На мгновение у нее мелькнула мысль: не убить ли его сейчас. Может, воспользоваться магией, чтобы он напоролся на свой меч, швырнуть его под колеса собственной кареты? Ее магия постепенно восстанавливалась, она могла ее призвать – и что тогда? Реми потратит магию, но останется дюжина солдат охраны и Ренвик, который будет только рад занять освободившийся трон.
И тут она разглядела на карете знаки. Они были почти незаметны, нанесены той же черной краской, таились в металлических деталях. Какая-то ведьма заговорила карету против колдовства, как комнату в игорном салоне в Ратморе. Магия не поможет Реми, и она только подставит Хейла. Нет, этому не бывать. Она не позволит ему умереть из-за ее жажды мести. Она нашла его, своего суженого. Их судьбы неразрывно связаны. Желание свести счеты с убийцей ее семьи не стоит такой жертвы.
–Смотри, кого я встретил, отец.– Голос Ренвика оборвал ее мысли.– Это Хейл, принц Восточного королевства.
Реми мысленно помолилась, чтобы Ренвик ее не узнал.
–Да, бастард Гедвина,– кивнул Востемур, и Реми подавила рычание.– Сегодня вечером в нашу честь в Андовере устраивают прием. Присоединяйся.
Это не было приглашением – приказом, но Хейл отрицательно качнул головой:
–Я бы с удовольствием принял это приглашение, Ваше Величество, если бы приехал на день раньше. Но мы уже возвращаемся на запад.
Король помолчал, изучая Хейла словно хищник, оценивающий добычу, кобра, готовая нанести удар. Реми боялась, что в любой момент какой-нибудь солдат обнажит меч и бросится на них.
–Жаль,– произнес Востемур, медленно наклонив голову, и обратил змеиные глаза на Реми.– Ты обладаешь даром предвидения, ведьма?
У Реми онемело от страха все тело.
–Нет, Ваше Величество,– ответила она.
Но Востемур протянул ей пухлую руку:
–Давай, предскажи своему королю судьбу,– велел он.
«Cвоему». Он сказал «своему», словно был их королем, единственным. Таков был план, и все это знали. Он не остановится, пока не станет единственным властелином Окрита.
Хейл окаменел, словно мраморная статуя. Девушка знала, что отказаться нельзя. Она нетвердо шагнула к карете, уловив краем глаза, что Ренвик с коварной улыбкой наблюдает за ней. Положив потную руку на ладонь короля, Реми старалась сдержать дрожь.
–Что ты видишь?– медленно выговаривая каждое слово, спросил Востемур.
–Ничего,– прошептала Реми.– Мне очень жаль, Ваше Величество.
Востемур помолчал, повернув ее ладонь и скользнув большим пальцем по ее запястью. Он обвел каждую веснушку на ее коже.
–Неважно,– не глядя на нее бросил он и с кривой улыбкой отпустил ее руку.
Реми вернулась к Хейлу.
Если бы Востемур решил их схватить, никто бы не вступился за них. Никто бы не отомстил. Востемур славился непредсказуемой жестокостью, всегда оставляя за собой кровавый след. Никто ни разу не дал ему отпор.
Хейл поклонился королю, Реми последовала его примеру. И, положив руку ей на спину, принц толкнул девушку вперед.
–Не беги,– прошептал он. И эта теплая рука была ее путеводной звездой во мраке страха.
–Да, и мальчишка,– крикнул им вслед король,– береги свою симпатичную ведьмочку!
Реми застыла на месте, но Хейл сжал ее плечо, напоминая, что останавливаться нельзя.
Послышались стук колес и цоканье копыт – карета и всадники отправились дальше, оставляя за собой разрушительную тишину.
–Идем,– негромко сказал Хейл, все так же сжимая ее плечо.– До следующего поворота.
Они дошли до поворота, и звуки окончательно стихли. Реми подгоняла себя, хотя не чувствовала подгибающихся ног. Она дрожала, как будто они попали в метель.
–Реми, дыши,– мягко проговорил Хейл.
Она даже не заметила, что затаила дыхание, и запыхтела, не в состоянии сделать глубокий вдох. Когда их уже нельзя было увидеть с дороги, принц подвел Реми к упавшему дереву.
–Сядь.
Он держал ее за руки, и девушка буквально рухнула на поваленный ствол. Она тяжело дышала, зубы ее застучали.
–Это был он,– сумела выговорить Реми.
Хейл погладил ее ледяную щеку.
–Знаю.– Он притянул девушку к себе, обнимая ее застывшее тело.– И понимаю тебя.
Реми словно ждала этого разрешения: слезы полились ручьем, прогоняя страхи, пока Хейл сжимал ее в своих руках.
–Реми, ты не одна, я с тобой. Я помогу.
Если бы она вылила на него всю свою боль, он бы ее разделил. Для него это не в тягость, он же ее суженый. Для нее он готов был на все, а она – для него. Вместе они переживали то, что невозможно вынести по одиночке.
Реми всхлипнула в последний раз, от усталости и напряжения болели мышцы. Она обмякла в его объятиях и, прижавшись щекой к его груди, слушала медленное, ровное дыхание Хейла. Воздух наполнял его легкие, стук сердца суженого удерживал ее здесь, в этой жизни. Без него она бы не сумела противостоять бурям, что налетали на нее одна за другой.
Крепко зажмурившись, Реми с силой сжала кулаки, требуя, чтобы тело вернулось в естественную форму фейри.
–Что ты делаешь?– прошептал Хейл, касаясь губами ее волос.
Реми нахмурилась, глядя на снег.
–Пытаюсь сбросить чары.– Высвободившись из его объятий, девушка заглянула в сияющие серые глаза.– Что ты при этом ощущаешь?
Хейл потер подбородок.
–Я сбрасываю маску с облегчением. Словно расслабляю мышцы.
Реми запыхтела. Она-то пыталась бороться с образом, а не отпускать его. Еще одна ошибка, и снова в ней говорила напуганная трусиха.
–Не спеши. У тебя все получится.
–У меня нет времени!– пробурчала она.
Позади под тяжестью снега хрустнула ветка, и Реми подскочила на месте. Она провела дрожащими пальцами по лицу. Нельзя пугаться каждого звука! Это просто ветка.
–Все закончилось,– прошептал Хейл, согревая ей руки.
–Ничего не закончилось,– возразила девушка.– Не закончится, пока он жив.
И ей стало страшно.
Она с трудом пережила короткую встречу с Северным королем. Один его взгляд, и Реми превратилась в жалкое рыдающее ничто. Как же она собирается его убить? Когда опустилось окошко кареты, она снова вернулась в тот страшный день, когда Востемур разрушил ее жизнь. Ее тайна, словно валун, давила на грудь. Знай Востемур, что это из-за нее Клинок Бессмертия не покоряется ему, он отрубил бы ей голову. Змеиные глаза заглядывали ей прямо в душу.
–Однажды ты его убьешь, Реми, и я это увижу,– целуя ее, сказал Хейл.– А теперь пойдем в гостиницу.
Его уловка сработала, теперь все ее мысли занял этот поцелуй.
