— Маневровый бой на малых артиллерийских катерах. Тема не обязательная, только по вашей специализации. После выпуска вряд ли кто-то из вас сядет на место пилота, если не убьют вашего пилота, первого помощника, второго помощника и адьютанта. — перечислил, загибая пальцы куратор. — В общем, это надо очень сильно постараться, чтобы так просрать весь личный состав. Ваша задача командовать, принимать верные стратегические и тактические решения, от которых зависят тысячи жизней простых солдат, а не лезть на рожон.
— Ну и наконец, теория и практика флотских баталий. То, ради чего большинство из вас сюда и поступило. Сражения больших соединений судов. Для начала вам придется разобрать тактику боя на трехмерном поле. Будете сражаться виртуально, под чутким присмотром экзаменаторов. — куратор окинул взглядом аудиторию, и опять задержался на мне взглядом. — Затем, на предоставленных судах. Повторюсь! Предоставленных, не личных, а то есть у нас тут отдельные господа с фрегатами. Будут проведены учебные маневры над Балтикой. На этом все. Вопросы?
— Рост личной силы не будет входить в экзамены? — подняв руку удивлённо спросила Мария.
— Нет, не в этом году. — улыбнувшись ответил куратор. — Высшая военная академия — место подготовки командного состава, а не индивидуалистов-поединщиков.
— Даже если один такой индивидуалист в состоянии смести флотилию и опрокинуть наступательный фронт? — уточнил я.
— И зачем ему тогда бы учиться управлению? — пожал плечами куратор. — Личная сила влияет на сражения, бесспорно. Но двадцать одаренных восьмого ранга, на кораблях и при грамотной поддержке со стороны наземных подразделений, в состоянии правится даже с одаренным третьего ранга.
— А с одаренным вне категорий? Если он сам будет на флагмане? — усмехнувшись снова спросил я.
— Если у него не будет грамотной поддержки войсковых подразделений — он лишь отсрочит неизбежное или разовьет общий успех. — ответил куратор. — Даже если вы не согласны таким утверждением, исход любой войны решают не действия одиночек. Захват территорий, удержание ключевых точек и производств, уничтожение путей снабжения.
— Вынужден с вами согласиться. Если только этот одиночка, добравшись до вражеского штаба, не сотрет его в порошок, уничтожив командования и правящую вражескую элиту. — все так же улыбаясь ответил я, заставив обратить на себя внимание не только куратора, у которого начала дергаться щека, но и большей части одногруппников. — Если мы, конечно, говорим о настоящей войне, а не междусобойчике.
— Боюсь даже представить, во что превратиться война, если вы станете ей руководить. — покачал головой куратор. — У нас по программе не предусмотрен курс основных правил войны, но я добьюсь у вашего личного наставника чтобы вы получили эти лекции… иначе за наше будущее страшно.
— И с чего же это? — удивленно посмотрел я на куратора. — Правишь? Значит должен нести ответственность за собственные действия, и груз опасности, а не перекладывать его на беспомощных новобранцев.
— Ну хорошо. Это не относится к сегодняшней теме, но я вроде уже все сказал, что был должен, а немного времени у нас есть. — со вздохом произнес куратор. — Подготовка даже младшего командного состава занимает от семи до десяти лет. Сотни тысяч, и миллионы рублей на каждого. А уж потеря дарников и вовсе невосполнима.
— Но, предположим, все страны приняли такую стратегию. Представим две ситуации. — спросил куратор. — Первая: противник добрался до нашего штаба, и вместо того, чтобы взять командование в плен — уничтожил его. Убил всех аристократов, наследников великих родов. Обезглавил империю. Что дальше? Рода остались без глав, страна на грани развала. Что получит победитель?
— Полное устранение угрозы от этой страны на многие годы. — пожал я плечами. — Получение контроля за ее территорией, ресурсами, предприятиями и населением.
— Это такого будущего вы хотите нашей стране? — усмехнувшись спросил куратор. — Не забывайте — мы говорим о том, что побеждают НАС. Вариант второй, побеждаем мы. Та же ситуация и все вроде хорошо. Но что будут делать, видя это союзники, как наши, так и противника?
— Продолжать войну? — на всякий случай ответил я.
— Чтобы когда-нибудь оказаться в первой ситуации? Нет, скорее союзники, не разрывая договора, просто отведут свои войска, а противники, объединившись, расправятся с выскочкой. — усмехнулся куратор. — Для того и существуют правила войны, что ты всегда можешь оказаться в ситуации проигравшего. И мы, и они, и чтобы в процессе не случилось так, что вас перебьют с помощью нового, неизвестного оружия, и заключаются такие договоренности.
— В таком случае вы немного устарели со своими правилами. — усмехнулся я, заставив нахмуриться уже ощущавшего победу в споре куратора. — Не более чем пару месяцев назад враг уже нанес удар по нашему штабу. По дворянскому собранию, разом убив сотни дворян, глав родов и их наследников. С чего вы решили, что вас будут щадить во время открытой войны? Скорее перебьют, как только вы сдадитесь, перебьют ваши семьи, а после разделят ваши земли, поставив туда своих аристократов.
— Это был теракт. — проговорил куратор не слишком уверенно.
— Ну конечно, а объединенно английско-немецкая эскадра, одновременно напавшая на Петроград это так, совершенная случайность. — рассмеялся я, заставив нахмуриться его еще сильнее. — Или, погодите, вы что не в курсе? Думали, что это были обычные бандиты или мятежные рода, которые неизвестно где достали пять крейсеров?
— Причастность англичан ко всему этому не доказана. — ответил мне один из старших студентов поступавший вместе с нами. Но с явным акцентом. — Мировое сообщество всецело осудило и теракты, и разлад в Российской империи.
— Осудило. Конечно осудило. Как и переход наших войск в контрнаступление на Кавказе, или захват мною персидского принца. — снова не сдержал я улыбки. — Ваши правила войны хороши всем, кроме того, что соблюдаем их только мы. А враги их отчаянно декларируют и ссылаются на них, когда проигрывают. Совершенно не замечая того, что творят сами, или прямо отвергают очевидные факты.
— И что же ваше высочество предлагает? Нарушать все писаные и неписанные правила войны? Убивать пленных? Может ввести массовые расстрелы и концентрационные лагеря, как делали немцы? — прищурившись спросил куратор.
— Зачем? Мы же не варвары. Лишить силы, уничтожить их камни, навсегда оставив обычными людьми без дара. И пусть живут дальше. — улыбнулся я, правда, судя по реакции куратора, который отшатнулся на пару метров, больше эта улыбка походила на оскал. — Мы же не варвары, убивать сирых и убогих.
— Это как предложение отрубать пленным пальцы на руках, чтобы они не могли больше держать оружие. — мрачно проговорил куратор. — Еще большее варварство, чем просто убить.
— Варварство… я просто хочу напомнить, что проникшие на нашу территорию враги десятилетиями химически кастрировали одаренных и намеренно приводили к женскому бесплодию. — сказал я, заставив большую часть аудитории нахмуриться. — Вы с ними решили церемонится? Серьезно?
