—А перед кем ей еще плясать? Не левого же мужика нам с улицы звать? С тобой-то безопасно, ты не отреагируешь похабно на училку своего сына. Заедешь? Всего пять минуточек.
—Сейчас приеду,— согласился я нехотя. Делать крюк по городу ради того, чтобы посмотреть на пятиминутную тряску костями не было никакого желания. Но нужно напомнить Марусе, что завтра ее ждёт кое-какое дело. Да, оно произошло из низкого шантажа, но типаж Маруси в виде хрупкой боязливой лани — именно то, на что клевал маньяк в каждой своей жертве. Видимо, искал только тех, кто не мог дать ему настоящего отпора, но брыкался достаточно для того, чтобы завести извращенца.
Войдя в пустую танцевальную студию, в очередной раз убедился, что верно поступил, отправив Маруся к девчонкам. На все сто процентов уверен, что она бы точно сунулась к настоящим уличным проституткам за их опытом, который завел бы её в такие ебеня, из которых её не смог бы вытащить и я. Голая проституция — это еще половина той беды, что с ней могла бы произойти. Проституция под наркотой — это уже серьёзно.
Дошел до зала девчонок, внутри которого был слышен активный женский трёп. Открыл дверь, и от внезапного визга едва не лишился слуха.
—Михаил Захарович, что вы здесь делаете?— верещала Маруся из-за стойки, за которую убежала так быстро, что я не успел понять юбка на ней или трусы такие.
—Приехал посмотреть, как ты проститутничаешь.
—Садись,— поставила мне Юлька стул почти по центру зала.
Расстегнул курту и сел на стул, расставив ноги и заложив руки за голову.
—Ну, Маруся, показывай, чему научилась,— бросил я в сторону ширмы, за которую зашли Юля и Оля, шепотом начитывая что-то Олеговне.
—Обещайте, что не будете смотреть и никому не расскажете,— крикнула оттуда Маруся.
—А на мальчишнике ты тоже попросишь всех закрыть глаза?
—Нет. Просто… Неловко как-то. Вы же родитель.
—Я сейчас уставший от работы овощ, который хочет только жрать и спать. Живее, Маруся. Я вытрахан этим днем. На тебя не посмотрю и не трону.
—Ну, хорошо,— согласилась она совсем неуверенно.— И не смейтесь, пожалуйста.
—Выходи уже, Маруся. Иначе сам за ширму зайду.
—Юль, включай,— шепнула Маруся решительно.
Из-за ширмы вышла улыбающаяся Юлька, подошла к аудиосистеме и, подмигнув мне, произнесла:
—Сейчас проверим, есть ли жизнь на Марсе,— глянула она многозначительно в область моей ширинки и включила музыку.— Давай, Маруся. Клиент ждёт.
С первыми тягучими словами исполнителя из-за ширмы выглянула ножка в туфлях на тонком каблуке.
Слегка поведя бровью, я проследил взглядом путь от щиколотки к колену и знатно удивился, поняв, что на Марусе точно не одна из ее юбок, что обычно прикрывает все вплоть до асфальта под ее ногами.
Короткая клетчатая юбка красного цвета едва прикрывала задницу Маруси, когда она вышла полностью из-за ширмы и вильнула ею в такт музыке.
Поднял взгляд выше и почувствовал, как у меня шевельнулся… волос на затылке, когда стало ясно, что на Марусе нет ни единой ниточки от её балахонистых блузок, а сиськи собраны в черный кружевной топ.
Но вишенкой на этом внезапно похабном торте оказалась не одежда, а тот взгляд без очков, которым Маруся заглянула мне в глаза и заставила почувствовать сухость в горле и мурашки по рукам, закинутым за голову.
—Смелее!— суфлировала ей Юля.— Да, детка! Вот так!
Рано я покурил. Сейчас сигаретка не помешала бы.
Практически раздетая Маруся сейчас вытворяла то, из-за чего мне хотелось сдвинуть ноги и поправить член, которому приспичило приподняться и посмотреть, что там вытворяет Олеговна.
Подростковые мечты о сексуальной девушке в костюме училки пришлось оставить в прошлом. Сейчас все мысли занимала училка в костюме сексуальной девушки, которая так владела своим телом, что я до сих пор с трудом верю в то, что под балахонами могла скрываться такая грация. Да, тощая, да, не в моем вкусе, но что-то манящее в ее образе сейчас определенно было.
—Дала волну!— командовала Юлька как на соревнованиях по боксу, а Маруся повернулась ко мне боком, игриво прикусила ноготь мизинца и дала волну телом так, что продемонстрировала мне кружево черных трусов, которое едва могла спрятать тряпка, именуемая юбкой.
И глаза… Как она на меня смотрит, чёрт!
Еще немного, и я вспомню, что такое дрочить.
—А теперь давай змейку! Пошла!
Маруся огладила ладонями своё тело, вынуждая следить за её руками, подмечать родинки на плоском животе и изгибы тонкой талии, а затем встала на колени и поползла ко мне не змеей, нет. Пантерой. Пантерой, у которой есть намерение ни то трахнуть меня, ни то сожрать.
—Дави его. Давай! Клиент потёк! Это твоя игра, твои правила, Марина!
Марина, похоже, вошла в раж настолько, что абсолютно забыла о том, кто перед ней сидит. Тонкие пальчики впились в мои колени и расставили их шире настолько, что яйца, которые едва не оторвали друг друга, подтянулись и подобрались, очевидно, приготовившись к тому, что со своей координацией Маруся мне их попросту оторвет в одно из вихляний своей задницей.
И, похоже, она забыла, что должна была дать змейку, а не душить моего питона, которому и так становилось всё теснее и теснее в трусах и джинсах.
Девчонки за спиной затихли, когда Маруся, плавно ведя плечами, прижалась грудью к моей груди. Горячее частое дыхание коснулось моих губ, теплые ладони легли на мои плечи, и я сам не понял, когда начал удерживать уже сидящую на мне Марусю за бедра, тепло которых буквально жгло ладони.
Очередное движение ее бедер и, я клянусь, она потерлась своим влажным местечком о мой член. Рефлекторно впился пальцами в ее бедра и притянул плотнее к себе. Если она еще хоть пять секунд продолжит таким образом испытывать мое терпение и воздержание нескольких последних месяцев, то к этому приватному танцу нам точно пригодится приватная комната. Если она сама не хочет выкинуть из своей головы дурь про Витюшу, то это с легкостью могу сделать я. Правда есть один минус — потом самому придется гаситься, потому что Маруся вобьёт в свою голову новую дурь, но уже связанную со мной. А мне это не нужно.
Пытку закончила умолкшая музыка.
—Ну как?— спросила Маруся хрипло, не спеша спрыгивать с моих коленей.
В одно мгновение из ее глаз улетучился взгляд похабной сучки и вернулась уже привычная мне Марина Олеговна, которая в свободное от работы время перевоплощается в припизднутую Марусю.
—Нормально,— выронил я сухо и помог Марусе встать на ноги рядом со мной.
Почувствовав под ногами твердый пол, Олеговна прикрыла одной рукой задницу, другой — грудь и побежала за ширму.
—Точно нормально, Михаил Захарович? Я не смешно выглядела.
