Берн посмотрел на Хейла.
–Тебе нужно отправиться на Восток, чтобы заявить о своих правах.
–Я не хочу править Востоком,– ответил Хейл.– Этот трон никогда не был моим, и сейчас он мне не нужен.– Берн хотел что-то сказать, но Хейл остановил его жестом,– я понимаю, что мы не можем позволить Огастасу и советникам Восточного короля править страной. Нам придется вернуться, чтобы не допустить мятежа, пока трон не займет правитель, которого выберем мы. У меня есть на примете отличный помощник, который этим займется,– с улыбкой закончил он.
Берн вздернул подбородок.
–Могу предложить для сопровождения пятьдесят наших солдат, остальные понадобятся для восстановлении Ексшира.
–Я вызову свои войска из Фалхемптона,– ответил Хейл.– Огастас сделает большую глупость, если задумает с нами тягаться.
–А что будет с Северным королевством?– спросила Реми.
–Здесь будет править Ренвик,– ответил Берн.
–Что?! Ведьмоубийца?!– Реми подскочила в постели.– Вы оставляете на троне потомка Востемура?
–Тебе, Реми, это решение может показаться неблагоразумным, но все это время Ренвик был на нашей стороне,– сказал фейри.– Ему пришлось доказывать свою верность много лет. Именно он привез меня на игру. И он передал тебе кинжал.– Мужчина кивнул на оружие, лежавшее на столике.– Северяне скорее послушают его, чем Горную фейри.
–Он может вести двойную игру,– перебила его Реми.– Он просто хотел сохранить для себя трон или подстраховался… ему нельзя доверять.
–У меня есть доказательства, что можно,– возразил Берн.– Согласен, что нельзя терять бдительности, поэтому Руа останется здесь и проследит, как произойдет переход власти.
–Руа? Бросить мою младшую сестренку с нашим заклятым врагом?– запротестовала Реми.
–Она сама вызвалась,– засмеялся Берн.– К тому же именно в ее руках Клинок Бессмертия – грозное предупреждение. Так что ее присутствие здесь и это оружие заставят любого северянина дважды подумать, прежде чем решиться на бунт.
Реми нахмурилась. И правда. Оставить Клинок Бессмертия на Севере было мудрым актом устрашения. Если бы речь не шла о ее сестре. Знает ли она, как с ним обращаться? Во время той битвы Клинок управлял ей.
–Значит, ты едешь в горы,– сказала Реми, глядя на Берна,– я на восток, а Руа остается на севере. Опять все разбросаны по разным сторонам.
–Будем надеяться, что это ненадолго,– грустно улыбнулся Берн и что-то вытащил из кармана атласного камзола.– Это тебе.
Мужчина протянул ей длинную золотую цепочку с тяжелым сияющим красным камнем: Амулет Элузиен. Реми покачала головой, но Берн вложил талисман ей в руки.
–Он твой. Ты чуть не умерла, добывая его.
Реми посмотрела на Хейла, тот улыбался. Наверное, это он рассказал Берну, как Амулет оказался у них.
–И он добавит тебе веса в глазах жителей Востока,– добавил он, наклонив голову.
–Ты служил у него генералом? У Раффиела?– спросила его Реми.
При упоминании имени брата лицо Берна потемнело.
–Нет,– ответил тот.– Я был его суженым.
* * *
Реми вышла из ванной и вернулась в роскошную комнату. Подвязав волосы бордовым шарфом, она надела свежую золотистую рубашку с красной вышивкой, облегающие штаны и сапоги для верховой езды. На шее у нее висел тяжелый Амулет Элузиен.
Хейл предложил остаться еще на одну ночь в Северном королевстве. Реми отказалась, настаивая на том, что на Восток нужно отправляться немедленно. Пока так называемый брат Хейла, Огастас, и советники короля не успели объединить свои силы. Слухи о том, что случилось накануне, дойдут до них довольно скоро, а Хейл и Реми должны в этот момент оказаться там и взять управление Восточным королевством в свои руки.
Хейл тоже успел привести себя в порядок и стоял над тазиком с водой, закатав рукава белой рубашки. Сбрив отросшую в темнице щетину, он вновь стал похож на принца-воина. Каштановую шевелюру надо бы, конечно, подстричь. Волосы так отросли, что приходилось постоянно отбрасывать их назад, чтобы не закрывали глаза.
–Готова?– спросил он, опуская рукава.
Реми подбежала к нему и обвила его руками. Хейл улыбнулся, целуя ее в плечо.
–Я тебя люблю,– прошептала девушка, уткнувшись ему в грудь.
Хейл крепко прижал ее к себе, потом отпустил и, обхватив ее голову ладонями, заглянул в глаза. Реми подумала, что никогда не привыкнет к его взгляду. Она могла вечно погружаться в этот дымчато-серый взор.
–Я тебя тоже люблю.
И в это мгновение его лицо было таким открытым и прекрасным.
Хейл наклонился и встретился с ней губами в медленном, нежном поцелуе. Этот поцелуй пообещал, что их будет еще много и гораздо слаще. И много ночей, когда они никуда не будут спешить, страстно наслаждаясь телами друг друга… Хотя Реми была совсем не против внезапных, безумных порывов. С этим роскошным мужчиной, стоявшим перед ней, все приносило радость. Она хотела прожить со своим суженым долгую, долгую жизнь.
Хейл оторвался от ее губ, а Реми уже жаждала продолжения. Его полузакрытые глаза остановились на кольце Шиль-де на его правой руке.
–Реми, не нужно было надевать мне это кольцо,– сокрушенно вздохнул он.– Оно принадлежит тебе и твоей семье, а я теперь не могу его снять.
–Моя семья – это ты, Хейл,– прошептала Реми.
Хейл бросил на нее взгляд, полный страдания. Все, что он считал своей семьей, оказалось ложью, а сам он – пешкой в грандиозных планах приемного отца. Тот никогда не видел его своим сыном.
–Я не знаю, что такое семья.
–Я тоже,– с грустной улыбкой ответила девушка.– Мы не виделись с сестрой четырнадцать лет, и я не понимаю, должна ли попытаться сблизиться с ней? И связывают ли нас еще семейные узы? Но вот Хизер…
И Реми захлебнулась слезами. Они брызнули из глаз, когда ее ударило: Хизер больше нет. И горе с новой силой захлестнуло ее.
Хейл большим пальцем вытирал мокрые щеки Реми. Какое счастье, что он принимает ее любую и терпеливо ждет, пока она выплачется.
–Хизер была моей семьей,– срывающимся голосом выдавила она наконец.
Реми уронила голову, и волна сожаления в который раз обрушилась на нее. Ну почему она не могла быть к ней добрее. И часто на нее злилась. И не звала ее мамой, которой она всегда для нее была. Хизер, неизвестная коричневая ведьма, защитила Реми, окружила материнской заботой и любовью. Когда они вернутся в Ексшир, поклялась себе Реми, рядом с другими могильными камнями, под которыми захоронены ее близкие, она поставит камень для Хизер. А в День Духов будет приходить, чтобы поклониться обеим матерям.
Прижав руку к сердцу, Реми взглянула на Хейла.
–Никому неведомо, что приготовила нам судьба, но я знаю одно: ятвоя суженая и твоя семья.
