Рывок! И я приземлился за спинами двух захватчиков, укрывшихся за бетонными плитами и спешно устанавливающими крупнокалиберный пулемет. Один из них успел меня заметить, даже руку с револьвером поднял. Резонансное лезвие пробило легкий доспех не встретив сопротивления, словно нож в бумажный лист. Насев, я активировал рывок и пронзил их обоих, нанизав на лезвие словно на шампур.
— Чисто! Занять позицию! — убрав лезвие я тут же переключился на следующие цели. Эти уже точно никому и никакого вреда нанести не смогут.
По доспеху заскрежетали пули, выбивая искры, и я не глядя ударил ладонью Шивы, впечатав очередного автоматчика, засевшего между двумя ящиками, в стену. Бронежилет и каска врага не выдержали повреждения, сложившись словно стенки консервной банки, и выплескивая кровь в стороны.
— Второй взвод, правый фланг, третий — левый. Главную батарею берем мы. — приказал я, прекрасно понимая, что территория слишком большая и мы просто не сумеем захватить ее вовремя, если будем копошиться в одном месте. Тем более что к каждому взводу моих дарников были закреплены по роте тяжелой пехоты. Зря мы их везли, что ли?
— Прикрывайте господина и не лезьте на рожон! — крикнул Таран, держась чуть позади. Вполне здравое решение, особенно учитывая, что именно на мои щиты приходилась большая часть огня противника.
Береговая Петроградская батарея, состояла из десятков разнесенных вдоль порта укреплений и сейчас мы были у самой главной ее части, выступавшему чуть вперед острову, почти полностью состоящему из бетона и торчащих вверх артиллерийских стволов. И надо отдать должное защитникам Петрограда, даже сейчас они еще вели огонь по врагам, зависшим над заливом.
Вот только в руках обороняющихся остались исключительно внутренние помещения и башни, которые враги собирались использовать самостоятельно, а потому не спешили подрывать или минировать. Можно было запереть противника, отрезав им путь к отступлению, но это было приговором для солдат внутри и меня в корне не устраивало.
— Огонь по амбразурам! — приказал я. — Прикрыться щитами и вперед!
— Не жалеть патронов! — вторил бурят, не прятавшийся за спинами бойцов. Я же подал пример, активировав конструкт и первым идя на вражеские пулеметы. Щит гудел от попаданий, как до предела натянутая струна. Пули сотнями зависали в воздухе не в состоянии пробиться через щит, но потихоньку отъедая резерв, и когда я уже был готов сбросить лишнее напряжение, перестроив конструкт, услышал крик одного из наших.
— Башни! Башни поворачивают к нам! — крикнул боец и я с ужасом понял, что он прав. Несколько ближайших ко входу башен ПВО начали поворачиваться к нам. К счастью дальнобойные орудия не были предназначены для быстрого боя, и двигались достаточно медленно, но даже одного залпа хватит, чтобы перебить половину наших.
Выбирая между сохранностью людей и работоспособным ПВО я выбрал первое. В летевшее в борт башни Ядро оставило глубокую выбоину, но не прекратило движение. Хотя главного я добился — следующий прозрачный снаряд ударил уже ближе к дулу, а третий сумел войти прямо в начавшую наклоняться пушку, покорежив стволы. Не знаю, что именно произошло дальше, детонировали снаряды или у наводчика, сдали нервы и он пальнул наугад, но погнувшийся ствол разорвало, раскрыв розочкой, а башня окуталась дымом и огнем.
Вот только на этом мои успехи закончились, обезвредив ближайшее орудие я физически не успевал пристреляться и разрушить еще два. К счастью, я был куда ближе, чем основные силы, и повинуясь инстинктам подставил щит почти под горизонтальным углом, да так что выпущенный в следующую секунду снаряд с визгом ушел к небесам.
Не медля ни секунды я ударил ладонью Шивы. На таком расстоянии не слишком точно, но пресс и не требовал прямого попадания. Хватило отвести вверх стволы, чтобы группа Тарана сообразила, что дальше так продолжаться не может и открыла встречный огонь. Я едва успел развеять конструкты, когда пятидесятимиллиметровый снаряд вошел прямо в казенник, и боеприпасы внутри детонировали, подняв пятиметровый столб пламени и сбив нескольких бойцов ударной волной.
— Всем держаться у стен, там, где орудия не достанут! — приказал я, вбивая Ядро в одну из бойниц. Даже сквозь грохот пулеметов я без труда расслышал испуганные крики и чавкающий звук, с которым конструкт прошил нападавших мгновенно оборвав их жизни. Ударив ладонью Шивы по угольно черному входу, я ворвался в дверной проем, за которым валялась искорёженная стальная перегородка.
Щит с легкостью принял на себя автоматный огонь, но я не стал стеснятся в средствах, отвечая на атаку когтями урагана. Прозрачные лезвия с легкостью разорвали столпившихся у бойниц противников, добавляя к черному цвету обугленных стен красные оттенки. Рывок, и я оставил предбанник за спиной, ворвавшись в узкий, специально созданный для обороны коридор.
Прямой словно линейка, и неудобный, он не позволял спрятаться, а врагам, захватившим позиции, наоборот обеспечивал надежное укрытие. Вот только военные архитекторы хоть и понимали, что в нападении могут и будут участвовать дарники, но сделать больше, чем узкий коридор, не позволяющий развернуться резонансному доспеху, ничего не могли. И мне это было только на руку.
Сменив щит на медленно движущийся пресс, я освободил обе руки и закинул на плечо Малышку. Эффект полностью оправдал ожидания. Осколочно-фугасный снаряд, влетевший не в пулеуловитель, специально предусмотренный в конце коридора, а в подставленный конструкт, взорвался, огненным шаром разойдясь в стороны и мгновенно убив засевших по углам врагов ударной волной.
Когда я проходил мимо, с их стороны еще раздавались стоны, но я просто предупредил об этом своих бойцов, не добивая раненых и не тратя время на то, чтобы их связать. Благо в штурмовом взводе существовали четкие инструкции на подобный случай, и я мог с легкостью доверить спину Тарану.
— Седьмая батарея зачищена, враги не успели сюда явиться. — донеслось из наушника. — Меняем стрелков и укрепляем позиции.
— Молодцы! По своим только не бейте. — ответил я, аккуратно приближаясь к зачищенному углу. Даже сквозь толщу бетона я различал отблески аур, и враги не подвели, в последнюю секунду бросив мне под ноги целую связку гранат. Вернее, они попробовали ее кинуть, но гранаты тут же отбросило обратно прессом, и ошалелый враг бросился прямо на меня, спасаясь от собственного оружия.
Резонансный клинок снес ему голову вместе с бронированным воротником, а следом раздался счетверенный грохот и мне под ноги упало чье-то обезображенное тело. Некогда разбираться. Аура гаснет, значит уже труп. И не испытывая ни грамма смущения я переступил недавнего врага, идя дальше. Каждая комната в этом бетонном лабиринте была предназначена для ведения долговременной обороны, но у каждого здания есть свои недостатки, а у каждого материала слабые места.
И сейчас против врагов играло то же, что недавно против защитников — четкое построение коридоров, обеспечивающее наибольшую защиту от осколочных снарядов. Все же главное предназначение батареи — оборона города от воздушных судов, а не от ворвавшегося в ее коридоры безумца, раскидывающегося конструктами направо и налево. Стоило мне почувствовать размерность здания, как остальное превратилось в дело техники и времени.
