенем люди начали орать, но к ним уже бежали сотрудники жандармерии. Белая пена обволокла прижатых прессом к земле мужчин, а спустя всего несколько мгновений их уже повязали и увели прочь. Провокация сорвалась.
— Благодарю. — с облегчением произнес Константин, приключившись на радиоканал суворовцев. — Держимся вместе, провокаций не допускать. Если увидите, что кто-то целиться в здание больницы – бейте первыми.
Войска княжеского рода сумели окружить здание и прилегающий к нему район, но от предательства никто не был застрахован, тем более что набиравшие последний век народнические и революционные настроения никуда не делись. Все хотели власти, и многие были готовы ради этого убивать.
Первые взрывы прозвучали через пять минут, но пули не долетели до больницы, зависнув в воздухе, а всего через минуту стрелков скрутили и настала давящая тишина. Обе стороны ждали, пока противник сделает первый ход, но сейчас время играло не на стороне ордена.
— Обмен уже должен завершиться. — заметил Магомет. — Еще полчаса, и наши войска вернуться в порт. Если ничего не случится раньше их выступление перестанет иметь смысл.
— Если обмен закончится хорошо. — сказал Константин, не вылезающий из своего доспеха все утро. — Что с камерами?
