— Чего добиваются «освободители» уже понятно? Они выдвигали какие-нибудь требования? — уточнил я.
— Да, они появились как небольшое движение из младшего дворянства, в основном личного, и не имели политического веса или физической силы. — проговорила княжна Лугуй. — Но после открытия месторождений их голоса стали громче. Они требуют, чтобы богатства севера достались коренным народам и их союзникам.
— Тысячи лет они жили, пася оленей, и тут к ним пришла цивилизация и им захотелось забрать все её плоды себе. — усмехнувшись сказала Мальвина. — Известно кто их возглавляет?
— Только в общих чертах. Когда дед был жив, он сумел прижать к ногтю местных барончиков и аристократов, но теперь… — Инга невольно поморщилась. — Мне придется уехать из столицы, чтобы заняться делами рода. Возможно даже раньше, чем закончится сессия. Бюджет вполне выдержит найм пару отрядов. Но я боюсь, что одновременно и военных, и продукты мы не потянем.
— Говорите прямо, ваше сиятельство, вы просите предоставить войска для защиты ваших земель. — ехидно заметила Мальвина.
— Я прекрасно понимаю, что наш союз на подобное не распространяется. — вздохнула Инга.
— Ерунду говоришь. — сказал я, прервав начавшийся торг. — Мы поможем всем чем сможем. Не требуя ничего взамен. Но до окончания сессии придется подождать. Надеюсь, две недели вы сможете продержаться без нашей помощи?
— Две недели — конечно. Запасов продуктов на это время хватит. — ответила с улыбкой Инга. — Но я не могу принять вашу помощь просто так, вы же прекрасно понимаете, как это воспримут в обществе…
— Как минимальная помощь невесте которая и без того ночевала в моем особняке. Слухов, уверен, и без того хватает. — ответил я.
— Но… я думала. Теперь, когда у вас есть наследница Меньшиковых. — смутившись проговорила Инга. — Мои земли вам уже не нужны. Тем более, что большая их часть — проблемная, в зоне вечной мерзлоты.
— Ну, земли и подданные никогда лишними не бывают. — ехидно заметила Мария. — Даже если они непригодны для земледелия.
— Прекрати. — цыкнул я на супругу. — Инга, я пообещал твоему деду оказывать любую помощь, которую смогу, и я от своих слов отказываться не собираюсь. Даже если мы не поженимся, бросать тебя на произвол судьбы я не смогу.
— Так уж и деду. — хмыкнула Мальвина. — Не хочешь рассказать о вчерашней беседе с патриархом, дорогой?
— Вы общались с Филаретом? — удивленно посмотрела на меня Инга.
— Именно, и договорился о том, что ваша свадьба состоится в течении двадцати дней. — с усмешкой произнесла Мария. — Патриарх лично вас повенчает.
— Это же замечательно. — просияв улыбнулась Инга. — Почему вы сразу мне об этом не сообщили?
— Как раз для этого я и просил встретится. — пояснил я. — Но, если нужно уехать раньше — свадьба может и подождать.
— Нет уж. Если мы обвенчаемся, это навсегда отвадит от моих… я имела ввиду наших, конечно же, земель и подданных любых недоброжелателей. — куда уверенней сказала Инга. — Большая часть проблем отпадет сама собой. Останется разобраться только с самыми одиозными и безумными бандитами.
— Как хорошо, что мы оказались вместе. — улыбнулась Мальвина. — Обычно мужчины всячески стараются устранится от обсуждения свадебных приготовлений, но тут ему от нас деваться будет точно некуда. И для начала, он должен публично попросить вашей руки, думаю это лучше всего провернуть на свадьбе графа Рублева и княжны Пожарской. Эту дату мы тоже обсудим.
— Пожарской… Елены? — удивленно спросила Инга. — Хотите, чтобы мы на нее пришли? Они же два бастарда…
— Не просто прийти, а быть их свидетелями, после чего, вполне логично, к концу вечера и попросить руку. — ехидно заметила Мария, видя, что идея быть свидетельницей на свадьбе бастардов у Инги не вызывает теплых эмоций. — Лучше момента все равно не придумать. Разве что на пепелище общественного мнения.
— Это не слишком? — нахмурившись спросила Инга. — Все же, подобное иначе как скандалом назвать не выйдет.
— Второй брак, для его высочества, не взошедшего на престол, само по себе скандал. А так он будет вполне к месту. Особенно если нападения на ваше, ой, то есть, конечно, уже наше, княжество не прекратятся. — ехидно заметила Мария, передразнив фразу Инги.
— Боже, какая же ты язва. — вздохнул я, покачав головой. — Дорогая, будь добра, веди себя пожалуйста спокойней.
— Я всегда, как у вас мальчиков говорится? За своих горой. — мило улыбнувшись сказала Мальвина. — Если они свои. А пока это не слишком понятно. Союз дело тонкое…
— Все в порядке, ваше высочество. — дотронувшись кончиками пальцев до моей руки сказала Инга. — Я прекрасно понимаю вашу супругу. Незачем относится добрее к другим, чем они того заслуживают. А у нас, я очень надеюсь, больше, чем союз.
— Пф. Да ты даже «отужинать» с нами после бала отказалась. — отмахнулась Мария. — Блюдешь добродетель там…
— Мы на месте, ваше высочество. — прервал ее речь адъютант Белюков, распахнув бронестекло из кабины. — Выбирайтесь, вон в тех окопах уже находятся три ваших взвода.
— Где? — на всякий случай спросил я, стараясь не хмурится. Потому что в том месте куда адъютант указывал не было ни одного человека. Зато по бокам метрах в ста, отчетливо виднелись ауры по крайней мере полусотни бойцов.
— С дороги не видно, но боюсь дальше машина не проедет, придется идти пешком. — оправдываясь проговорил адъютант. — Выходите, я покажу.
— Дайте рацию, я свяжусь со своими. — потребовал я, и в этот момент на лице князя отразилось плохо скрываемое выражение злости. Девушки этого заметить не могли, зато Мария прекрасно увидела выставленную мной дополнительную сферу и в момент сориентировалась, повесив на себя кирасу.
— Не хотите объяснится, князь? — спросил я, и в этот момент наконец оглянулся водитель. Я его едва узнал, грузный мужчина, хорошо за сорок, превратился в худощавого молодого человека чуть старше тридцати. При этом это был одаренный, но не искаженный. Грим и парик делали чудеса.
— Следователь! — выкрикнула Мальвина, ткнув в него пальцем, и это все решило.
Лже-полицай и адъютант выхватили короткие пистолет пулеметы и по салону засвистели пули. Инга сжалась, прикрывшись щитом, но ни одна из пуль даже не ударила рядом — я поставил пресс прямо на оконный проем, и они зависли в воздухе, накапливаясь словно застревая в невидимом желе.
Сообразив, что ничего не выходит адъютант выхватил проводящий кинжал и ударил по моему конструкту. Пресс рассыпался, но пули ударили о выставленную сферу и начали со скрежетом рикошетить, погружаясь в противоосколочную обивку салона. Выпустив полный магазин, водитель выхватил второй, но в этот момент я ударил по руке адьютанта серпом.
Зажатую между конструктом и оконным проемом кисть Белюкова отсекло словно на гильотине, кровь брызнула во все стороны, и мужчина заорал, пытаясь зажать страшную рваную рану из которой торчала кость. Его напарник продолжал строчить из автоматов, подхватив второй, но пули бессильно долбили о выставленный конструкт.
