–Семь этажей?
–Плюс шпили,– подтвердил Лоуренс. Он говорил на обычном ифике, но его северный акцент прорывался в конце каждого предложения, и Руа приходилось напрягать слух, чтобы его понять.– Два этажа будут под землей… Вы думаете, этого недостаточно, Ваше Высочество?
Руа фыркнула, но, подняв глаза на Лоуренса, поняла, что он говорил серьезно.
–Не думаю, что мне позволено высказывать мнение о дворце Северного короля.
Ренвик застыл рядом с ней. Она снова просмотрела планы: все – от бальных залов до библиотек, от кухонь до помещений для слуг, было тщательно продумано.
Весь шестой этаж был отведен для короля и королевы. Руа почувствовала дрожь, увидев надписи на планах: «Гостиная королевы» и «Детская».
Она скрестила руки на груди и снова посмотрела на первый рисунок, изображающий внешний вид дворца. Это была мечта, воплощенная с помощью чернил и бумаги. Руа не могла представить, чтобы кто-то из присутствовавших здесь жил в таком месте. Они не вписывались в эти счастливые планы. Браки, дети, цветы – какая чепуха.
–Спасибо, Лоуренс.– Голос Руа дрогнул, и она вышла из палатки. Бри следовала за ней по пятам.
Они шли по строительной площадке, наблюдая, как солдаты фейри поднимают огромные гранитные плиты. Каменщики уже были в котловане, укладывали пол в подвале. Строительство продвигалось с невероятной скоростью, хотя и не так скоро, как строили замок в Ексшире. Если бы у них была магия красных ведьм, по расчетам Руа, все было бы готово через месяц.
Она поглядела на натруженные руки рабочих, таскающих камни. И на мгновение задумалась о том, чтобы предложить свою помощь. С магией она могла бы двигать плиты мановением пальцев. Нет, она не будет помогать строить чужую мечту. Прижав ладони к бедрам, она отвернулась. Бри немного отстала, и Руа пошла к краю холма. Оттуда виднелось селение далеко внизу. Она решила, что это город Мурренейр, центр одноименного северного графства.
Ей не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто стоит за спиной. Хотя его запах было трудно уловить – он был так похож на запах окружающего их мира: свежевыпавший снег, вечнозеленые деревья и гвоздика. Ренвик пах зимой. Только легкий мускусный оттенок земли отделял его запах от окружающей природы.
–Он заброшен?– спросила Руа, глядя вниз на Мурренейр. Из печных труб не шел дым. Казалось, что город похоронила под собой лавина – из-под белого снежного покрывала виднелись только крыши домов.
–Зимой – да,– подтвердил Ренвик и встал рядом с ней.– Город является частью Пирейской котловины. В долине Мурренейр выпадает слишком много снега, он буквально хоронит дома под собой. Но ледяные озера в кратерах защищены от самого сильного снегопада. И весь город мигрирует туда каждую зиму.
Руа подняла брови – это не должно было стать для нее сюрпризом. Она вспомнила о тех книжных шкафах в палатке Ренвика. Даже в их караване саней не хватило бы места для такой мебели. Должно быть, шкафы привезли для Ренвика из Мурренейра.
Она пыталась разглядеть на горизонте очертания храма Хунашта, но с этого места его было не видно. Ренвик проследил за ее взглядом, устремленным на запад.
–Почему все называют тебя Ведьмоубийцей?– прошептала Руа. Казалось, ответ был очевиден, но мысль о том, что Ренвик убивает ведьм… что-то тут не сходилось.
–Мне дали это прозвище.– Ренвик не отрывал взгляда от горизонта.
Руа подозревала, что знает ответ на следующий вопрос, но все же продолжила:
–Кто его тебе дал?
–Мой дядя,– подтвердил ее мысли Ренвик.– Я проводил зимы в Мурренейре. Отец посылал меня сюда, чтобы я работал на Валорна.
Руа сглотнула, грудь словно взяли в тиски.
–И что это была за работа?
–Думаю, ты знаешь.– Ренвик посмотрел на нее.
–Ты пытал ведьм для своего дяди.
Это был не вопрос.
–Я делал то, что должен был, иначе бы не выжил.– Голос Ренвика был острее ножа.– На моих руках так много крови, что мне ее никогда не отмыть.
–В этом мы похожи.
Руа наконец посмотрела на Ренвика. Одного взгляда в эти глаза хватило, и она почувствовала, словно ее вновь с силой швырнуло о сани, рванувшие с места. Он совершал ужасные поступки, но продолжал уверенно идти вперед и казался целым. Сердце Руа сжалось. Как бы она хотела быть такой же сильной!
–Как так вышло, что это тебя не сломило?
Глаза Ренвика потемнели, он посмотрел Руа в лицо.
–А ты думаешь, я не сломлен?– Его плечи напряглись.– Я не очень хороший человек, Руа.– Ее имя, произнесенное его низким голосом, отозвалось эхом в ее сознании.– Во мне осталось что-то хорошее, но и то – это всего лишь крохи, разбросанные по углам.
Глаза Руа заблестели – и здесь они были похожи. Она была уверена, что на дне ее души зарыты осколки добра, но они были так далеко внизу, похороненные глубже, чем Мурренейр под толщей льда.
–Дворец станет прекрасным домом для тебя.– Руа оглянулась на котлован, вырубленный в мерзлой земле. Хотя она и не могла представить Ренвика в замке, усыпанном розами.
–Когда-нибудь… может быть,– ответил он и посмотрел на горы камня. Руа прокрутила его слова в голове. Может быть, счастье было слишком далеко от Ренвика, чтобы он мог его почувствовать? Может, у них внутри было слишком много осколков, чтобы когда-нибудь их можно было собрать воедино?
Когда солнце скрылось за тяжелыми облаками, она подумала: может ли между ними двумя быть достаточно общего, чтобы однажды из их осколков явилось что-то целое?
* * *
Пронзительные крики эхом отражались от обугленных стен. Ведьма вылетела из темноты и вцепилась в того, кто оказался рядом. Она была дикой, безумной и свободной. Руа переполнял не только ужас – нет, это была еще и зависть. Как приятно, наверное, выцарапывать глаза у своих врагов? Клинок кричал ей: «Используй меня», словно разыгравшийся малыш. Лицо, над которым корчилась ведьма, было расплывчатым, но теперь изменилось. И Руа поняла, на кого смотрит: острые скулы, пепельно-русые волосы и пронзительные зеленые глаза. Клинок закричал громче: «Возьми меня и спаси его». Но она не хотела спасать Ведьмоубийцу. Творцы Судеб хотели вернуть должок – пришло время ему заплатить за свои преступления. Руа не хотела прикасаться к рукояти клинка.
Она подавила вопль, когда ведьма подняла кинжал высоко над Ведьмоубийцей. Его зеленые глаза округлились и уставились на нее, рука потянулась к ней, но ведьма вонзила нож в его грудь. Пронзительный крик умирающего оглушил Руа.
Неожиданно ее глаза распахнулись, сердце ударилось о ребра, и она сделала глоток ледяного воздуха. Крики ветра за стенками палатки были так похожи на крик из сна, что ей пришлось закрыть руками уши. Но это был просто ветер. Рубиновый наконечник Бессмертного клинка, казалось, мерцал в темноте, как будто смотрел ее сны вместе с ней. Он дразнил ее. Она должна была схватить его во сне, но не могла – ее парализовал страх. Руа чувствовала, как душа чернеет с каждым взмахом этим клинком, потому она отказалась прикасаться к нему. А Ренвик умер. Она все еще чувствовала его затравленный взгляд, устремленный на нее, как будто она предала его.
