- У тебя всё хорошо?
- Устал, - ответил он коротко.
Не стала пытать его дальше. Молча поднялись к двери моей квартиры, где я достала из кармана шортов ключи.
- Матвей, а ты к нам в гости пойдёшь? – спросил Ваня, который терпеливо ждал нашего подъёма.
- Нет, старичок, - качнул он головой. – Сегодня было много работы. Я устал. Давай, завтра?
- Ладно, - было слышно, что сын расстроился.
Распахнула дверь и протянула руку за рюкзаками.
Вместо того, чтобы отдать мне их, Матвей стянул их с плеч и оставил у порога внутри квартиры.
- Голодный? – спросила я зачем-то. Слишком непривычно было видеть его таким… тихим.
- Я поужинаю у себя. Отдыхайте, - сказал он, казалось, простую фразу, но, отчего-то, под рёбрами неприятно кольнуло.
- Пока, Матвей, - протянул ему Ваня кулачок, который тот мягко отбил. – Приходи завтра.
- Пока, старичок, - ответил ему Матвей, тепло улыбнувшись. Проследил за тем, как Ваня вошёл в квартиру и на ходу скинул кроссовки. Поднял взгляд на меня, остановившись на глазах лишь на короткое мгновение. – Спокойной ночи, Анют.
Плавно повернулся на месте к лестнице и начал неторопливый подъем на свой этаж.
- Спокойной ночи, - произнесла я уже исчезающим из вида пяткам.
Глава 34
Заглянула в комнату к сыну. Спит, хорёк.
Аккуратно прикрыла дверь, оставив небольшую щель, чтобы было слышно, когда он проснется.
Воскресное утро началось рано. Магия утра выходного дня – в выходной вставать с утра пораньше куда проще, чем в любой будний день. Вероятно, подсознание в курсе, что его никуда не потащат с утра, поэтому можно смело выбираться из своей скорлупки и начинать просить кофе с семи утра.
Чайник закипел, выключатель щелкнул. Темный порошок вместе с сахаром растворились в бурлящем кипятке и смешались с молоком.
Села за стол, поставив перед собой кружку с горячим кофе и прислушалась. Когда не занята делом, можно в полной мере прослушать звуки, исходящие от соседей внутри картонного дома.
Ходит. Значит, тоже проснулся, если, конечно, не лунатит.
Странное чувство вины поселилось вчера в груди и переночевало со мной всю сегодняшнюю ночь. Должно быть, так чувствуют себя изменщицы. В какой-то момент мне стало стыдно за то, что Матвей увидел меня в компании другого мужчины.
Но, с другой стороны, кому какое дело до моей личной жизни? Я свободная женщина, могу гулять и ходить на свидания с кем мне заблагорассудиться. Разве нет?
А теперь я злюсь. Боже!
Сижу и злюсь не пойми на кого: то ли на себя, то ли на Козырского, который вчера показался мне не в том настроении, в котором я, оказывается, уже привыкла его видеть.
Как быстро человек привыкает к хорошему и как легко женщина может накрутить себя до состояния истерички. Сама себе придумала, сама с собой поругалась, но виноваты все вокруг.
Отпила кофе, поджала обожженные губы и бездумно посмотрела в потолок. Не ходит. Наверное, тоже завтракает.
Какого лешего я, вообще, о нем думаю с самого утра?! К черту!
Недопитый кофе вылила в раковину, решительно завязала на талии фартук и приступила к готовке блинов. Ваня обрадуется.
И вот, когда уже внушительная стопка горячих блинчиков была поставлена в центр стола и открыта сгущенка, в комнату вошёл Ваня со своим новым вечным спутником Лосинычем в руке.
- О, блинчики! – сонные глазки засияли. Яркая улыбка расплылась по лицу, когда сыночек присаживался за стол и устраивал на нем Лосиныча.
- Давай, позавтракаем, - придвинула ему блюдце со сгущенкой и села напротив.
- А Матвей еще не приходил? – спросил сын, жуя.
- Матвей… - поджала губы, бросив взгляд на медвежонка в рабочей перчатке. – Еще рано, Ванюш. Сегодня выходной, возможно, у Матвея есть какие-нибудь свои дела.
- Но, он же обещал, что мы сегодня с ним поиграем, - синие глаза смотрели на меня в упор с немым упреком.
- Он не обещал, Ванюш. Он просто сказал, что придёт.
- Это значит, что пообещал! – стоял на своём сын.
Чёрт! Почему всё должно быть так сложно? Единственный выходной, воскресенье, когда я могла бы позволить себе расслабиться, становится пыткой для моих, и без того, до предела натянутых нервов.
Воскресенье! Точно!
- Сегодня папа должен прийти в гости, - «изящно» съехала я с темы о Матвее.
- Папа? – на мгновение нахмурился сын, но быстро взял себя в руки. – Классно! Я буду играть и с Матвеем, и с папой?
- А только с папой играть не хочешь?
- Хочу, - дернул он плечами. Оторвал кусочек блина и стал кружить им по сгущенке в блюдце. – Но папа со мной долго не умеет играть. А Матвей умеет. Потому что Матвей в телефон не играет, как папа, когда я хочу, чтобы он играл только со мной.
Опять Матвей. Святой, чтоб его, Матвей!
- Я поговорю с папой, чтобы он играл только с тобой и больше не играл в телефон. Хорошо? - предложила я ободряюще.
- Хорошо. Но он всё равно не послушается. Я уже говорил ему.
- А я с ним очень сильно поговорю, и он сразу послушается.
- Ладно, - ответил Ваня, без капли доверия моим словам. – А можно я с папой поиграю, а потом мы с Матвеем сделаем кормушку для птичек?
- Кормушку? Так её и папа сможет сделать.
- Мама, ты чё?! – весомый аргумент из уст сына прилетел мне в лоб. – Матвей же строитель, а папа нет.
Как знать… Лично я считаю, что папа еще тот строитель, который вечно строит из себя не пойми что.
- Хорошо, - не стала я спорить дальше. – Если Матвей согласиться тебе помочь, то вместе построите кормушку для птичек. А, хочешь, я помогу тебе построить кормушку?
Молча поднял на меня взгляд и посмотрел как на умственно отсталую.
- Ты же не строитель, мам.
- Ну, и что? А вдруг я умею строить кормушки лучше любого строителя?
Снова этот взгляд, полный скептицизма.
- Поняла, - подняла я руки, сдаваясь. – Кормушки могут сроить только строители и мой сыночек.
- Да, - деловито кивнул Ваня. – Я сейчас поем, потом всё приготовлю для строительства. Поиграю с папой, а потом мы с Матвеем построим кормушку.
- Хороший план.
Но ни в обед, ни после обеда на пороге нашей квартиры не появился ни один из строителей. Лёша не брал трубку, а после вовсе выключил телефон, а Матвей попросту не приходил. Возможно, был обижен нашим вчерашним появлением в компании неизвестного ему мужчины. Хотя, с другой стороны, какое ему дело? Мы посторонние друг другу люди. И я не обязана хранить ему верность и отчитываться о своих маленьких приключениях.
