Вся уверенность в правильности своих намерений разом исчезает, а та хрупкая оболочка, в которой содержалась моя тревога, лопается, разливая по всему периметру груди горькую субстанцию.
Боже! Мэтт прав. Какая же я всё-таки дура, раз поверила, что Веро́ника простит меня. О чём я только думала, когда шла сюда? Как позволила себя уговорить решиться на этот абсурдный поступок?
Меня нельзя простить. Я не заслуживаю прощения. Своим появлением я только всё испорчу, дав Веро́нике ещё одну причину для ненависти.
Пытаюсь проглотить слезливый ком в горле, но он предательски поднимается обратно, достигает носа и глаз. В них будто песка насыпали. Жжёт, щиплет. Губы поджимаются от непосильной грусти, сердце будто клещами сдавливает, и я начинаю тихо плакать. И всё это на глазах у молчаливого Мэтта, который ни с того ни сего приподнимает руку и касается пальцем моей щеки, стирая с неё слезинку.
Я аж замираю от этого жеста, дышать прекращаю. И только чувствую, как грусть смешивается с доброй долей недоумения, когда Уокер вдруг расплывается в улыбке. Беспричинной. Мерзкой. И нисколько не свойственной ему.
–Моя дорогая любимая, Алана,– его палец плавно перемещается с моей щеки к губам.– Ты даже не представляешь, как сильно я скучал по тебе и твоим слезам,– он наглым взглядом спускается с моего лица на грудь и даже не пытается скрыть, что ментально уже раздел меня и отымел во всех позах.
БА-БАХ!
С этим оглушительным звуком можно сравнить взорвавшееся в моей голове осознание, что всё это время я разговаривала вовсе не с женихом, а с мерзким ублюдком, который когда-то ежедневно упивался моими страданиями.
–Алекс,– хрипло произношу я, отрывая его руку от своего лица.
–Правильно, это я,– его улыбка становится ещё более мерзкой. Мне аж тошно становится.– Нужно признать, я удивлён, что ты сразу меня не узнала. Столько прекрасных моментов мы прожили, а ты вот так просто перепутала меня с Мэттом. Обидненько,– он вновь порывается коснуться моей щеки, но я ударяю по его ладони.
–Я перепутала тебя с ним, потому что и подумать не могла, что ты здесь будешь.
–Как же я мог не быть на свадьбе своего младшего брата?
–Может, потому что тебе всегда было плевать на всех членов своей семьи?
–Не правда. Не такой уж я мерзавец.
–Такой, Алекс. И даже хуже. Кроме себя, ты ни о ком никогда не думал.
–И в этом мы с тобой очень похожи, Лана,– ухмыляется Уокер, повторно оценивая моё откровенное декольте.– Наверное, поэтому мы с тобой были такой замечательно парой.
–Мы никогда не были замечательной парой. Ты издевался надо мной и наслаждался этим, а я по дурости позволяла. Вот и всё.
–Не по дурости, а по любви.
–Не было никакой любви.
–Да неужели?– ехидный смешок слетает с его уст.– Ты ж мне столько раз в ней признавалась – не сосчитать. С утра, днём, вечером, по ночам. После каждой ссоры и каждой моей измены. Ах да! После того, как ты застукала меня с твоей лучшей подругой в койке, ты тоже в итоге клялась мне в любви до гроба. Уже забыла, что ли?– смеясь, напоминает мне о том, каким слепым, глупым и не уважающим себя ничтожеством я была.
Но сейчас я не такая. И не собираюсь и минутой дольше общаться с этой мразью.
–Нет, Алекс, к сожалению, не забыла, но всей душой желала бы стереть из памяти всё, что было связано с тобой. Такое пустое, бесчувственное чмо, как ты, не заслуживает, чтобы о нём помнили и тратили своё время на разговоры с тобой. Так что будь добр отвалить от меня. И не смей больше никогда ко мне приближаться,– глухо цежу я и порываюсь его обойти, но Алекс резко ловит меня в кольцо своих рук и зарывается пятернёй в волосы.
–Из нас двоих чмо здесь только ты, Ланочка,– раздражённо шепчет Уокер, пугая меня до чёртиков.– Я всегда обращался с тобой только так, как ты мне позволяла. И не моя вина, что ты всегда была такой тупой и доступной. Спорим, мне и сейчас будет ничего не стоить вые*ать тебя прямо в кустах.
Он даже сказать мне ничего не даёт, тут же запечатывая мой рот поцелуем, что на пару с его гадкими словами вмиг заполоняют душу омерзением.
И этого урода я когда-то боготворила? Прощала ему всё и выполняла каждую его прихоть? Фу. Мерзость. Дикость. Никогда не хочу вспоминать об этом. И никогда не позволю ему сделать то, что он задумал.
Собираюсь уже прикусить ему язык и врезать по лицу в точности, как сделала это ещё несколько месяцев назад со Стивом, как вдруг слышу звон стекла в нескольких метрах, а всего через пару секунд – хруст челюсти Уокера.
–Стив!– с облегчением выкрикиваю я, глядя, как Алекс падает на землю.
Правда, радость от очередного своевременного появления Стива быстро пропадает. Сразу же, как вижу, с какой яростью он смотрит на дезориентированного Уокера, а затем переводит залитый кровью взгляд на меня.
–Так, значит, ты с этим у*ком мне изменяешь,– он не спрашивает, а, представьте себе, заявляет со стопроцентной уверенностью. Глухо, едва слышно от клокочущей в нём злости, но я расслышала эту нелепую фразу, словно она пробомбила соборным колоколом у меня в черепе.
–Чего? Изменяю? С Уокером?
–Не строй из себя дуру, Лана! Я всё знаю.
–Что ты знаешь?
–Про твою измену!– гремит он над моей головой, поражая до головокружения.
Я реально едва сохраняю равновесие, чтобы не упасть от удивления, при этом настолько вскипаю, что все негативные эмоции фонтаном норовят вырваться из меня. И я не сдерживаюсь.
–Ты совсем рехнулся или уже успел напиться в хлам?! Как ты смеешь меня обвинять в чём-то подобном, да ещё и с Уокером?!
–Ты ещё спрашиваешь? Реально?
–Да, спрашиваю, потому что совершенно не понимаю твоего заявления. Как и не понимаю, почему ты не отвечал весь день. Я звонила тебе раз сто и в итоге пришла сюда одна, сразу встретив этого урода. Он притворился Мэттом, наговорил мне много гадостей, а в конце решил, что на меня можно так просто налететь и затащить в кусты. Я сама собиралась его оттолкнуть, но, слава богу, появился ты и помог мне!– заканчиваю я срывающимся голосом, чувствуя, как снова плачу.
Но это и к лучшему, ведь именно вид моих слёз и трясущегося тела отрезвляют Стива, помогая ему отогнать злость и посмотреть на всё произошедшее адекватно.
Жаль лишь, что проблеск разума длится всего несколько секунд. Как только Уокер встаёт на ноги и выдаёт насмешливое: «Я б не верил этой шлюхе на слово, друг», Стив снова свирепеет. Да так, что первая вспышка его злости теперь кажется ребячеством.
–Стив! Не надо!– кричу я, когда он снова бьёт Алекса по лицу.
Один раз, второй, третий… А затем Уокеру удаётся увернуться и ответить ему тем же.
–Боже! Не надо!– пищу, видя, как из губы Стива вытекает струя крови, а Алекс следом залепляет ему под дых. Но, похоже, этот удар не доставляет Стиву сильного дискомфорта и не мешает продолжить драку.
