Бри долго ничего не говорила, а только сидела и прислушивалась к ее всхлипам. Но Руа была рада, что не одна. Она никогда не плакала при посторонних – только однажды, когда ей собирались отрубить голову. Красные ведьмы не позволяли ей плакать: это было признаком слабохарактерности, недостатка решимости и того, что она не может сосредоточиться на более приятных эмоциях. Поэтому Руа пряталась в своей комнате, когда не могла остановить слезы. То, что Бри была с ней сейчас, и слезы Руа ее вовсе не волновали, было даже приятно.
Наконец они иссякли. Бри покопалась в кармане и протянула Руа стеклянный пузырек. Вытащив пробку, та почувствовала запах арники, ромашки и ведьминого корня. Это лекарство должно было помочь ей восстановиться. И в отличие от ядовитой смеси, что использовал Ренвик, оно было более мягким.
Закусив губу, Руа задумалась, а не последовала ли Бри за ней, когда она отправилась в лес? Но ей было все равно. По какой-то причине Руа не было стыдно перед Орлицей.
–Мой первый раз превратился в катастрофу.– Она шмыгнула носом и выпила горькое лекарство.
Бри усмехнулась, и Руа хмуро поглядела на стражницу.
–Прости, просто «первого раза» не существует. У тебя будет еще много этих «первых разов». Пусть это будет первый и единственный, когда ты отправилась бродить босиком по снегу и вляпалась в такое дерьмо.
Руа хохотнула: она ни за что не хотела бы повторить такой опыт, это уж точно.
–Не думаю, что следующий вообще будет.– Она швырнула пустой пузырек через всю комнату.– Меня это больше не интересует… не после такого.– Руа откинулась назад, пытаясь усесться так, чтобы не давить на промежность. Но пока что она чувствовала боль в любом положении.
–Это был не секс, Руа,– проговорила Бри, ее золотистые глаза разглядывали стену палатки.– Это был гнев.
Значит, Бри все же последовала за ней этой ночью. И стражница слышала, как она облажалась во время своего первого секса. Руа потерла лицо ладонями и покачала головой.
–Мне так стыдно.
–Что ж, добро пожаловать в клуб тех, у кого первый раз превратился в божий стыд.– Бри насмешливо похлопала ее по плечу, и Руа закатила глаза.– В следующий раз ты дождешься, пока секс не покажется тебе более захватывающим, чем неловким.
С Руа никто и никогда так не разговаривал: она знала о сексе, представляла, что это такое, но ей не с кем было о нем поговорить. И не было никого, кто мог бы дать совет. В этот момент Руа почувствовала, что у нее есть старшая сестра. Это то, как она надеялась, могло бы быть у них с Реми – если бы они росли вместе. Бри словно услышала ее мысли и сказала:
–Ты должна поговорить с Реми. Давай зажжем Огонь фейри.
Но Руа стиснула челюсти.
–Она теперь королева и слишком занята, чтобы отвлекаться на такую ерунду.
–Ты же знаешь, что это неправда,– ответила Бри.
Руа знала. Сестра была более чем готова поддержать ее.
–Не хочу, чтобы она знала. Не хочу, чтобы Реми думала, будто я неудачница.
–Ты не неудачница, Руа,– проговорила Бри.– Ты просто совершила ошибку.
–Я только и делаю, что совершаю ошибки.
–Реми знает, каково это, когда выбор обращается против тебя. Она поймет.
Руа подняла влажные глаза и встретилась с золотым взглядом Бри.
–Я не хочу, чтобы она знала,– повторила она.– И не желаю, чтобы ты ей рассказывала о том, что случилось.
Бри поджала губы, но кивнула.
–Это не моя история и не мне ее рассказывать.
–Спасибо,– пробормотала Руа.
–Нет проблем.
Руа проглотила комок в горле.
–Как я встречусь с ним завтра?
Бри ухмыльнулась.
–Ты предстанешь перед Ренвиком такой, какая есть: королевской воительницей из самого могущественного королевства с самым страшным амулетом на всем Окрите. И будешь смотреть на него так, чтобы он понимал: стоит ему сказать хоть одно неверное слово, ты перережешь ему горло.
Руа рассмеялась.
–Знаешь, это ужасный совет.
–Знаю.– Бри пожала плечами, улыбаясь Руа.– Но я бы хотела увидеть выражение лица Ренвика.
Они обе тихонько посмеивались про себя, пока Бри не спросила:
–Сможешь уснуть?
Руа знала, что если ляжет, то в голове снова и снова будет прокручиваться то, что произошло в лесу. Она знала, что всю ночь ее будут мучить стыд и смущение.
–Нет,– призналась она.
–Хорошо,– отозвалась Бри, доставая из кармана пачку игральных карт.– Может, хочешь сыграть?
Глава восемнадцатая
Бри ушла, когда предрассветное небо начало светлеть, и Руа проспала почти весь следующий день. Уже вечерело, когда Талхан принес поднос с едой. Он не стал с ней разговаривать – только улыбнулся и ушел. Руа не думала, что Бри что-то ему рассказывала, но наверняка предупредила братца, чтобы тот не приставал к ней сегодня.
Руа смогла проглотить всего несколько кусочков сушеных фруктов. Все ее тело болело, ноги все еще были ярко-красными, обожженными холодом. Но это было ничто по сравнению с болью, которая пронзила ее, стоило ей сесть. И облегчить состояние не было возможности. Руа снова прокляла себя за то, что наделала. Всем ли было так больно? Бри, похоже, думала, что нет. Они с Ренвиком поторопились, Руа завела его слишком далеко и причинила боль им обоим. Ее лицо вновь вспыхнуло от стыда. Она никогда не сможет посмотреть Ренвику в глаза. Руа снова подумала о побеге. Она могла бы уйти ночью, но Орлы последовали бы за ней. Она могла бы сказать, что отправляется в Ексшир искать книгу заклинаний, но оказаться там было бы еще хуже, чем сидеть в Мурренейре. Мысль о боли, с которой она столкнется, стоит ей сесть на лошадь, заставила Руа вздрогнуть. Ей нужен еще один день, чтобы восстановиться.
В лагере праздновали Полную Луну, и до Руа начали долетать звуки музыки и приветственные крики. Шум веселья нарастал, она поставила стакан с водой обратно на поднос. Ей нужно было выпить, а не сидеть тут и думать о том, как она все испортила. Руа отодвинула поднос в сторону – не хотелось больше сухофруктов.
Она подошла к шкафу и выбрала бледно-голубое платье с длинными рукавами в рубчик. Красивое, но простое, оно было сшито из толстой шерсти. Идеально – сегодня вечером она не хотела привлекать к себе внимание. Чтобы защититься от колючей шерсти, под платье Руа надела шелковую сорочку, затем накинула на плечи серую меховую мантию, а на ноги – черные кожаные сапоги. Они не подходили для праздника, но были удобнее, чем туфли,– у нее все еще болели ноги. Руа подумала, что длинный подол все равно скроет сапоги. Волосы заплетать не стала, и они длинными темными волнами струились по спине.
