Но мне было необходимо это время, дабы не совершить то, о чём позже мог бы пожалеть. Я не люблю бросать слова на ветер и не люблю забирать их назад. Не стану скрывать, в молодости я часто вешал девчонкам лапшу на уши, но с возрастом перестал это делать. Сейчас, если я что-то говорю человеку, то только когда стопроцентно уверен в своих словах. Это касается и бизнеса, и личной жизни, и одноразового перепиха. Даже со случайными незнакомками я всегда честен и сразу даю им чётко понять, что мне от них нужно. А точнее, всё это я делал до встречи с Дианой. С её появлением я ни с кем другим не трахался (секс с Ребеккой, за которым куколка подглядела, не в счёт) и совершенно не жалею об этом.
С недавних пор все мои мысли днём и ночью забиты исключительно Дианой Моррис. И если вначале это меня напрягало и даже в какой-то мере бесило, то теперь данный расклад вещей мне кажется донельзя правильным.
Я обожаю засыпать с ней в одной постели и просыпаться, крепко сжимая её миниатюрное тело в своих руках. Я обожаю посреди ночи получать от неё случайно по морде, когда она вертится в кровати, не контролируя свои конечности. Я обожаю завтракать с ней, даже несмотря на то, что Диана не способна быть абсолютно тихой во время моего кофейного ритуала. Я обожаю во время обеденного перерыва созваниваться с ней и проверять её кулинарную страничку, чтобы просмотреть, над чем она работала, пока я пребывал в офисе. Я обожаю ехать после работы прямиком домой, а не на очередные попойки с Полом или другими друзьями. Обожаю знать, что дома меня ждёт моя милая куколка, которая с лёту накинется на меня с объятиями. Обожаю эти первые секунды нашей встречи. И обожаю все последующие. Обожаю рассказывать ей о своём рабочем дне и внимательно слушать её историю. Обожаю после ужина садиться смотреть с ней фильм, пусть даже на старте знаю, что снова буду беситься из-за неспособности Дианы смотреть фильм молча. Она каждую минуту вставляет какие-то комментарии, отвлекая меня от экрана. И даже тот факт, что я ничего толком не отвечаю, её не останавливает. Она как будто не замечает, что разговаривает одна.
Но ладно ещё болтовня во время фильмов… Мне даже нравятся её женские вещички, заполонившие большую часть моей полки в ванной комнате, её запах, пропитавший весь воздух в моём доселе холостяцком логове, и разбросанные повсюду волосы. Стрижка нисколько не остановила линьку Дианы. Ежедневно я вытаскиваю по несколько светлых волосинок изо рта, а вчера один вытащил даже из задницы. Как он умудрился там оказаться – загадка. Но факт остаётся фактом – её волосня везде. Но меня это больше не раздражает, как в первые недели нашего совместного проживания, а скорее забавляет.
Мне всё в ней нравится! Без исключения. И потому я хочу, чтобы моя милая куколка никуда от меня не съезжала. Чтобы мы, мать вашу, официально стали парой. И чтобы она наконец услышала от меня, насколько сильно и беспросветно я в неё влюблён.
Хочу ли я услышать от неё то же?
Чёрт! Да, конечно, хочу. Даже несмотря на то, что я на девяносто процентов уверен, что мои чувства взаимны. Я же не слепой и всегда чётко вижу и чувствую, когда женщина ко мне неровно дышит. Но всё же остаются ещё десять процентов сомнений, которые не дают мне покоя, и я сегодня же хочу их уничтожить, поговорив с Дианой. И в случае благоприятного исхода вручить ей ключ от лофта. Сейчас она пользуется ключом, который я сказал ей забрать у домработницы. А это не дело. Хочу, чтобы у куколки был свой. И чтобы она в полной мере начала ощущать себя как дома.
Погипнотизировав ключ ещё пару минут, я в последний раз убеждаюсь, что моё решение принято и не подлежит изменению. Завожу двигатель и за считаные минуты добираюсь до дома. Протяжно выдыхаю и выбираюсь из машины. Пока иду до входной двери, волнение волнами прокатывается по телу, нервы напряжены до предела. Даже припомнить не могу, когда в последний раз так сильно волновался. Да и волновался ли так вообще? Я даже не с первого раза попадаю ключом в замочную скважину – настолько руки не слушаются меня.
Однако стоит мне войти внутрь и услышать любимое «Ты пришёл!», как весь напряг вмиг покидает тело. Одно лишь сердце совершает уже привычный скачок и переходит на ускоренный ритм, когда куколка запрыгивает на меня, крепко обнимает и впечатывается губами в мой рот, не дав мне возможности сказать и слова.
Но ничего. Разговор немного подождёт. Сначала я хочу, а если более точно – отчаянно жажду вобрать в себя вкус губ, которые не целовал целый день, и чертовски соскучился по этому.
Её рот такой мягкий и вкусный – самый обалденный десерт на свете. При этом такой голодный и требовательный. Прям удивительно. Обычно я тот, кто пожирает куколку, словно зверюга, сжимает её тельце до боли в мышцах, а после начинает лапать его хаотично и спешно, будто мы виделись не утром, а месяцы назад. Но в этот раз напор Дианы нисколько не уступает моему. И от этого башню рвёт одномоментно. И всего на несколько секунд – слишком коротких, но до безумия горячих. Они уходят у меня на то, чтобы понять – что-то всё же не так, как обычно.
И, нужно сказать, что-то совсем-совсем не так, раз Диана, целуя меня как сумасшедшая, дрожит в моих руках точно осиновый лист. И дрожь эта вызвана отнюдь не похотью, а чем-то иным. Не могу объяснить точно. Это просто нужно чувствовать. И с каждой секундой я всё больше чувствую, что через неистовый, отдающий солёной влагой поцелуй Диана не столько выражает тоску по мне, сколько пытается вытянуть из меня все моральные силы.
–Диан, подожди,– на миг оторвавшись от её губ, прошу я, но куколка не реагирует.
Сильнее обхватывает меня и руками, и ногами, глубоко проталкивая язык в мой рот. Зарывается пальцами в мои волосы, сжимает их у корней до боли, запуская в меня желание отбросить странные мысли в сторону и поскорее перевести наш поцелуй в горизонтальную плоскость, но нет… Усилившийся привкус соли на её губах помогает мне остановиться.
–Диана, подожди. Притормози.
Пытаюсь оторвать её от своего тела, но она словно пиявка приклеилась намертво.
–Нет, я хочу тебя,– шепчет она и начинает покрывать моё лицо смазанными поцелуями.– Мне нужно… Ты мне нужен. Очень. Пожалуйста,– практически умоляет она, но я не ведусь, потому что, блять, всё моё лицо замазано её слезами.
Какого чёрта?
–Диана! Стоп!– рявкаю я и на сей раз прикладываю силу, отдирая её от себя и возвращая на пол.
Лишь тогда мне удаётся внимательно рассмотреть её лицо – бледное и заплаканное. По нему обильно катятся слёзы. Глаза словно пьяные, мутные, неадекватные. Губы искусаны, а тело продолжает дрожать, словно куколка только что вернулась с мороза, на котором простояла полдня.
–Что случилось?– мой голос резко сипнет, а в груди что-то беспрерывно и мучительно больно сжимается, пока я недоумённо смотрю на Диану.
–Ничего,– бубнит она, глядя на меня как затравленный зверёк.– Просто обними меня. Пожалуйста. Поцелуй. Мне это очень нужно,– куколка снова порывается прильнуть ко мне, но я пресекаю её попытку, укладывая ладони на плечи.
–А мне нужно, чтобы ты успокоилась и нормально мне объяснила, что с тобой произошло?
