— Не мог не прийти. Выдохнула? — киваю, пугаясь его холодного, такого непривычного тона. — Вас сейчас заберут. Выведут по пожарной лестнице к служебному входу…
Дверь открывается, прерывая его. В палату входит мужчина, такой же высокий как Марат. В кожаной куртке, грубых ботинках. В руке шлем, а лицо закрыто косынкой так, что видно только глаза. Мар кивает ему и снова смотрит на меня, поглаживая по спине малыша, устроившего голову на плече отца.
— Это Феникс. Он заберет к себе на байк Дениса. Ты поедешь на другом. Вас разведут в городе по разным улицам. Встретитесь уже на трассе. Не делай глупостей. Я доверяю этим людям. Я готов доверить «птицу» своего сына. Тебе опять придется доверять мне. Поняла? — жестко. В его тоне так отчетливо слышится болезненная обида в мой адрес.
— Я все сделаю. Обещаю.
— Надеюсь. Не надо больше меня спасать, чтобы не случилось. Мы все продумали. Я приеду к вам через несколько дней.
Передает Дениса на руки Фениксу. Целует малыша в лоб, ударяет парня кулаком в плечо, собирается уйти. Оглядывается. Вздыхает и в пару шагов оказывается рядом. Касается пальцами подбородка, губ, грустно улыбается, одним ловким движением вытаскивает мой телефон из заднего кармана штанов, бросает его на кровать и все же уходит.
Когда мы с Фениксом и Денисом оказываемся в коридоре, Марата уже нигде нет. Я послушно иду рядом с его другом, стараясь не оглядываться и давить панику, как только она начинает набирать обороты.
Немного запутанные коридоры здания старой постройки выводят нас на улицу с противоположной стороны от главной дороги. Я все равно слышу рев моторов и кажется, даже выстрелы. Но я надеюсь, что последнее мне только кажется. Феникс совершенно спокойно усаживает Дениса на байк, крепит его к себе ремнями по принципу автомобильного детского кресла. Проверяет, чтобы ничего никуда не давило и малышу было удобно сидеть. Он не капризничает. Видит, что я внешне спокойна и с любопытством тянет ручку к передней панели с приборами.
Улыбнувшись сыну, сажусь на второй мотоцикл. У парня, что повезёт меня, тоже закрыто лицо. Прямо поверх яркой банданы надет шлем. Второй он отдает мне, и я прямо на трогающемся мотоцикле, стараюсь его хотя бы не уронить. Закончив, хватаюсь за парня обеими руками.
Байк сворачивает в узкую улицу, где и пройти-то казалось сложно, но мотоцикл умудряется протиснуться.
Останавливаемся у выезда с другой стороны. Мимо нас пролетает сначала два мотоцикла, так похожие на наши. На втором пара — мужчина и девушка моей комплекции. За ними двигается машина с охраной отца.
Выжидаем пару минут. Выворачиваем на дорогу. Проезжаем до первого перекрестка и опять скрываемся во дворах.
Мотоцикл петляет неизвестными мне улочками вплоть до самого выезда из города.
Выскакиваем на трассу прямо перед постом ГИБДД, но нас не останавливают.
Я все время всматриваюсь вперед. Успокаиваюсь, когда вижу крылья феникса на кожаной куртке. Он едет немного медленнее нас. Ровняемся с ним. Смотрю на Дениса. Мой малыш улыбается.
Точно папин сын. Похоже, на восемнадцатилетие мы подарим ему мотоцикл.
Пролетев довольно приличный кусок трассы, сворачиваем к виднеющемуся с дороги поселку. Проезжаем три улицы, застроенные совершенно разными домиками. Останавливаемся возле двухэтажного с террасой и балконом на втором этаже.
Феникс снимает Дениса с мотоцикла, передает мне, снимает шлем и бандану с лица.
— Здесь вам ничего не угрожает. Мы будем дежурить по двое, пока не вернется Марат.
— Спасибо.
Он лишь кивает и взмахом руки приглашает нас пройти в дом.
Глава 12 (41). Бумеранг
Глава 12 (41). Бумеранг
Марат
Наша разработка завершит свой рабочий цикл через… три, две, одну.
— Бам! — зло ухмыляюсь.
— У тебя рожа такая зверская, мне аж страшно, — передергивает плечами Артем.
Разворачиваю к нему монитор, быстро набирая на клавиатуре адрес одного из главных новостных сайтов страны. На первой полосе появляется сгенерированная новость об уличении нового политика Стоцкого в хищении крупной суммы средств из бюджета, выделенного детским домам.
— Ай-ай-яй, — качаю головой. — Только закрепился и уже проворовался.
По всем интернет-площадкам разлетаются новости о том, как крупный бизнесмен проводил государственные бабки через одну из своих фирм и потом они терялись на счетах нескольких других политических деятелей.
«Что это? Способ прикрыть кого-то из родственников или Стоцкий заработал свои миллионы на наркотиках?»
Это к тем деньгам, что оседали на счетах некоего Брянского, того самого дяди Егора, мрази и убийцы.
«Господин Брянский засиделся на своем месте. Не пора ли ему посидеть в другом?»
Написано с юмором на сайте одной из «желтых» газетенок.
«Собственная дочь в заложницах. Что важнее: счастье ребенка или безупречная репутация?»
«Стоцкий и Брянский — из бандитов в политики»
«Как молодая жена Брянского стала любовницей Стоцкого?»
«Смерть на кончике иглы. Как чиновник наркоконтроля убил собственного сына — наркомана?»
«В ДТП погиб молодой мужчина и девочка. Брянский ушел от правосудия! Сколько мы будем спускать им подобное?!»
И все это сопровождается красочными картинками.
Бля, какой же кайф ощущать свою безоговорочную победу. До утра наши новости с прикрепленными фактами, обнаруженными программой, заполонили все.
Никакого кофе не надо. Я без него всю ночь не мог уснуть. Читал, улыбался, наслаждался реакцией людей. Множество комментариев под громкими новостными блоками. Их теперь не выйдет прикрыть. И служба безопасности Стоцкого и Брянского уже знает. Они пытались это остановить, но программа полностью завершила свою работу и ничего теперь не получится.
— Охренеть! — вопит в трубку Мия. — Как?
— Я говорил, у меня отличная команда, — довольно улыбаюсь, глядя на рассвет за окном своего кабинета.
— Это треш. Это бомба. Атомная бомба, Мар! Их же порвут теперь!
— Угу. Приятное ощущение, — постукиваю пальцами по подоконнику.
— Капец. Нет, я знала, что будет апокалипсис, но такого даже не предполагала. Мой отец с утра умчался в офис. Ему сообщили, что акции компании Стоцкого стремительно рушатся в цене.
— О, так я помог вашему расширению?
Об этом я даже не думал.
— Да я тебе говорю, там сейчас начнется ад. Поверь, дочери того, кто всю жизнь в бизнесе. Ты устроил падение целой империи не выходя из офиса.
— За сына, Ми, я его ногами буду добивать, если придется. И мне насрать на благородство. В данном случае лежачих бьют!
