Если они не объяснятся, Дугал будет вечно думать о ней плохо. Невыносимая мысль!
Она проглотила стоящий в горле ком и сказала:
— Рыжий, ты прав. Скажу Мэри, чтобы собиралась в путь.
— Энгуса возьми тоже. Для защиты.
Она пыталась было возразить, но отец поднял руку:
— Если тебе хватит часа на сборы, к ночи будешь уже там. Тем более этот дождь. На твоем месте я бы не медлил. Как бы не смыло мост.
София вымученно улыбнулась:
— Тебе не терпится от меня избавиться?
— Точно. Надоело видеть твое унылое лицо за завтраком.
— Рыжий, я не понимаю. Почему ты так настаиваешь?
— Потому что, если кто и знает, чего стоит упущенная возможность, так это я. Иногда нужно брать судьбу за рога и скакать вперед, даже с риском сломать шею. Не хочу видеть, как ты проведешь остаток жизни, вздрагивая каждый раз, слыша его имя!
Так и было бы. Ее ранам не зажить. Отец прав: если она не поговорит с Дугалом, она будет жалеть об этом всю жизнь!
— Рыжий, я тебя люблю!
Он просиял.
— Есть за что. Через несколько дней жду тебя назад с новостями.
— Разумеется! Но кто будет за тобой ухаживать, когда меня не будет рядом?
— Поживу у сквайра.
София вскочила и поцеловала отца в щеку.
— Отлично. Бегу собирать саквояж.
— Когда приедешь к леди Кинкейд, не уходи, пока не поговоришь с этим типом, даже если тебе придется тянуть его за уши. Немного упорства.
Камень свалился с ее души.
— Чего другого, а упорства мне не занимать.
Глава 16
Мужчина, полагающий, что обойдется без женщин, обречен на холодные простыни, недоваренную кашу и горькое одиночество.
Почтенная Нора из Лох-Ломонда одним холодным вечером своим трем крошкам-внучкам
— Не знаю, что с ним делать. — Фиона Кинкейд решительно поставила чашку на маленький поднос. — Дугал мрачнее тучи с тех пор, как приехал.
— Таким он мне нравится больше, — возразил ее красавец муж. — По крайней мере он молчит. За завтраком и двух слов не сказал.
Фиона горестно вздохнула:
— Странно, что вы так и не научились ладить друг с другом. Вы так похожи. — Хмурый взгляд Джека заставил ее поспешно добавить: — В некотором отношении.
— Почти ни в чем. — Он посмотрел в окно, на мокрый сад. Дождь так хлестал, что почти все цветы осыпались и их лепестки плавали на залитых водой дорожках.
Фиона налила себе еще чаю.
— Не сомневаюсь, это Дугалу мы обязаны непогодой. Я поняла это, как только он приехал. Я уже не надеюсь, что его развлечет наш домашний праздник. Тем более что большинство гостей разъехалось по домам.
— Хоть бы они все уехали поскорее. — Джек окинул жену взглядом счастливого собственника. — Не хочу, чтобы обязанности хозяйки дома отнимали у тебя больше времени, чем необходимо.
Фиона улыбнулась мужу:
— Кроме Дугала, осталось всего четверо, так что хлопот почти никаких. К сожалению, уехали почти все молодые дамы, и Дугала не с кем сажать за стол. Ума не при ложу, как теперь вообще рассаживать гостей.
— Посади его рядом с женой судьи. По крайней мере ее ты осчастливишь.
— И не подумаю. Она просто мегера. Я ее пригласила только из-за мужа — он очень много делает для сиротского приюта в Хэмптоне. Хочу воспользоваться его методами здесь, в Стерлинге.
— Миссис Кент так волновалась, когда же приедет Дугал! Думаю, между ними что-то было.
— Я бы не удивилась. Надо отдать должное брату — он ее вовсе не поощрял. Хотя как бы он это делал в присутствии мужа?
— Ну, вряд ли такая мелочь остановила бы Дугала, если бы леди хоть сколько-нибудь его интересовала.
Джек поймал укоризненный взгляд и рассмеялся. Взял руку жены и жарко поцеловал ладонь.
— Фиона, любовь моя, тебя я обожаю, а вот твоих братьев не выношу. Никого из них.
— Грегор стал намного приятнее в общении с тех пор, как женился. Даже ты не сможешь это отрицать.
— Только если рядом Венеция. Когда ее нет, он действует всем на нервы, как и раньше.
Фиона усмехнулась, ее зеленые глаза засверкали.
— Про тебя говорят то же самое.
— Кто это рассказывает сказки?
— Да все.
Она погладила мужа по щеке и улыбнулась, глядя в его синие глаза. Обладатель темно-каштановой шевелюры, красавец Черный Джек в свое время был притчей во языцех в светском обществе Лондона. Теперь он стал ее личным бедствием, без которого она не представляла своей жизни.
Засмеявшись, он бросил салфетку на стол.
— Пойду-ка лучше в детскую, почитаю сыну сказку. Идешь со мной?
Улыбнувшись, Фиона встала из-за стола и взяла мужа под руку.
— Конечно. Он так вырос! Я почти забыла, каким он был крошечным младенцем.
В дверь тихо постучали, и вошел дворецкий Перкинс.
— Прошу прощения, но вашего брата спрашивает мисс Макфарлин. К сожалению, он еще не вернулся.
— Не вернулся? — Фиона нахмурилась. — Куда он уехал?
— Кажется, ваш брат уехал прокатиться сразу после завтрака. — Дворецкий неодобрительно уставился в окно на дождь.
Джек загадочно посмотрел на жену:
— Возможно, мы сейчас увидим причину дурного настроения твоего братца.
— Я не удивлюсь. Джек, не возражаешь, если я сначала сама встречусь с мисс Макфарлин?
— Конечно. Я присоединюсь к вам, когда ты закончишь допрос.
— Я никого не собираюсь допрашивать.
Джек усмехнулся:
— Разумеется, нет! Ты просто задашь пару вопросов. — Он бросил взгляд на Перкинса: — Леди Кинкейд сейчас выйдет к нашей гостье.
— Да, милорд. — Дворецкий поклонился и вышел. Фиона посмотрела на нескончаемый дождь за окном.
— Дугал схватит жуткую простуду, носясь на лошади под таким дождем.
Джек пожал плечами:
— Сам отверз хляби небесные — пусть теперь поплавает. — Он поцеловал жену в лоб. — С нетерпением буду дожидаться новостей.
Фиона рассеянно кивнула. Если Джек прав в своих подозрениях и мисс Макфарлин и есть причина мрачного настроения брата, горе этой бедняжке!
С высоко поднятой головой она величественно выплыла в переднюю. В центре холла стояла женщина с седыми кудрявыми волосами и веснушками, судя по одежде — служанка. Фиона чуть не споткнулась от неожиданности. Неужели это предмет воздыханий Дугала? А вдруг… это истинная любовь? Может, поэтому Дугал ходит как в воду опущенный.
