— Не… уверена, — орудовала я зубной щеткой. — Может, когда снег выпадет? Тоша всю грязь соберет…
— Отлично! — Стас явно пребывал в хорошем расположении духа. — Не канючь, короче.
— А Кира с Ромкой?
— Уже там.
— Ладно. Жду.
Кататься по гостям с ночевками я не любила. Люди в отпуска берут вещей меньше, чем мы с Тошей на пару дней. Для сына надо было предусмотреть все, а учитывая, что я мамаша с заскоками, то хватала максимум.
Звягинцев приехал чуть раньше. Захватил большую дорожную сумку в одну руку и Антона в другую. Пока спускались в лифте, сын успел залезть Стасу в нос, а следом в рот. Смеха я, естественно, сдержать не могла.
Пока друг усаживал малыша в детское кресло, я озиралась вокруг. Вот моя жизнь. И… она меня устраивала. Гнаться за мифическим счастьем — глупо и чревато последствиями. Сейчас все есть: замечательные родители, сын, друзья, крыша над головой и поддержка. Что еще надо?
До загородного дома Звягинцевых мы болтали со Стасом о всякой ерунде. Друг то и дело переписывался со своими девушками и хитро посматривал на меня в зеркало заднего вида.
— Ты бы на дорогу смотрел, Стася, — проверила ремешки на кресле Тоши.
— Сафронова, ты в моей тачке задницу катаешь чаще телок, которых я... кхм, — глянул на ребенка и заткнулся. — Короче, на рулем профи. Расслабься и получай удовольствие.
— Твои родители дома?
— Хочешь им внука показать? — ржет Звягинцев и я вместе с ним. Вот же... зараза!
За городом мы бывали часто, но как правило, когда предки близнецов в командировках.
— Быстрее бы тебя к рукам прибрали.
— Лучше к ногам. Я между ними чувствую себя увереннее.
— Антошка, никогда не становись похожим на крестного, — протягиваю сыну машинку, торчавшую из кармашка переднего сиденья. Вечно мы забывали игрушки.
Въехав в автоматические ворота, Стас припарковался. На пятачке стояли две машины: одна Ромкина, а вторую я не узнала. Мерс представительского класса. Черный. Начищенный. Видимо, родителей.
— Пойдете в дом или погуляете? — перетянул на себя внимание друг.
— Погуляем. Пусть Кира выходит. Мы у пруда будем.
Я брела следом за Антошей, наблюдая как он то и дело переключает внимание на разные находки. Сын изредка останавливался и оборачивался на меня, демонстрируя жемчужные мелкие зубки. Удивительно похож на своего отца…
— Детка…
Я резко развернулась. Секунда, а меня сковало всем сразу: неверие, страх, радость, боль… Смотрела на Лешу и не могла отвести взгляд. Темные штаны, серая рубашка, черное пальто нараспашку, взлохмаченные волосы. Красивый до невозможности. Повзрослевший. Настоящий мужчина.
Он смотрел на меня и я тонула. Антипов погружал меня в целый калейдоскоп чувств. Своих чувств.
— Маша… — он сделал шаг ко мне, а я от него.
Сама не поняла зачем, но закрыла собой Антона.
— Привет, — тихо сказала и опустила глаза. Невозможно смотреть. Мука… — Давно приехал?
— Сегодня утром, — он снова сделал шаг вперед, и я напряглась.
— Один или…
— Не надо, Маша, — Антипов покачал головой и взглянул в сторону, а потом снова сфокусировался на мне.
— Как живешь? — не знала, о чем говорить.
Мне безумно хотелось броситься к нему в руки. Почувствовать его тепло, а себя — любимой и оберегаемой им, но… Что осталось от нашей любви? Есть ли она у него вообще?
— Познакомишь? — Леша с робкой улыбкой посмотрел вниз, где обняв меня за ногу на него смотрел Антон.
Внимание незнакомого человека сына беспокоило. Прижался ко мне теснее.
— Ма-ма, — перевел взгляд на меня, с опаской поглядывая на отца, и потянул руки вверх.
Взяла его, усадив на сгиб локтя и по-привычке поправив на нем шапку.
— Все хорошо, котенок. Это дядя Ле…
— Папа, — сразу перебил меня Антипов.
Порой в жизни хочешь чего-то отчаянно и сильно. Проговариваешь это про себя. Представляешь, смакуешь, мечтаешь. И когда получаешь, сшибает ураганом эйфории и счастья. Так и меня накрыло до слез… Много бессонных ночей я отчаянно желала, чтобы моему мальчику было кого назвать папой.
Отвернулась поспешно. Смотрела на полуголые деревья, собранные в кучи пожелтевшие листья, беседку у забора…
— Па-па, — сразу зацепился за новое слово сын и уткнулся мне в шею.
Взглянула на Лешу и чуть сил не лишилась. Столько боли и радости, обиды и ожиданий… У меня в горле сперло. Его губы сжались в улыбке, крылья носа подрагивали, а в глазах… влага. Он ощутимо вдохнул и сделал еще один шаг, приближаясь к нам вплотную. Поднял руку в сторону Антона, а сын прильнул ко мне сильнее, обнимая за шею.
—Не надо, — прошептала одними губами, всматриваясь в Антипова с тревогой. Антон не готов к тесному контакту. Чувствовала.
Леша опустил руку, сжав кулак до побелевших костяшек.
— Почему не сказала?
— Потому что мой сын не проблема, — ответила честно, поглаживая Тошу по спинке.
— Наш сын, — поправил он. — Не проблема, а чудо, Машк. Я имел право знать…
— У тебя своя жизнь, Леш, а у меня своя. К чему тебе было знать? Приехал бы? Что бы ты сделал? — пряталась за ребенком, целуя его в лоб, пока он копался в моих волосах.
Глава 60
Леша усмехнулся, засунув руки в карманы пальто. Почесал нижнюю губу зубами. Посмотрел на небо. Провел пятерней по волосам. Взглянул на меня, погружая в янтарь своих глаз.
—Моя жизнь, Маш, это ты… А теперь и Антон. Как бы далеко я ни находился от тебя, детка — любил, люблю и буду любить…
— Не говори так, — прошептала я, зажмуриваясь.
Так боязно поверить и так отчаянно хотелось. Страх, что все может оказаться хитрой игрой никуда не ушел. Потеряв однажды Лешу, точно знала, что не переживу, если потеряю сына.
Антипов коснулся пальцами моего лица и я вздрогнула, уставившись на него с испугом.
— Почему, Маш? Разлюбила? Забыла меня, да? — смотрел пытливо, искал ответы на моем лице. — Я все сделаю, чтобы вернуть тебя, детка. Только скажи…
— А что потом? — сделала шаг назад и опустила Тошу. Сын привык к присутствию Антипова и перестал прятаться. — Твоя семья снова посчитает меня недостойной и вы заберете у меня Антона? Так?
— Что за ерунду ты несешь, Маш? — он потер надбровные дуги.
— Я не верю тебе и твоей семье. Может твой приезд очередная уловка? А что? Глупая кукла Маша снова…
Леша быстро схватил меня и прижал к себе. Сжимал сильно, до отчаяния крепко. Водил губами по виску, целовал волосы, гладил по затылку. А я вдохнув его запах, почувствовав напряженное тело, оказалась не способна сопротивляться.
