—Всё. Можете одеваться.
—Теперь ты раздевайся.
Натянув джинсы, подошёл к Марусе, которая села на диван, сняв сначала рейтузы, а затем колготки. Только рейтузы она смогла снять полностью, а вот колготки только до колен.
—Что я тебе говорил?— вздохнул я устало, сев напротив нее на журнальный столик. Пришлось перекатиться на одну ягодицу, чтобы было меньше болевых ощущений.
Немного перекиси на раны, пару капель Марусиных слёз, связанных со страхом того, что вместе с колготками я вырву ей коленные чашки, и, наконец, у меня получилось снять с нее колготки.
Раны на коленях оказались достаточно внушительными. Она будто проехалась на них по асфальту место десять. Останутся не только коросты, но еще и синяки.
—Давай договоримся, что в этот раз ты не будешь пинать меня в нос.
—А я вас пинала?
—Было дело. Запах твоих тампонов останется со мной навсегда.
Румянец залил веснушчатые щёки. Что ж, хотя бы реветь перестала, и то хорошо.
—А теперь пару минут потерпи.
На обработку ее ран ушло даже меньше времени. И весь процесс Маруся просидела молча. О том, что ей было больно было видно только по побелевшим пальцам, которыми она сжимала край дивана, чтобы перетерпеть.
—Всё. Ты молодец,— отбросив на столик рядом с собой окровавленный ватный диск, я подался чуть вперед. Подцепил пальцами Марусин подбородок и заставил посмотреть мне в глаза. Сам же оценил царапину на ее шее.— Больно?— мягко коснулся тонкой кожи рядом с раной и остановился на ключице.
—Нет. Мне совсем не больно. Я из-за страха даже боль не почувствовала. Обидно только, что лицо веточками поцарапала. В понедельник ведь в школу нужно идти.
—Веточками?— хохотнул я и, всё же, намочил ватный диск перекисью, чтобы обработать царапину от ножа на ее шее.— Ты думаешь, что со снеговиком дралась в парке?
—Я не знаю, кто это был, но надеюсь, что его накажут.
—Накажут, Маруся. Накажут. За его действия ему грозит несколько пожизненных.
—Так ему и надо!
Мелкий боевой хомяк.
Перехватил её руки и поднес к своему подбородку. Заплаканные серые глаза посмотрела на меня с немым вопросом через толщу очков.
—Спасибо тебе, что, всё-таки, пришла в такой час в парк, Маруся. И прости меня идиота, что не предупредил тебя даже в самый последний момент о том, ради чего на самом деле тебя туда позвал. На пацанов тоже не злись. Они думали, что ты в курсе того, что там готовится.
Облака слёз в её глазах рассеялись. Сейчас на меня смотрела обозленная девушка, которая, похоже, поняла, в чем я ей только что признался. Тонкие брови нахмурились, из взгляда улетучилась вся ранимость и наивность.
—Вы… вы это специально?— Маруся резко вырвала свои руки из моих.— Вы знали, что… И вы…?! А если бы он меня убил сразу?— заметалась она по комнате.
—Не убил бы. Он любит играть со своей жертвой.
—И вы так хладнокровно об этом говорите?
—Профдеформация,— повел я меланхолично плечом.
Звонкая пощёчина послужила точкой в этом диалоге.
—Уходите,— выронила Маруся тихо.— Я не хочу вас больше видеть и знать.
—Маруся…— потянулся я вновь к ней, но повторная пощечина обрубила во мне это желание.
—Убирайтесь! Вон!
Кричала она в слезах. Ее снова начало трясти, но только теперь успокоить я её буду не в силах.
—Просто ответь мне на вопрос: если бы я тебя предупредил, ради чего зову в парк, ты бы пришла? Даже зная, что всё под контролем, ты пришла бы? Стала бы добровольно рисковать ради того, чтобы этого человека, насилующего и убивающего еще совсем молодых девчонок, поймали? Пришла бы?
В ответ Маруся лишь отвела взгляд в сторону.
Стало ясно, что отвечать она не собирается. Так же, как был ясен ее ответ.
В ванной комнате я собрал свои вещи, оделся и вышел из квартиры.
—Стойте!— окликнула меня Маруся, когда я начал спуск по ступеням.— Вы забыли.
Практически в лицо мне полетел телефон и ключи от машины. Едва успел их поймать.
—Знаете что, Михаил Захарович?— вдруг воззрилась она на меня гневно.— Ваш сын плохой только из-за вас. Только вы причина того, что он плохо ведет себя в школе. Потому что тот момент, когда вас вызывают в школу,— для него единственная возможность увидеться с отцом. Даже с таким недостойным отцом как вы.
—Молодец, Маруся. Умеешь делать больно.
—Но не так как вы,— бросила она напоследок и хлопнула дверью, скрывшись в своей квартире.
Глава 17. Маруся
«Способ размножения растений в результате развития корней, стеблей и листьев — это…»
—Вигитырианское размножение,— прочитала я по слогам и не смогла сдержать улыбки.— Ты же ж мой биолух.
Ручка зависла над контрольной работой ученика.
Ладно. Поставлю ему за этот ответ полбалла. Всё-таки, среди тех ответов, что он зачеркнул, был и правильный вариант написания слова «вегетативное». И нужно не забыть на следующих уроках акцентировать внимание не только на терминах и их значениях, но еще и на том, как они пишутся.
Итоговая оценка — четыре. Молодец, Василий. Даже не верится, что получилось привить ему интерес к предмету. По каким-то странным убеждениям, он упорно считал, что, если мы на уроке изучаем строение цветка или повадки животных, то этот урок только для девочек и ему, мальчику, таким интересоваться не следует.
Нужно поговорить с его родителями после очередного родительского собрания.
Вздрогнула всем телом и слегка подпрыгнула на стуле, когда поверх тетрадей чья-то рука положил человеческий череп.
Резко вскинула взгляд и наткнулась на сурового Кострова-старшего, который, оставив на моем столе череп Кондратия, не глядя, сделал пару шагов назад и сел на угол парты.
—Что? Даже не обнимешь?— вопросил он, слегка поведя бровью.
—Кого?
—Кондратия,— указал Михаил Захарович взглядом на череп.— Но можешь и меня. В принципе, такая благодарность тоже сойдёт.
—Благодарность? За то, что вы и ваш сын наигрались казенным имуществом? Обойдётесь,— фыркнула я и состроила максимально занятой вид, продолжив проверять контрольные работы учеников шестого класса. Я всё ещё была зла на этого человека. Он подбросил меня маньяку и ни слова не сказал о своем замысле, подвергнув мою жизнь такому риску, который не мог мне присниться даже в моих самых кошмарных снах.— И верните череп туда, где вы или ваш сын его взяли.
—Директрисе твоей? Так она, вроде, наигралась им уже. Вернее не она, а ее внучка на своем спектакле.
Что?! Анна Ивановна украла череп из моего кабинета? Возмутительно!
